Возьмем один из наиболее «вольных» периодов — революцию 1917 года. Тогда против «старого режима» и его силовых структур выступили народные массы. Но конкретной вооруженной борьбой с полицией, войсками, жандармами мог заниматься не «каждый-всякий». Оружие революционеры раздавали только проверенным кадрам — тем, кого включали в формируемые в городах подразделения Красной гвардии. Это были вовсе не случайно собранные группы вооруженных рабочих и примкнувших к ним сочувствующих.
Основой Красной гвардии становились рабочие дружины, создаваемые на промышленных предприятиях. Кандидаты в эти дружины проходили отбор в заводских и фабричных комитетах. А там хорошо знали каждого из пришедших записываться. Согласно принятым тогда положениям, красногвардейцами могли стать люди не моложе 18 лет, «не замеченные ни в каких худых поступках, что должно быть заверено советом старост и политическими организациями, если поступающий состоит в таковых». Кроме того, во главе дружины ставили надежного, умелого руководителя, который мог организовать четкое исполнение этим боевым подразделением добровольцев полученных заданий при проведении операций по захвату и удержанию власти.
Что важно, все вступившие в Красную гвардию обязательно проходили хотя бы краткий курс молодого бойца: их обучали обращению с винтовкой, навыкам стрельбы и рукопашного и штыкового боя.
Именно красногвардейцы и получали оружие для революционной борьбы. В Петрограде накануне Октябрьской революции, по подсчетам некоторых историков, насчитывалось в общей сложности около 45–50 тысяч таких добровольцев. И это весьма незначительная доля от общего населения столицы, которое превышало тогда миллион человек. Остальные же горожане в большинстве своем либо вовсе не имели на руках никакого оружия, либо держали револьверы-ружья дома «на всякий случай», для защиты себя и своих близких от нападения. Здесь не идет речь о вооруженных и агрессивных членах банд уголовников. Этих «бойцов» достаточно активно отлавливали и чаще всего уничтожали на месте.
Использование (активное использование) оружия в случае, если ты не военнослужащий и не участник Красной гвардии, считалось незаконным. В случае подозрений на «нелигитимность» обладания винтовкой или наганом таких людей разоружали «до выяснения обстоятельств».
Отдельный вопрос, откуда эти десятки тысяч добровольцев брали «стволы». Одним из вариантов были, например, поставки из арсеналов. Известно, скажем, что в Петрограде винтовки выдавали со складов Петропавловской крепости и Новочеркасских казарм, для этого нужно было лишь предъявить мандат от районного революционного комитета. Еще одним источником служили заводы, выпускавшие оружие. За несколько дней до октябрьского переворота с Сестрорецкого завода, где собирали винтовки, из почти 10 тысяч трехлинеек, изготовленных за месяц, около 6 тысяч попало в Красную гвардию. Такой «товар» отпускали по требованиям, подписанным заводским комитетом.
Еще один экстраординарный период, требовавший активного вооружения многочисленных добровольцев, — противодействие наступающим германским войскам в 1941 году.
Уже 24 июня 1941 Совнарком СССР принял постановление «Об охране предприятий и учреждений и создании истребительных батальонов». Началась запись добровольцев в народное ополчение. Только в Москве и Московской области за несколько последних дней июня было сформировано 87 истребительных батальонов общей численностью почти 30 тысяч человек.
В принятом 2 июля военным советом Московского военного округа «Постановлении о добровольной мобилизации жителей Москвы и области в народное ополчение» были указаны конкретные цифры: привлечь в народное ополчение 270 000 человек и укомплектовать ими 25 дивизий ополченцев.
Но и в этом случае вооружали не каждого желающего. Отбором кандидатов занимались в каждом городском и сельском районе. Для этого были сформированы чрезвычайные «тройки» (не путать с «тройками» занимавшимися рассмотрением дел «врагов народа»), состоявшие из первого секретаря райкома ВКП(б), райвоенкома и начальника райотдела НКВД.
Даже в самые отчаянные моменты, когда немецкие войска уже приблизились к Москве, безоглядной раздачи оружия жителям не начинали.
Впрочем, даже при всем желании этого сделать бы не удалось. Ведь арсеналы были опустошены. Добровольцам из дивизий народного ополчения выдавали зачастую вместо «штатных» трехлинеек винтовки, захваченные еще на фронтах Первой мировой и Гражданской войн — японские, финские, английские… Некоторым попадали в руки ружья времен франко-прусской войны 1870 года, а то и вовсе буквально «музейного» уровня: было несколько случаев, когда ополченцам давали кремневые фузеи из экспозиций музеев, посвященных войне 1812 года. Стрелять из такого раритета было невозможно, однако если прикрепить штык, то хотя бы в рукопашном бою может пригодиться.
