Ни ковид, ни «осадок» от пенсионной реформы, ни коварные козни Запада, который, как утверждают близкие к власти общественники, вмешивался в думские выборы самым «беспрецедентным образом», — ничто не смогло помешать победному маршу кремлевских медведей. Впору пародировать знаменитое полотно художника Федора Решетникова и писать картину маслом «Опять пятерка». Главная «перемена», которая произошла в российской политике по итогам избрания восьмой в нашей современной истории Государственной думы, состоит в отсутствии значимых перемен.
Конечно, те перемены, которые все же произошли, не носят совсем уж технического характера. Хотя, с другой стороны, все зависит от того, какой именно смысл мы вкладываем в словосочетание «чисто технический характер».
Конечно, 19% голосов, набранных КПРФ, — гораздо более впечатляющий результат по сравнению с 13,34%, которые партия Зюганова получила на прошлых думских выборах. Но если мы уж начали сравнивать, то давайте сравнивать и дальше. На думских выборах 1995 года КПРФ набрала 22,3% голосов. Казалось бы, разница между этим и нынешним показателями всего-то ничего — какие-то три с небольшим процента.
Но четверть века тому назад коммунисты с их тогдашним результатом на парламентских выборах воспринимались как партия, которая имеет реальные шансы взять в свои руки верховную власть в стране. Сейчас о подобном варианте неудобно даже шутить.
Итоги думских выборов-2021 лестны лично для Геннадия Зюганова, для которого, как говорят, совершенно неприемлема перспектива оставить партию наследникам в состоянии очевидного упадка. Но с точки зрения реального российского внутриполитического расклада «рывок вперед» коммунистов не меняет практически ничего — особенно если учесть превращение одномандатников от КПРФ в почти что краснокнижную политическую породу.
А вот что способно изменить если не реальный расклад сил, то привычную картинку из парламента, так это появление в нем впервые с 2003 года пятой партии. И не просто какой-нибудь абстрактной пятой партии — а партии, в чьем предвыборном списке второе место занимает харизматичная экс-мэр Якутска Сардана Авксентьева. Одна из особенностей российского политического пейзажа — почти полное отсутствие в нем не дискредитированных свежих оппозиционных лиц. У Сарданы Авксентьевой есть все задатки для того, чтобы хотя бы частично восполнить дефицит.
Разумеется, многие инициативы Авксентьевой в качестве градоначальника Якутска являются как минимум спорными. Отказ вывесить в своем служебном кабинете портрет Путина, продажа здания мэрии, попытка распродать служебные автомобили городской администрации — все это при желании можно заклеймить как пиаровские трюки. Но, пробыв во главе не самого последнего города России больше двух лет, Сардана Авксентьева точно оставила его не в разваленном состоянии. Посмотрим, насколько она теперь проявит себя в Думе — если, конечно, там в принципе можно ярко проявить себя на фоне полного количественного доминирования армии кремлевских медведей.
Идем дальше по списку потенциальных интриг нового состава нижней палаты парламента. К следующим думским выборам 2026 года старожилу Охотного Ряда Геннадию Зюганову будет 82 года, а его коллеге Владимиру Жириновскому 80 лет. Даже члены брежневского Политбюро в подобном почтенном возрасте начали задумываться о пенсии. Но вот может ли выжить партия Жириновского без самого Жириновского? И как быть с тем, что на коммунистическом небосклоне, кроме самого Зюганова, не наблюдается никаких ярких политических звезд? Похоже, что в предстоящую пятилетку две главные российские системные оппозиционные партии ждут большие потрясения. Неизбежный процесс смены политических поколений может оказаться для них очень болезненным.
В какой мере все эти местечковые политические расклады касаются жизни реальных людей? Ответ очевиден: в очень небольшой. Снова вынужден повторить: в своем нынешнем виде Государственная дума — совсем не про реальную политику. Или, вернее, так: подлинная, а не нарисованная политтехнологами политическая жизнь начинает бить в Охотном Ряду ключом, только если парламент хотя бы частично контролируется оппозицией. Если это условие не выполнено, то центр политический жизни перемещается вовнутрь кремлевской властной вертикали. Дума в такой системе играет роль одного из ее внешних интерфейсов.
Собственно, в такой системе политических координат мы живем вот уже около двадцати лет. И, наверное, именно из-за этого один из самых политически важных дней в году воспринимается так буднично.
Кадровые перестановки в высших эшелонах власти, которые Путин может произвести, а может не произвести, — это круто, это цепляет. А вот точное распределение мандатов в Думе и споры о том, кто на самом деле победил в отдельных избирательных округах, — это если и цепляет, то явно в недостаточной степени. Всем понятно, что все вскоре утрясется. По-иному в нашем «парламентском клубе» просто не бывает — по крайней мере, в путинской политической реальности.
Поэтому добро пожаловать в новый, восьмой сезон политического шоу под названием «Государственная дума». Не будет давать опрометчивых обещаний, что он будет сильно отличаться от предыдущего седьмого. Но альтернативного политического шоу все равно не существует. Это единственная Государственная Дума, которая у нас есть.
Читайте онлайн-трансляцию подведения итогов и результатов выборов
