– Террористический акт в районе кабульского аэропорта 26 августа унес более двухсот жизней – мирных афганцев, талибов и американских военных. Какие последствия для ситуации в Афганистане будет иметь это злодеяние?
– Американцы в результате этого нападения потеряли 13 военнослужащих, это самые большие их потери за один день в течение многих лет войны в Афганистане. И это потеря имеет для США катастрофическое значение. Теперь понятно, что подписанное в 2020 году соглашение США с талибами о том, что последние обеспечат борьбу с терроризмом и наркотиками, не работает. В спину уходящим американским войскам выстрелили – и говорить о том, что талибы контролируют страну, контролируют безопасность в Афганистане, не приходится.
Думаю, что те люди, которые попали в талибское правительство, были подготовлены в печально знаменитой американской тюрьме на базе Гуантанамо. В частности, талибский министр обороны был узником этой тюрьмы. Дальше его завербовали, отпустили, он повоевал и теперь возглавил министерство. Но тем не менее, агенты влияния США не позволяют обеспечить безопасность в Афганистане. «Талибан» не един, есть неуправляемые полевые командиры и есть огромное влияние других террористических группировок.
– На фоне устроенного сторонниками ИГИЛ (запрещенная в РФ террористическая организация) кровавого теракта в аэропорту «Талибан» создает впечатление чуть ли не относительно умеренной силы. Есть ли у талибов потенциал для перехода из разряда отъявленных экстремистов в сторону мейнстрима, большей цивилизованности, умеренно?
– Мы все в этом, конечно, крайне заинтересованы. И спецпредставитель российского президента, бывший посол в Афганистане Кабулов ведет соответствующие переговоры, и действующий посол. К этим усилиям надо подключить и европейские страны, и китайцев, и Пакистан.
Отвечая на ваш вопрос, скажу, что мы возлагаем очень большие надежды на такую трансформацию. Но это постоянная, сложная работа – не одной России, а целого ряда стран (и Таджикистана, и Узбекистана, и Казахстана), всех, кто так или иначе втянут в этот клубок противоречий. Все должны принять участие в установлении мира в Афганистане и в создании вменяемого, управляемого режима, работающего по цивилизованным, понятным всему миру нормам.
– А захотят ли талибы жить по таким принципам, прописанным внешними силами?
– Мне кажется, что весь период нахождения американцев в Афганистане был частью спецоперации, что они должны быть управляемыми. Но оказывается, не все так гладко, как хотелось бы. И безусловно, у всех чрезвычайно нервное напряжение из-за того, в какую сторону пойдут талибы, смогут ли они контролировать на месте все, что происходит в стране, смогут ли они взять под свой контроль наркотрафик (талибы об этом часто говорят, но, по-моему, это единственный бизнес Афганистана и остановить его достаточно сложно). Там слишком много намешано противоречий. Думаю, что под влиянием и давлением внешних сил можно попытаться навести порядок. И надеюсь, что действующее руководство талибов понимает, что снести их в принципе не так сложно. То, что случилось с афганской правительственной армией – это 200 тысяч «штыков», обученных американцами – ни с того ни с сего подчинились 50 тысячам плохо организованным и плохо вооруженным талибам. Это все закулисье, сговор, элементы предательства. В целом, думаю, это сценарий США, но не уверен, что американцы радуются тому, что огромное пространство превратится в лагерь терроризма, который будет распространяться по всему миру.
– Если нынешняя ситуация в Афганистане – результат американского проекта, то в чем цель подобного сценария?
– Навредить, создать огромные проблемы прежде всего Китаю и России. И контролировать поток наркотиков – полагаю, что ЦРУ играет огромную роль в продвижении наркотиков в соседние с Афганистаном страны. Такая гибридная война, которая имеет многоходовые показатели — через дестабилизацию положения в Узбекистане, Таджикистане, соседних государствах создать огромный «геморрой», оттягивание сил и средств со стороны России и Китая.
– Но на фоне последних событий – поспешный уход американских войск, хаос с эвакуацией и «под занавес» гибель более чем десяти военнослужащих США – администрация Соединенных Штатов предстает в глазах мира и своих граждан в крайне невыгодном свете. Вся эта история бьет по Америке и лично по президенту Байдену.
– Полностью с вами согласен – если не считать это многоходовкой. Да, сейчас они утрутся, покаются, скажут «Извините, мы провалились здесь». Но если их целью было превратить Афганистан в Сирию, Йемен или Ирак, то, проиграв сражение, они выигрывают войну. Как вяжутся ультимативные заявление талибов, требующих, что американцы ушли к такому-то числу, с тем, что им сдали государство. Со стороны это выглядит как неудавшийся спектакль в театре абсурда. На самом деле, это все игра. И думаю, что несмотря на все эти жертвы, это грязная инсценировка для последующих стратегических целей.
– Прибирающий Афганистан к рукам «Талибан» – это не какой-то монолит, а фрагментированное движение, объединяющее как относительно умеренные силы, так и настоящих отморозков.
– Вы совершенно правы, разброс сил там колоссальный. Тем не менее, насколько я понимаю, большинство сторонников присягнуло новым руководителям этого движения, многие из которых проходили «стажировку» в Гуантанамо. Это их пленение, а потом возвращение в строй возлагает надежды американцев на то, что они будут управлять режимом таким образом, как выгодно США. Но неоднородность «Талибана» – а отдельные полевые командиры не подчиняются новому руководству – создает тревогу и для всех нас, и для тех же американцев, что наведение порядка затянется на многие годы.
– Перестанут ли талибы, раздающие многочисленные обещания, после окончательного захвата Афганистана быть террористами?
– Не надо ждать чудес – волки останутся волками, в какие бы шкуры не рядились, хоть в овечьи, хоть в кроличьи. И об этом в первую очередь говорят американцы. Так, в отчете Исследовательской службы Конгресса США «Террористические группы в Афганистане» от 17 августа 2021 года описываются основные террористические группы, действующие в Афганистане, которые связаны с «Аль-Каидой» (запрещенная в РФ террористическая организация) и «Исламским государством» (запрещенная в РФ террористическая организация). С ними связан, в первую очередь «Талибан». Что любопытно, официально он не входит в список иностранных террористических организаций США.
В соглашении между США и «Талибаном» от февраля 2020 года талибы обязались предпринять некие контртеррористические усилия в обмен на полный вывод иностранных вооруженных сил, который должен быть завершен в августе 2021 года. При этом президент Джозеф Байден и другие официальные лица США заявили, что Соединенные Штаты сохранят потенциал для противодействия террористическим угрозам в Афганистане после вывода американских войск. И что мы видим? Армия США уходит, а терроризм в Афганистане не ослабевает. Тем более нет и никаких «контртеррористических» действий талибов. Наоборот, все сопредельные страны изготовились к обороне против бандитов.
- США, как известно боролись в Афганистане против «Аль-Каиды» – как связан «Талибан» с этой группировкой?
– Действительно, «ядро» руководства «Аль-Каиды» являлось основной целью США в Афганистане с 2001 года. В их число входят лидер «Аль-Каиды» Айман аз-Завахири (который, как сообщается, сейчас болеет) и его заместители, консультативный совет из примерно десяти человек. В сентябре 2019 года Белый дом объявил, что американские войска убили Хамзу бен Ладена, сына Усамы бен Ладена и восходящего лидера группировки в Афганистане и Пакистане. Официальные лица США утверждали, что налеты и авиаудары США по объектам «Аль-Каиды» включая большой тренировочный лагерь, обнаруженный в провинции Кандагар в 2015 году, сократили присутствие этой группировки в Афганистане. Соглашение между США и «Талибаном» обязывает талибов не допускать, чтобы любая группа, включая «Аль-Каиду», использовала Афганистан для угрозы безопасности Соединенных Штатов или их союзников. Но при этом талибы вдруг сами создали такую угрозу для американцев. И успешно ее реализовали.
Напомню, что связи Талибана с «Аль-Каидой» восходят к 1990-м годам, когда Талибан находился у власти в Афганистане и предоставил «Аль-Каиде» убежище при планировании терактов 11 сентября 2001 года и других террористических атак. Эти связи были усилены их совместной борьбой против международных сил в Афганистане, а также смешанными браками и другими личными связями между членами этих двух групп. Неужели вы думаете, что в ЦРУ об этом не знали? И какие выводы американские аналитики сделали?
В отчете за апрель 2021 года наблюдатели за санкциями ООН оценили, что «Аль-Каида» и Талибан «по-прежнему тесно связаны и не демонстрируют никаких признаков разрыва отношений». Сообщается, что в феврале 2021 года талибы издали приказы, запрещающие своим членам укрывать иностранных боевиков, но в остальном не предприняли ощутимых шагов, которые могли бы означать разрыв отношений с «Аль-Каидой». Сторонники «Аль-Каиды» отметили захват власти талибами, и, как сообщается, талибы освободили заключенных, в том числе членов «Аль-Каиды».
Стоит напомнить, что в «Талибан» входит так называемая «сеть Хаккани». Это официальный полуавтономный компонент афганских талибов и союзник «Аль-Каиды». Он был основан Джалалуддином Хаккани, ведущим антисоветским исламистским командиром, который стал видным деятелем «Талибана». А нынешним лидером группы является сын Джалалуддина, Сираджуддин Хаккани, который занял пост заместителя лидера «Талибана» с 2015 года. Назначение Сираджуддина руководителем сети, вероятно, укрепило сотрудничество между Талибаном и «Аль-Каидой». Наблюдатели ООН описывают сеть Хаккани как «основное связующее звено» между Талибаном и «Аль-Каидой».
На сегодняшний день сказать, что «Талибан» открещивается от «Аль-Каиды» и плевать хотел на все их предыдущие многолетние отношения, очень сложно. И на этот болезненный вопрос вряд ли найдется сегодня ответ. Думаю, будет перетягивание каната – каждая из этих структур будет пытаться влиять друг на друга и стараться переманить в свои ряды тех или иных членов, особенно тех, кто влияет на управление этими группировками. Необходимо помнить об этом постоянно и делать все, чтобы не произошло окончательного сращивания и давления «Аль-Каиды» на верхушку «Талибана» (оно может проявляться по-разному, через устранение неугодных, через психологическое давление и т. д.).
- Помимо «Аль-Каиды» в Афганистане, как ярко продемонстрировали взрывы 26 августа у кабульского аэропорта, активно действует местный филиал ИГИЛ.
– Да, «Исламское государство» объявило о создании своего филиала в Афганистане еще в январе 2015 года – «ИГ-Хорасан». Возможно, одна из самых успешных дочерних организаций ИГ – «Исламское государство-Хорасан» – была разгромлена на востоке Афганистана в конце 2019 года военными США и Афганистана. А на севере Афганистана боевики этой группировки потерпели поражение и в 2018 году. Однако, согласно наблюдателям ООН, у этой группы сейчас около 2000 боевиков, в основном на востоке, но есть и в северном Афганистане.
Своим терактом в кабульском аэропорту группировка продемонстрировала, что она действует, что она боеспособна. И ее террористы-смертники могут продолжать терроризировать государство. Даже после окончательного ухода из Афганистана американцев и их союзников взрывы могут продолжаться. Они будут бороться за власть и, наверное, с ними почти невозможно договариваться, эта война может быть бесконечной. И я жду новых печальных «сюрпризов» со стороны этой силы, которая будет привлекать в свои ряды тех, кто сейчас колеблется. Они будут предпринимать все усилия, пользуясь поддержкой своих сторонников из-за рубежа для того, чтобы показать, что мирной жизни здесь не будет.
- Среди разношерстных экстремистских группировок, действующих в Афганистане, есть немалые разногласия...
– Конечно, как и в любой стае хищников. Силы «ИГ-Хорасан» и «Талибана» боролись за контроль над территорией или из-за политических и иных разногласий. Придя к власти, талибы, как сообщается, даже казнили заключенного в тюрьму одного из бывших лидеров игиловцев. Некоторые предполагают, что сторонники жесткой линии «Талибана» могут перейти на сторону ИГ, если лидеры движения пойдут на компромисс по определенным вопросам, когда они начнут править Афганистаном.
– Может ли Афганистан при талибах превратиться в безопасную гавань для террористических сил? Продолжит ли «Талибан» заигрывать более или менее открытым образом с группировками типа «Аль-Каиды»? Или будет выполнять взятые на себя по Дохийским соглашения обязательства прервать подобные отношения?
– Думаю, будет и то, и другое. Конечно, какие-то взаимоотношения с радикальными экстремистскими движениями будут где-нибудь в тени. Вряд ли талибам будет выгодно подсвечивать эти отношения и говорить о них открыто. Но не исключаю, что за кадром они могут объединять террористический мир.
– Последние события в Афганистане имеют очень мощный пропагандистский эффект. С одной стороны, талибы изображают себя победителями американской супердержавы. С другой, игиловцы напомнили миру, что эта сеть, понесшая серьезные поражения в Сирии и Ираке, по-прежнему существует и наносит чувствительные удары по своим врагам. Экстремисты получили возможность на 200% воспользоваться этими событиями в своей пропаганде.
– Вы совершенно правы. Они, конечно, воспользуются этим. Добавлю, что с терроризмом смертников бороться крайне тяжело. Наверное, самый большой опыт и результаты есть у Израиля, в Афганистане же нет ни сил, ни средств, ни опыта, ни нормальной полиции, ни достаточного количества металлодетекторов, ни агентуры (она практически уничтожена). И поэтому террористы будут продолжать нападения, показывая всему миру и убегающим американцам (хотя я уверен, что бегство это сценарий для большего зла, которое они хотят устроить другим странам). И конечно, они будут набирать очки. И бороться с ними самолетами и вертолетами бессмысленно. Мой прогноз: к огромному сожалению, мы еще не раз услышим о террористических атаках.
– К счастью, Россия не имеет границы с Афганистаном, но такие страны как Узбекистан, Таджикистан граничат с ним. Что для центральноазиатских республик значит новая военно-политическая ситуация на афганской земле?
– Да, мы находимся в тылу, а эти страны – на передовой. Но у нас есть соглашения по линии ОДКБ в соответствии с 51 статьей Устава ООН о праве государств на коллективную самооборону. Мы готовы защищать наших партнеров, не дай Бог, конечно, ввязаться в конфликт. Но центральноазиатским странам придется намного сложнее, чем нам. Потому что через их территорию будут проходить банды, которые будут увеличивать поток наркотрафика, устраивать неспокойную жизнь. И мне кажется, у американцев есть расчет достать Россию через эти страны, втянуть нас опять в финансирование гибридной войны.
– Вы упомянули проблему наркотрафика. Талибы декларируют борьбу с наркотиками, но при этом солидную часть доходов «Талибана» составляют деньги, полученные с доходов от опийного мака. Что будет с наркотрафиком при талибах?
– Он будет продолжаться и усиливаться. Просто с экономической точки зрения, если даже убрать политические и криминальные аспекты: людям надо жить. Для того, чтобы чем-то заменить наркобизнес, надо открывать производства, обеспечивать занятость населения. А здесь традиционно легкоподъемные деньги, которые будут обогащать правящую верхушку и связанные с ней кланы. Они будут демонстративно сжигать часть макового поля, а на остальном продолжать зарабатывать. Здесь чудес не бывает. Самая большая проблема – то, что американцы за 20 лет ничего здесь не сделали, чтобы научить Афганистан мирно жить и работать. Может, и цели такой не ставилось? Потому что с американскими мощью и и возможностями перевести страну на мирные рельсы и создать средний класс, который держался за понятные нам ценности, не получилось. Дай Бог, чтобы в верхушке талибов были экономисты, а не только специалисты по уничтожению людей или маковых полей.
- Какую реальную военную угрозу сейчас представляют новые хозяева Афганистана? Какие у талибов силы, чем они располагают?
– «Талибан» не только сам вооружен лучше некоторых армий НАТО, но и способен вооружить дружественные террористические организации. Большая часть захваченного оружия была изготовлена в США. Но и современная военная техника производства Германии теперь находится в руках талибов.
Во время своего наступления в августе 2021 года боевики «Талибана» захватили миллион единиц стрелкового оружия и миллиарды патронов. В руки талибов перешли 99% боевых машин афганской армии. Кроме того, в их руках оказались более 600 бронетранспортеров типа M1117 и около 8,5 тысяч военных внедорожников «Хамви». К тому же у талибов есть 150 высокотехнологичных бронированных автомобилей типа MaxxPro, 100 тыс. модернизированных внедорожников афганской полиции типа Toyota Hilux и Ford Ranger. Из советских запасов - около 1 тыс. боевых машин пехоты, танков и бронемашин.
Есть у талибов и авиация. Это - 68 легких ударных вертолетов типа MD 500 Defender, 19 бразильских штурмовиков класса A-29 и до 16 легендарных транспортных вертолетов Blackhawk. Четыре тяжелых транспортных самолета С-130 "Геркулес" и более 100 российских и советских транспортных и ударных вертолетов Ми-17 и Ми-24.
Серьезную угрозу представляют несколько высокотехнологичных беспилотников ScanEagle американского производителя «Boeing». А уж кто будет всем этим добром управлять – они найдут...
– Афганистан четыре десятилетия находится в состоянии практически не прекращающейся войны. Как вы думаете, настанет ли наконец мир в Афганистане? Можно ли, – пусть при жестком талибском режиме, возможно, несколько скорректировавшимся в сторону умеренности – установить хотя бы видимость мира и согласия в исстрадавшейся стране? Может ли случиться такое чудо?
– Может! Я оптимист – и понимаю, как этого можно достичь. Во-первых, нужно желание местного населения и правящей верхушки. А во-вторых, нужны серьезные внешние инвестиции – соседних государств (прежде всего, Китая и Пакистана). Нужно создавать новые производства, рабочие места. Без активного влияния на развитие Афганистана ничего не будет. В течение этих четырех десятилетий люди умели только стрелять, и мало что создавалось, делалось для развития страны. Наверное, надо внимательнее посмотреть на имеющиеся полезные ископаемые, на создание перерабатывающей промышленности, о создании металлургических предприятий. Вряд ли это были собственные афганские возможности. Но эти усилия нужны, и потребуют они не год и не два. Представляете, сколько там нужно создать, вернуть, отстроить, воспитать?
