Такой концентрации счастья одновременно среди миллионов людей, которую создал Никита Хрущев после смерти Сталина, особенно после ХХ съезда КПСС, никогда в истории человечества не было и не могло быть, ибо никогда не было такой страны, как сталинский СССР, где бы миллионы и миллионы людей одновременно находились в тюрьмах, голодали, умирали.
Я принадлежу к тем, кто благодаря Хрущеву получил великое счастье в жизни — на протяжении почти 20 лет быть рядом с моей любимой бабушкой Анной Шаповаловой. Ее «вина» была только в том, что ее двухкомнатная квартира на Водопроводной, которую ей подарил на свадьбу еще до революции ее дядя Порфирий Шаповалов, владелец доходных домов в Одессе, понадобилась майору МВД Кротову. И таких невинно осужденных, как потом скажет в своем докладе «О культе личности» Никита Хрущев на ХХ съезде КПСС, были миллионы. Но почему-то этот величайший подвиг Хрущева, желание восстановить справедливость, вернуть домой миллионы невиновных людей, не был оценен ни после смерти Хрущева, ни тем более сейчас, в якобы посткоммунистической России.
Для большинства населения сегодня святым является не Хрущев, который подарил свободу, который переселил из сталинских бараков в пятиэтажки миллионы рабочих, который начал платить колхозникам за их трудодни, а Сталин, который морил голодом, по приказу которого расстреливали сотни тысяч людей, который превратил страну в ГУЛАГ, в национальную тюрьму.
Как все это объяснить? Что мы за народ, который не хочет помнить добро, а поклоняется откровенному злу, преступнику? Это Хрущев еще в своем докладе на ХХ съезде КПСС сказал, что Сталин является «убийцей и извергом», что он отправил в тюрьмы «миллионы невинных людей». Но у нас сегодня в горницах верующих старух рядом с иконой Божьей Матери висит портрет не Хрущева, а Сталина. Может быть, как считает наш великий патриот Александр Проханов, «русская идея» как раз и состоит в праве руководителя страны убивать столько людей, сколько ему захочется?
Сталин не оставил нам свои воспоминания, но было бы интересно узнать, что происходило в сознании, душе этого человека, когда он организовывал голодомор, гибель миллионов людей, и прежде всего детей, во имя того, чтобы заставить крестьянина вступить в колхоз. И что поразительно. Я никогда не слышал от патриархов Русской православной церкви, в том числе и от нынешнего патриарха Кирилла, ни одного доброго слова о Хрущеве, который спас миллионы человеческих жизней. И, наверное, в этом нет их вины, ибо, как я сказал, наш православный народ все-таки предпочитает поклоняться не тем, кто творит добро, а тем, кто творит не просто зло, а особое, вселенское зло.
Мне могут возразить: ну и что, убийца Сталин оставил нам великую державу, и не будь Хрущева с его докладом «О культе личности», тем более — Горбачева с его перестройкой, как говорят сегодня наши депутаты, мы бы сохранили наследство Сталина. И поэтому я думаю, сегодня, накануне 65-летнего юбилея доклада о культе личности Сталина на ХХ съезде КПСС в феврале 1956 года, важно все-таки осознать, чем на самом деле была эта великая держава, созданная Сталиным, и почему достаточно было сначала Хрущеву, а потом Горбачеву заговорить языком правды, открыть правду о красном терроре, и от этой страны ничего не осталось. Политики и депутаты, которые сегодня критикуют Хрущева и Горбачева за то, что они осмелились рассказать о преступлениях Сталина, на самом деле не отдают себе отчет о реальных скрепах сталинской системы. А ведь все держалось на изначальной лжи государственной идеологии, которая рассказывала нам о преимуществах социализма над капитализмом.
Все держалось на системе страха перед правдой и о жизни в СССР, и о страшной человеческой цене всех достижений советской власти. Что это за великая держава, если ее главной скрепой был именно этот механизм страха, система доносительства, цензура, Спецхран и самое жесткое преследование за инакомыслие, за так называемые «антисоветские высказывания»? При Сталине за антисоветские высказывания давали 25 лет тюрьмы.
Как рассказывал близкий мне мой шеф в «Комсомольской правде», среди его однокурсников, которые поступили на факультет журналистики в конце 1940-х, трое оказались в лагере за рассказы вслух анекдотов о Сталине. Кстати, как я помню, «Никитку» сначала полюбили за то, что о нем можно было рассказывать любые анекдоты, можно было его критиковать.
И, кстати, вся эта история с докладом Хрущева «О культе личности» еще раз показала, что жажда правды имеет и моральную подоплеку. Ведь у Хрущева за жаждой правды было и нормальное человеческое чувство сострадания к жертвам сталинского террора. Если ложь, как правило, оправдывает насилие и преступления, то правда, напротив, ведет к возрождению ценностей человеческой жизни, ведет к тому, что в душах людей появляется чувство сострадания к жертвам насилия.
Известно, как много времени Хрущев уделял встречам с женами партийных деятелей, репрессированных Сталиным. Он сам душой чувствовал их боль, иначе бы он не встречался с ними. Обо всем этом он пишет в своих «Воспоминаниях». Я согласен и с А. Солженицыным, и с Роем Медведевым, что главная причина появления этого доклада Хрущева «О культе личности» была результатом «душевного движения сохранившейся у него способности к добрым делам, раскаянию». Наверное, надо было все-таки быть мужественным человеком, чтобы спустя всего несколько лет после смерти Сталина, когда были живы все его соратники и близкие ему по духу Молотов, Каганович, Ворошилов, сказать, что вся эта история была «сплошным преступлением», убийством «невинных людей». И этот инстинкт правды был жив у Хрущева до самой смерти. В своих «Воспоминаниях» он пишет, что на самом деле «в капиталистических условиях, когда я работал рядовым слесарем, я, рабочий, имел лучшие жилищные условия, чем сейчас мои собратья», т.е. советские рабочие.
Конечно, нужно быть объективным. Никита Хрущев ни в коем случае не хотел смерти СССР, ни в коем случае не хотел разрушить созданную Сталиным советскую систему. Он был отцом идеологии «шестидесятников», он считал, что «марксизм-ленинизм и злодейство несовместимы». Он считал, что если бы Ленину удалось лишить Сталина должности генерального секретаря и на его место пришел бы «более терпимый человек», то не было бы всех ужасов сталинской эпохи.
Кстати, у Хрущева нет даже ощущения связи между сталинскими преступлениями и созданной им политической системой. Это позже «шестидесятники» будут говорить, что Сталин извратил демократическую суть ленинизма и создал авторитарную деспотическую систему. Но Хрущев породил миф, который привел к перестройке и в конечном счете разрушил СССР.
Хрущев верил, что можно соединить советскую систему с внутрипартийной демократией, с правдой. Ведь на самом деле сначала в идеологии перестройки Горбачева не было ничего, чего бы не было в докладе Хрущева «О культе личности». Хрущев считал, что можно сочетать советскую систему с партийной демократией. Горбачев, кстати, вслед за Дубчеком, за идеологами «пражской весны» считал, что социализм можно соединить с подлинной западной демократией. Но, как выяснилось, стоит сделать один шаг в сторону демократии, как к правде о преступлениях Сталина добавляется вся правда о большевистской революции, о красном терроре. Как только появляется демократия, появляются и те, кто говорит, что идея террора, идея смерти, идея безумных жертв лежит в основе марксистского учения о революции.
И тогда Молох правды доводит дело до конца: ничего не остается от марксистской государственной идеологии, а свобода, демократия выталкивает из страны все те народы, которые большевики силой заставили жить в СССР. И потому, вслед за распадом марксистско-ленинской идеологии, происходит распад СССР, и в конечном итоге гибнет великая держава Сталина, в основе которой лежали ложь и насилие.
