Если бы на посту президента США остался Трамп, то истекающий уже в феврале договор СНВ не имел бы никаких шансов на продление и был бы безжалостно отправлен на свалку истории. Можно сказать поэтому, что свой первый дивиденд от появления Байдена в Белом доме Россия уже получила. Но, к сожалению, этот дивиденд, скорее всего, так и останется первым и последним. «Деловой и откровенный» телефонный разговор Путина и Байдена не станет искрой, из которой разгорится пламя. Вместо этого, заключив нужную друг другу сделку по конкретному изолированному вопросу, РФ и США вернутся к политике жесткой конфронтации.
А ведь счастье было так возможно — если, конечно, подразумевать в данном случае под «счастьем» установление по-настоящему деловых, доверительных и конструктивных отношений между ВВП и его новым американским коллегой.
Провозгласив в 2009 году курс на перезагрузку отношений с Россией, президент Обама задумал в числе прочего возродить комиссию Гор-Черномырдин — действовавший во времена Ельцина и Клинтона двусторонний орган, который со стороны Вашингтона возглавлял вице-президент, а со стороны Москвы — премьер-министр. Вице-президентом при Обаме был, как известно, Джо Байден, а премьер-министром при тогдашнем Президенте РФ Медведеве числился Путин.
Впрочем, нет, отзываю предыдущее предложение в виду его излишнего формализма и называю вещи своими именами: Президентом РФ при Путине тогда числился Медведев. Усмотрев в идее приравнять его к человеку номер два в американской политической иерархии попытку понизить его политический статус, Владимир Владимирович становиться в одну связку с обамовским вице не захотел. В итоге вместо комиссии Путин и Байден был создан некий аморфный «президентский» орган во главе с Владиславом Сурковым и Майклом Макфолом, который, не достигнув ничего реального, вскоре приказал долго жить.
Не знаю, стоит ли считать это событие поворотным пунктом в отношениях двух будущих президентов США и РФ, но сегодня знатоки дипломатического закулисья двух стран уверенно говорят о том, что Путин и Байден относятся друг к другу со взаимной личной неприязнью.
Со стороны Байдена эта неприязнь не скрывается даже в официальном сообщении, посвященном вроде бы такому прорывному событию, как телефонный разговор двух президентов, в ходе которого была достигнута договоренность о продлении договора СНВ: «Президент Байден вновь подтвердил твердую поддержку США суверенитета Украины. Он также поднял другие вопросы, вызывающие обеспокоенность, включая взлом компьютерных сетей компании SolarWinds, сообщения о том, что Россия назначила вознаграждения за убийство американских военнослужащих в Афганистане, вмешательство в выборы в США в 2020 году и отравление Алексея Навального. Президент Байден ясно дал понять, что Соединенные Штаты будут решительно действовать в защиту своих национальных интересов в ответ на действия России, наносящие ущерб нам или нашим союзникам».
На разговор за бутылкой водки двух друзей (или хотя бы врагов, которые не прочь стать друзьями) описанная выше беседа точно не тянет, не правда ли? Впрочем, давайте радоваться хотя бы тому, что мы имеем. Нельзя сказать, что дипломатия предшественника Байдена Дональда Трампа была абсолютно неэффективной. Например, при Трампе Америка сделала потрясающе много в плане реальной поддержки Израиля. Одним арабских станам выкрутили руки, других — уговорили. Но важен, как мы знаем, не процесс, а итог: дипломатическая блокада Тель-Авива со стороны арабского мира была прорвана. К уже давно имеющим дипломатические отношения с Израилем Египту и Иордании при Трампе присоединилась такая важная и богатая страна, как Объединенные Арабские Эмираты. Позднее аналогичным образом поступили Бахрейн и Судан.
Но все это стало возможным только благодаря наличию внутри семьи Трампа страстного, мотивированного и умелого лоббиста интересов Израиля — зятя бывшего президента Джареда Кушнера. У ядерных договоров РФ и США аналогичного лоббиста внутри семьи Трампа не было. Меняющиеся члены внешнеполитической команды предыдущего американского президента относились к этим договорам как к излишествам, ненужным ограничителям свободы действий Вашингтона.
Такой подход в принципе объясним. В отличие от времен моего детства, когда все по привычке боялись ядерной войны, в нашем нынешнем рейтинге страхов подобной угрозы или нет совсем, или почти нет. Но при этом реальная опасность случайного ядерного конфликта или неконтролируемой гонки ядерных вооружений никуда не ушла. Будучи или внешнеполитическими ястребами, или непрофессионалами, или и теми и другими, соратники Трампа этого не осознавали. А вот предсказуемые и понятные для Москвы внешнеполитические профессионалы из команды Байдена сразу приняли в отношении договора СНВ-3 разумное и выгодное всем сторонам решение.
Другое дело, что «продолжения банкета» со стороны этих предсказуемых профессионалов из Вашингтона нам больше ждать не приходится. Не любят нас эти профессионалы — не любят и настроены нас жестко давить. Конечно, Россия может оказаться в числе косвенных выгодополучателей политики Байдена, нацеленной на выравнивание подпорченных Трампом отношений США со своими главными союзниками.
Как уже неоднократно говорилось, вместо выкручивания рук Германии из-за «Северного потока-2» ставка может быть сделана на уговоры. Россия может также выиграть из-за вынужденной сосредоточенности Байдена на внутренних проблемах самой Америки. Какое-то время большому счету ему будет просто не до нас. Но даже этот «оптимистичный сценарий» является таковым лишь условно. Когда я начал расспрашивать экспертов, что конкретно будет означать для России это «Байдену не до нас», выяснилось: речь идет о сохранении американского давления на Россию на его нынешнем уровне. Не знаю, как вас, но меня это как-то не очень сильно успокаивает.
