В год на оборону в нашей стране тратится примерно полтора триллиона рублей. Немало. Но, оказывается, по военным тратам Россия далеко не на первом месте. На недавней итоговой пресс-конференции президент Путин, отвечая на вопрос корреспондента британского агентстве BBC, привел сравнительные данные. У нас военный бюджет $46 млрд. У США - $770 млрд. Россия по военным расходам занимает седьмое место в мире. США, Китай, Саудовская Аравия, Великобритания, Франция, Япония - все впереди нас.
Не опасно ли в такой ситуации экономить на оборонном бюджете? Военный эксперт Виктор Мураховский считает, что возможность сэкономить есть.
-У нас есть системы вооружения, завершение разработки которых вполне можно, как говорится, сдвинуть вправо по времени, - сказал эксперт. - То есть пока с ними не спешить. Я имею в виду такие стратегические системы как межконтинентальная крылатая ракета глобальной дальности с ядерной энергетической установкой «Буревестник». Или многоцелевой беспилотный подводный комплекс «Посейдон». Они рассчитаны на дальнюю перспективу. Острой необходимости ввода их в строй нет. А денег, честно говоря, они собирают немало. Ракетно-ядерный щит у нас и так сверхнадежный.
Это касается и других систем, которые являются перспективными и рассчитаны на какие-то будущее угрозы. К примеру, система «Нудоль»
СПРАВКА «МК»
«Нудоль» предназначена для отражения ядерного удара на дальних подступах. Размещается не только на земле, но и в космосе. Эта уникальная система способна принципиально изменить расклад сил на планете.
Потом А-235 – система противоракетной обороны Москвы, которую сейчас создают. Возможно, система С-500 объектовой противовоздушной обороны.
Дело в том, что все, что у нас сейчас имеется в этой области, вполне обеспечивает парирование существующих угроз. А те угрозы, которые появятся когда-то там, за горизонтом десяти лет, вполне могут подождать, и разработку таких систем можно сдвинуть немножко подальше.
-Вы говорите о наших самых перспективных вооружениях. Еще недавно некоторым из них у нас всенародно придумывались имена, ими гордились, осознавая, что такого оружия нет ни у кого в мире. А теперь вы говорите «сдвинуть вправо»? В пользу чего это надо сделать?
-Теперь по поводу того, что надо. Считаю, необходимо срочно ликвидировать пробелы в беспилотной авиации. Это недопустимо откладывать Мы здесь уже серьезно отстаем. И если затормозим развитие в этом направлении и дальше, то можем оказаться в очень нехорошем положении. Что, собственно, продемонстрировал пример Армении во время войны в Нагорном Карабахе.
-В первую очередь это, наверное, касается ударных беспилотных систем?
-Не только. Разведывательных – тоже. И барражирующие припасы нам тоже очень нужны. Нам необходимо активно создавать всю линейку беспилотной авиации. Что-то у нас есть в разработке. Это пора обновлять и ускорять ввод в строй. По каким-то проектам быстрее завершать работы. А чего-то у нас пока нет вообще, и это надо просто делать.
-Насколько мы в этой тематике отстали, если, допустим, сравнить с Израилем?
-Однозначно здесь сказать трудно, в разных сегментах - по-разному. Но в свое время мы купили в Израиле Searcher – беспилотник из семейства тактических разведывательных аппаратов, разработанных концерном IAI. Затем провели локализацию производства, освоив его изготовление по лицензии у себя, сделали наш российский «Форпост-Р».
В этом случае можно примерно подсчитать, сколько лет мы это делали и насколько отстали.
-И насколько?
-Примерно десятилетнее отставание, если не больше. Или, допустим, проект российского военного беспилотника «Иноходец» (в гражданской версии – «Орион». - «МК») - аналог американского Reaper. Тут у нас тоже отставание никак не менее десяти лет. То есть в этом направлении нам нужно развиваться обязательно.
Кроме того, нам следует насыщать современными средствами противовоздушной обороны наши войсковые группировки. Я говорю в первую очередь о комплексах «Тор-М2», «Бук-М3». Именно они показали наивысшую эффективность в борьбе с беспилотной авиацией в том числе и в Сирии, и в Нагорном Карабахе.
-То есть любые локальные войны, которые могут в ближайшее время возникнуть, будут в первую очередь связаны с применением беспилотной авиации?
-Да, конечно. Мы сейчас видим, как страны даже не второго, а третьего эшелона, такие как Азербайджан, за счет закупок, даже не за счет собственного производства, создают беспилотный воздушный флот. И это оказывается в сотни раз дешевле и эффективней, чем создать такую же группировку пилотируемой авиации.
-Получается, мы сегодня в какой-то степени тоже должны пересматривать свои приоритеты в области вооружений? Примерно то же самое происходит повсюду. В том числе у американцев, которые долгое время делали основную ставку исключительно на развитие авианосного флота, а теперь все чаще говорят, что от него пора отказываться. Что-то похожее происходит и у нас?
-Да, что-то похожее… Времена меняются, приходят новые технологии. Американцы действительно в своей перспективной кораблестроительный программе уже не ставят обязательное условие иметь 11 гигантских авианосцев с армадой палубных истребителей. Они говорят, что, возможно, часть из них пора заменить легкими авианосцами типа «Америка» с самолетами вертикального взлета.
Они уже не делают акцента на исключительно экипажных кораблях, особенно большого водоизмещения, типа ракетных крейсеров и эсминцев. Американцы заявляют, что значительная часть флота у них должна состоять из безэкипажных надводных кораблей и подводных лодок.
Ничего не попишешь, приходится идти в ногу с прогрессом, внимательно отслеживая изменение технологий.
-А у нас в таком случае на флоте от чего мы могли бы отказаться? Или хотя бы с чем-то подождать, а на что-то, наоборот, навалиться.
-Знаете, что нам первую очередь надо прекратить? Все это многотемье в строительстве кораблей. У нас существует по нескольку проектов корветов, фрегатов, малых ракетных и патрульных кораблей…
Это всех уже измучило. Надо делать серию. Министерства обороны уже пошло по такому пути – заказало, например, шесть корветов серийной постройки для Тихоокеанского флота.
Надо обязательно развивать серию фрегатов проекта 22350, а также продолжать вкладывать усилия в атомные многоцелевые подводные лодки. Оснащённые комплексами «Калибр» и «Циркон», они становятся универсальным ударным оружием, которое может проецировать наши возможности во все районы Мирового океана.
-Проекцией американской силы все еще принято считать авианосные ударные группы…
-Все это, повторюсь, в прошлом… Даже американцы, которые вложили в авианосцы сотни миллиардов долларов, начинают признавать, что это – уходящая натура. Так нет же, у нас все тянут, все решают: строить авианосцы – не строить. И все вкачивают деньги в наш единственный «недоавианосец» «Адмирал Кузнецов», в восстановление несчастной палубной авиации. На мой взгляд это – бесперспективный путь. Пустой расход средств. Нам надо закрыть эту слишком затянувшуюся тему авианосцев.
-Вы называете палубную авиацию «несчастной»? То есть считаете ее бесперспективным направлением развития? Интересно, зачем тогда мы так долго морочили голову с покупкой французских вертолетоносцев «Мистраль», а потом, когда сделка сорвалась, начали строить почти такие-же свои?
-Тут совсем другое дело. Вертолетоносец – это все-таки универсальный десантный корабль, а не ударный авианосец. На нем палубная авиация представлена вертолетами, а не истребителями.
-Я имею в виду палубную авиацию, как идею.
-Как идея, она нужна. На универсальном десантном корабле. И они нам нужны, учитывая, что у нас есть анклав - Калининградская область, а на Дальнем Востоке – островная зона: Сахалин и Курилы.
«Несчастным» я называю наш, так называемый, авианосец. У нас нет таких задач в Мировом океане, где бы нам была необходима ударная авианосная группа. Тем более, все специалисты отлично понимают: если у нас есть только один авианосец, считай, его нет совсем.
Если посмотреть на тех же американцев, то у них 11 авианосцев. А на боевой службе постоянно находятся два-три. Остальные либо ремонтируются, либо готовятся к боевой службе.
-Получается, авианосец – дорогое и ненужное удовольствие?
-Так называемый, «белый слон». Знаете, раньше в Индии, если махараджа хотел разорить какое-нибудь княжество, он дарил его правителю белого слона, прокормить которого невозможно, а отказаться от подарка никак нельзя.
-А вот нам от части военных расходов отказываться все же придется...
-Да, но я считаю, самое главное - ни в коем случае нельзя допустить сокращения расходов непосредственно на содержание военнослужащих. Вот мы тут с вами все о технике говорим. Но основа армии – все-таки люди. Что касается их социального обеспечения, денежного довольствия – трогать нельзя, это вообще не обсуждается. Но есть еще и другое. Знаете, в армии говорят: главная деталь любого оружия – голова его владельца, поэтому ни в коем случае нельзя сокращать расходы на боевую подготовку. Надо учить людей, чтобы армия умела воевать.
Это же аксиома: армия должна заниматься двумя вещами – либо она воюет, либо готовится к войне. И если из-за отсутствия денег вместо подготовки к войне она будет заниматься парадами, построениями, покрасками бордюров и только имитировать боевую подготовку, то это очень тяжело скажется на ее боевой эффективности.