Вообще-то Госсовет в качестве совещательного органа при президенте в современной России появился еще в 2000 году, когда после изгнания глав регионов из Совета Федерации Кремлю понадобился хоть какой-то механизм учета их мнения. Состав Госсовета, его полномочия и порядок работы раньше определялись указом главы государства. Но летом в статье 83 Конституции РФ, где говорится о полномочиях Президента РФ, прописали: глава государства «формирует Госсовет», а статус этого органа определит специальный закон.
14 октября Владимир Путин проект такого закона в Госдуму внес. «МК» подробно писал об этом документе, дающем главе государства почти полную свободу в определении персонального состава и численности Госсовета, его функций и задач, повестки работы и порядка принятия решений. В первом чтении депутаты приняли его 11 ноября. Ко второму, состоявшемуся 24 ноября, свои поправки предложили лишь депутаты из фракции КПРФ, но ни одна из них поддержана не была.
Юрий Синельщиков (КПРФ) заявил: «Нас заверяют, что властных полномочий у Госсовета не будет, но маститые юристы считают, что этот орган создается специально для того, чтобы противостоять Госдуме, когда большинство в ней окажется у оппозиции». И предложил уточнить, что Госсовет «не имеет исполнительно-распорядительных и контрольных полномочий», которые присущи органам государственной власти — чтобы «двоевластия в стране никогда не было». Господин Крашенинников назвал это предложение «избыточным», — по его словам, Госсовет никак не может быть органом госвласти, потому что его нет в статье 11 Конституции, где дан исчерпывающий перечень органов госвласти России.
Тогда господин Синельщиков обратил внимание на то, что в случае принятия Госсоветом решения о необходимости принятия какого-то закона, соответствующий проект будет вноситься в Госдуму непонятно кем — законопроект об этом ничего не говорит. И предложил прописать, что законопроекты во исполнение решений Госсовета должны вноситься только президентом, потому что «если Госсовет будет давать поручения о внесении законопроектов каким-то иным лицам, субъектам законодательной инициативы, то получается, что он будет давать им властные распоряжения», что неправильно, раз Госсовет не орган госвласти. (Перечень тех, кто имеет право вносить законы в Госдуму, перечислен в Конституции, и в нем только президент, правительство, депутаты Госдумы и сенаторы, законодательные собрания регионов и Верховный суд.)
Но господин Крашенинников заявил, что если четко прописать, кто должен вносить законопроекты по итогам решений Госсовета, это «сужает» норму закона. Из его слов следовало, что если Госсовет (не орган госвласти) предложит правительству (органу госвласти) проработать конкретный вопрос и внести в Госдуму законопроект, правительство это сделает. А если предложения Госсовета будут касаться вопросов безопасности и внешней политики — «наверное, скорее всего законопроекты будет вносить президент».
Раньше, когда Госсовет работал по указу, обычно было так: по итогам заседаний самого Госсовета президент давал поручения правительству, Госдуме и другим органам власти, и эти поручения должны были исполняться.
А как будет теперь — точно неизвестно. Известно лишь, что будет так, как понадобится президенту.
На том же основании («нельзя сужать полномочия главы государства») были отвергнуты и другие предложения коммунистов вроде обязательного проведения заседаний Госсовета «не реже раза в год» (в законопроекте говорится лишь, что они должны проходить «регулярно»). Не получило поддержки и пожелание сделать обязательными членами Госсовета по должности лидеров думских фракций: в состав прежнего Госсовета, работавшего на основании указа президента, они входили, а теперь смогут попасть лишь в том случае, если того захочет глава государства…
