Начавшаяся в Беларуси антилукашенковская революция является не только национальной, но и антикоммунистической. И свидетельством тому — то, что национальный бело-красно-белый флаг независимой Беларуси 1918 года стал символом, святыней нынешних протестных выступлений. Ведь отказ от знамени БССР, которое Лукашенко вернул стране, придя к власти в 1994 году, означает также и возвращение к настроениям антикоммунистической революции 1991 года. Не надо забывать, что бело-красно-белый флаг Беларуси был ее национальным флагом именно тогда, когда она противостояла советской России. Под этим флагом белорусы сражались в составе армии Литвы, когда она противостояла Красной Армии в 1918–1919 годы.
Все, что происходит сейчас в Беларуси, свидетельствует о том, что эффективный в начале своего воплощения в жизнь лукашенковский проект трансформации советской экономики, а именно — принципиальный отказ от шоковой терапии, от массовой приватизации крупных государственных предприятий, уже отвергается новой Беларусью. И, как выяснилось, сохранение советской экономики неизбежно ведет к возрождению сверхцентрализации, к отказу от демократических реформ.
В любом случае уже очевидно, что перемены, произошедшие в последние годы в сознании молодой, активной, умной Беларуси, а именно — осознание того, что все же достоинство нации и личности выше стабильности и скромного достатка, дарованного «царем» Лукашенко, демонстрируют, что его режим всевластия несовместим с нормальным европейским укладом жизни.
Меня поражает, что в наших российских комментариях к национальному восстанию в Минске не учитывают, что белорусы на самом деле являются такой же объединенной нацией, как и украинцы, что сохранился и с каждым годом растет культурный разрыв между западной — пропольской и пролитовской Беларусью и восточной — прорусской Белоруссией. И Беларусь восстала против «царя» Лукашенко, когда появился перевес западной, проевропейской, над восточной, пророссийской Беларусью.
Громадную роль во всем, что происходит, сыграл еще тот факт, что европейские ценности — свободы, человеческого достоинства — стали всеобщими для молодежи как западной, так и восточной Беларуси; стали всеобщими для думающей части населения. Обратите внимание, во всех интервью участников демонстраций в Минске, мы слышим одни и те же слова: «Мы не быдло, мы — народ, больше нельзя терпеть. Эта революция — решающий момент в истории страны. Если у нее ничего не получится, то для нас Беларусь умерла».
Кстати, еще в 2005 году белорусский историк Юрий Шевцов в своей книге «Объединенная нация. Феномен Беларуси», изданной в России, обращал внимание, что особенности лукашенковской модели превращения БССР в независимое государство, а именно — отказ от развития собственного национального сознания, от активизации исторической памяти, ставка на союз с РФ, стали возможны благодаря тому, что доля «восточников», питающих симпатии к России, особенно настроенных просоветски пожилых людей, превышала количественно западническую Беларусь. И, добавлю от себя, именно тогда, когда доля просоветски настроенного населения Беларуси составляла большинство нации, было возможно создать подлинное Союзное государство.
Но, как известно, тогда, в марте 1997 года, когда делегация РФ во главе с Евгением Примаковым (я был членом этой команды) приехала в Минск для обсуждения окончательного варианта Конституции Союзного государства, поступило указание от Администрации Президента, которую возглавлял Анатолий Чубайс, отказаться от главной статьи этой Конституции, предусматривавшей всенародное избрание и в России, и в Беларуси президента Союзного государства. И причиной тому был страх Ельцина и его команды, что выборы единого президента приведут к переходу власти от Ельцина к Лукашенко. Правда состоит в том, что Лукашенко, объявивший войну олигархам в своей собственной стране, был очень популярен тогда в России.
Но, как всегда бывает в русской истории, мы никогда не делаем вовремя то, что возможно и необходимо, и возвращаемся к нерешенной проблеме, когда ее уже невозможно решить без огромных потерь, без крови, без нанесения ущерба авторитету страны.
Сейчас, в 2020 году, произошло то, что еще 15 лет назад предвидел историк Шевцов: переход белорусского большинства от «восточников» к «западникам». Сейчас доля «восточников» составляет 30–35%, а доля «западников» выросла до 55–65%. Отсюда рост прозападных настроений, особенно среди молодежи, и отказ от какой-либо серьезной интеграции с Россией. И теперь становится очевидным, что такое соотношение рано или поздно приведет к возвращению Беларуси в Европу, и прежде всего — в польско-литовский мир, откуда она пришла, кстати, не по своей воле, в Российскую империю в конце XVIII века. О многом говорит тот факт, что члены Президиума Координационного совета оппозиции бегут из Беларуси в Литву, Польшу, в крайнем случае — в Украину.
И здесь встает главный вопрос, затрагивающий жизненные долговременные интересы РФ: останется ли новая, освободившаяся рано или поздно от Лукашенко Беларусь столь же прорусской, как сейчас?
Сейчас даже западные СМИ обращают внимание, что в этой стране все еще сохраняются и даже доминируют пророссийские настроения. И никто из оппозиции не покушается на закрепленное в Конституции признание русского языка как государственного наравне с белорусским. И примечательно, что во время дискуссии о будущем Беларуси, организованной Савиком Шустером в Киеве на его традиционной передаче «Свобода слова», бежавший в Украину член Президиума Координационного совета оппозиции Беларуси Анатолий Радненков не согласился с мнением участвовавшего в этой передаче журналиста Дмитрия Гордона, что антиправительственные выступления в Минске являются повторением украинского Майдана. Во-первых, он говорил, «у нас не революция, а эволюция». Радненков настаивал на том, что для белорусов очень важно сохранить мирный и одновременно массовый протест против власти Лукашенко. А во-вторых, он обращал внимание, что во время протестных демонстраций «нет знамени Европейского союза». При этом добавлял: «Мы хотим сохранить дружественные, братские отношения с Россией».
И здесь мы имеем дело с будущим российско-белорусских отношений, которые очень трудно предсказать. Все-таки при всех отличиях белорусов от русских они все еще остаются неотъемлемой частью русского мира. Все-таки в белорусской национальной идентификации нет той глубинной антирусскости, которая заложена в природе украинской национальной идентификации. Украинские политики (особенно это характерно для «Европейского выбора» Порошенко) убеждены, что Украина никогда не станет независимой, пока не освободится от влияния русского языка и русской культуры. Но, как видно, лидеры белорусской оппозиции говорят только на русском языке и не видят в этом ничего предосудительного. Они живут в Варшаве, но выступают перед польскими политиками именно на русском языке. И лично я верю лидерам белорусской оппозиции, что они не откажутся от русского языка как второго государственного и не попытаются вернуть белорусское национальное сознание в так называемое лоно «материного народа» — «кресовых поляков».
И теперь очень многое зависит от лидеров современной России, от их отношения к конфликту Лукашенко со своим собственным народом. Простого решения здесь нет, и команде Путина не позавидуешь. Какой ни есть Лукашенко, но при нем сохраняется участие Беларуси в ОДКБ, сохраняются очень важные предпосылки для безопасности России, а именно — вся российская система «раннего предупреждения», которая находится на территории Беларуси. И, самое главное, пока есть Лукашенко, сохранится Союзное государство, и наш западный сосед не станет членом НАТО.
Но, с другой стороны, уже сейчас очевидно, особенно после встречи Путина и Лукашенко 14 сентября в Сочи, что чем активнее мы будем поддерживать нынешний политический режим Беларуси, тем быстрее будут расти антироссийские настроения среди белорусов. Надо осознавать, что наша активная поддержка Лукашенко ведет к росту антироссийских настроений среди окружающих нас славянских народов. С точки зрения интересов нынешней России надо поддерживать Лукашенко, а с точки зрения долговременных интересов российской нации эта поддержка подрывает предпосылки вообще сохранения российского государства.
Государство, со всех сторон окруженное врагами, без союзников вообще не имеет будущего. И лично я не вижу пока что выхода из нынешней тупиковой ситуации. Ясно только одно: руководству нашей страны надо искать компромисс между кратковременными и долговременными интересами российской нации.
