Почему путч затеяли 19 августа? Днем позже было бы поздно. 20 августа предстояло подписание нового Союзного договора, который сохранил бы единое государство в обновленной форме.
ГКЧП продержался всего три дня. Но эти три дня разрушили нашу страну.
КАДРЫ РЕШАЮТ ВСЁ
Накануне отъезда в отпуск, 29 июля, Горбачев встретился в Ново-Огареве с президентом РСФСР Борисом Ельциным и президентом Казахстана Нурсултаном Назарбаевым.
«Разговор шел о том, какие шаги следует предпринять после подписания Союзного договора, — вспоминает Горбачев. — Родилось предложение рекомендовать Назарбаева на пост главы кабинета министров. Он сказал, что готов взять на себя эту ответственность… Конкретно встал вопрос о министре обороны Язове и председателе КГБ Крючкове — их уходе на пенсию.
Ельцин чувствовал себя неуютно: как бы ощущал, что кто-то сидит рядом и подслушивает. А свидетелей в этом случае не должно было быть. Он даже несколько раз выходил на веранду, чтобы оглядеться, настолько не мог сдержать беспокойства.
Чутье его не обманывало. Плеханов (начальник Девятого управления КГБ) готовил для этой встречи комнату, где я обычно работал над докладами, рядом другую, где можно перекусить и отдохнуть. Так вот, видимо, все было заранее «оборудовано», сделана запись нашего разговора, и, ознакомившись с нею, Крючков получил аргумент, который заставил и остальных окончательно потерять голову.
Язов колебался: поддержать или нет Крючкова. Но запись подтолкнула его».
На следующий день после отъезда Горбачева в отпуск будущие гэкачеписты встретились в особняке Комитета госбезопасности на улице Академика Варги. Говорили о том, что наведение порядка в стране требует жестких мер, и нужно их готовить.
Маршал Язов вызвал командующего Воздушно-десантными войсками генерала Павла Грачева. Сказал, что поручает ему поработать с КГБ над важным документом. Грачев поехал на Лубянку. Все это известно со слов самого Павла Сергеевича, который после провала путча охотно беседовал со следователями. Маршалу Язову не оставалось ничего иного, кроме как подтвердить его показания.
По словам Грачева, председатель КГБ Крючков говорил так:
— Обстановку надо исправлять. В первую очередь политическим путем — это смена руководства. Михаил Сергеевич болен, тяжело болен, и возможно, что он через несколько дней подаст в отставку. Но в связи с тем, что его уход разные люди могут расценить по-разному, необходимо выработать план действий политического руководства страны в нестандартной обстановке.
Так все началось.
НАСТОЯЩАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
Проблема ГКЧП состояла в полной бездарности его руководителей. Если бы путч затеяли другие, более умелые и решительные люди, они бы ни перед чем не остановились. Может быть, страну к прежнему бы и не вернули, но крови пролили бы немало.
Путчистов не поддержали даже их собственные подчиненные. Провал ГКЧП привел к настоящей революции. Событие не менее значимое, чем Октябрьский переворот 1917 года. Но вопрос — в оценках. Одни уверены, что революция разрушила великое государство. Другие, напротив, считают революцию незавершенной.
Обретенные в августе свобода и право самим распоряжаться своей жизнью стали основами жизни новой России. Очистилось и ожило само духовное пространство страны. В этом — значение драматических событий незабываемого девяносто первого.
До путча казалось, что социалистическая идеология еще сильна. Руководители и аппарат многочисленных коммунистических партий, существовавших тогда в стране (КПСС плюс республиканские компартии, а в некоторых республиках их было по две) твердили старые лозунги. Но с какой скоростью — до Егора Гайдара! — партийные функционеры по всей стране бросились коммерциализировать партийное хозяйство (здания, дома отдыха, гостиницы, машины) и партийные денежки! Поверили, значит, в рынок-то, поняли, что к развитому социализму возврата нет.
ПОПЫТКИ СПАСТИ СССР
Союзные республики побежали из СССР, испугавшись, что августовский путч — не последний.
24 августа Верховный Совет Украинской ССР постановил:
«Исходя из смертельной опасности, которая нависла над Украиной в связи с государственным переворотом в СССР 19 августа 1991 года,
— продолжая тысячелетнюю традицию устройства государства на Украине,
— исходя из права на самоопределение, предусмотренного Уставом ООН и другими международно-правовыми документами,
— осуществляя Декларацию о государственном суверенитете Украины,
Верховный Совет Украинской Советской Социалистической Республики торжественно провозглашает независимость Украины и создание самостоятельного украинского государства — Украины».
26 августа президент Казахстана Назарбаев выступал в Москве на сессии Верховного Совета СССР.
— Хватит бежать вдогонку за ушедшим временем… Поставим, наконец, все на свои места… Я призываю немедленно решить вопрос предоставления полной свободы республикам Прибалтики, Молдове, Грузии и всем, кто выразил свое стремление к независимости законным демократическим путем… В новом Союзе не может быть ни союзного правительства, ни парламента, ничего, кроме согласованных отношений между республиками… Казахстан никогда не будет «подбрюшьем» ни одного региона и никогда не будет ничьим «младшим братом».
2 сентября открылся пятый чрезвычайный Съезд народных депутатов СССР. Делегации Литвы, Латвии и Эстонии не участвовали в его работе. Три республики объявили о своей независимости, после путча остальные ее признали. Вслед за Украиной, 27 августа провозгласила независимость Молдавия, 30 августа — Азербайджан; их примеру последовали Армения, Узбекистан, Киргизия.
Съезду сообщили, что руководители республик договорились подписать между всеми желающими договор о Союзе суверенных государств. Заключить экономический союз и соглашение в области обороны с целью сохранить единые вооруженные силы. Президенты согласились поддержать просьбу союзных республик принять их в ООН.
Съезд утвердил все документы, представленные президентами, и признал декларации республик о суверенитете. СССР фактически прекратил свое существование.
ЗАЧЕМ ПОНАДОБИЛСЯ ГАЙДАР?
В те месяцы казалось, что избежать экономической катастрофы невозможно.
Магазины окончательно опустели. Вместо денежного оборота — бартер. Местные власти запрещали вывозить продовольствие соседям. Боялись, что колхозы и совхозы перестанут продавать продовольствие городам: ничего не стоящие рубли им не нужны, а заставить их больше некому. Что с исчезновением райкомов не удастся обеспечить тепло в домах и уборку улиц. Ждали, что голодные люди выйдут на улицы и устроят погромы. Мэр Москвы Гавриил Попов раздумывал над тем, что предпринять, если в городе начнется бунт…
Помню, как один из моих коллег почти серьезно предупреждал, что с наступлением зимы в гости будем ходить с полешком для буржуйки — лучшим подарком в холодной Москве. Вводили талоны на мясо, масло, сахар, молоко, табачные изделия. Разумеется, получить положенное по карточкам не удавалось. Люди безнадежно стояли в очередях.
Молодые политики и экономисты из команды Ельцина еще вчера намеревались вести долгую борьбу в роли оппозиции. Но путчисты-неудачники спровоцировали революцию, которая внезапно очистила политическое пространство. И пришлось немедленно приступать к радикальным реформам.
2 января 1992 года цены в России были освобождены — на всё, кроме хлеба, молока, спиртного, коммунальных услуг, транспорта, нефти, газа и электричества. Все ограничения на импорт отменили, и это позволило наполнить магазины. 29 января президент Ельцин подписал Указ «О свободе торговли», отменивший государственную монополию на торговлю, и это окончательно покончило с дефицитом товаров.
Но страна, увидев новые ценники, охнула.
Заместитель главы правительства Егор Гайдар сделал невозможное: начал реформировать экономику, и она заработала. Через полгода стало очевидно, что само существо российской жизни изменилось. Экономика стала исполнять не заказы Госплана, а волю потребителей. Ты можешь купить все, на что заработал.
У людей проснулась экономическая инициатива, проявилась деловая жилка, и возник класс предпринимателей. Но в представлениях общества сохранялась прежняя иерархия: значимы те, кто служит государству. Бизнес — занятие второго сорта. Разбогатеть можно только неправедным путем.
Сложее всех пришлось тем, кто работал в тяжелой промышленности и военно-промышленном комплексе. Самое болезненное — утрата надежности бытия. Государство больше не гарантировало работу и зарплату, получение образования и бесплатного жилья. В советские времена квартиру ждали десятилетиями (многие так и не дождались), но была надежда…
Реформы породили иллюзорные ожидания быстрого и легкого преображения. Надежды не оправдались. После короткой эйфории страну охватила настоящая депрессия — от сознания собственного бессилия. Деньги и власть опять достались кому-то другому. И нет сил это изменить.
