Известный российский социолог, глава фонда «Общественное мнение» Александр Ослон нашел на днях в интервью «Известиям» очень точные слова для описания сути текущего момента: «В 1992 году произошла отмена правил, на основе которых формируется образ жизни.
Тогда все жители огромной страны превратились в подростков, которым пришлось искать собственный способ адаптации к реальности». В 2020 году история повторилась. Все мы вновь превратились в подростков, которые судорожно ищут, но пока не находят новый способ приспособления к внезапно изменившейся реальности.
Общество находится в состоянии если не смятения, то уж точно дезориентации. И на данный момент ему совсем неинтересно тратить свои ограниченные моральные ресурсы на политические формальности, которые не имеют никакого отношения к новым проблемам повседневной жизни. Голосование по поправкам в Конституцию выглядит сейчас анахронизмом, чем-то из безвозвратно канувшей в Лету докоронавирусной эпохи. Казалось бы, Кремль стоит сейчас перед перспективой того, что на англоязычном политическом жаргоне называют uphill battle — «тяжелый подъем на вершину горы».
Но вот в чем самая соль. Ни на какую такую гору путинский Кремль подниматься не намерен. Он намерен с нее спускаться, набирая скорость с каждым пройденным метром. Всеобщая «обнаженность нервов», всеобщая дезориентация, всеобщая тоска по позитиву — все это позволяет власти перевернуть ситуацию с ног на голову, встать в авангарде борьбы за возвращение страны в состояние пусть измененной, но все равно нормальности.
Не думаю, что кому-то требуется объяснять, что три знаковых события для российского общества — парад в честь юбилея Победы 24 июня, голосование по поправкам в Конституцию 1 июля и марш «Бессмертного полка» 26 июля — были выстроены в единую временную линейку совершенно не случайно. Параллельно с медленным выходом страны из острой фазы эпидемиологического кризиса власть будет осознанно создавать в стране ощущение эмоционального подъема, движения вперед, уверенного преодоления трудностей.
А теперь о том, что, напротив, нуждается в очень точном и детальном объяснении. Чередование трех важных событий призвано именно создать в стране позитивную атмосферу и позитивную динамику — не менее, но и не более того.
Побеждать на выборах власть намерена не за счет политической эксплуатации победы 1945 года, а за счет того, что совершенно выпало из поля зрения столичного креативного класса, — социальных поправок в Конституцию. Как известно, у кого что болит, тот о том и говорит. Для столичной оппозиционной общественности «больным» является вопрос потенциального продления президентских полномочий Путина. Но вот к стране в целом это не относится.
Вот как этот очень удививший меня феномен мне объяснил глава ВЦИОМ Валерий Федоров во время нашей встречи за два дня до введения карантина в Москве в самом конце марта: «У нас в России у основной массы населения очень узкий горизонт планирования — на два-три месяца вперед. Тот, у кого горизонт планирования год, может считать себя счастливчиком.
Вопроса о сохранении или смене власти сейчас просто нет в общественной повестке. Ведь речь идет о том, что должно произойти в 2024 году, а сейчас на дворе только 2020 год. Вопрос о власти станет актуальным только ближе к следующим президентским выборам».
Что же тогда захватило воображение основной массы населения из потока кремлевских политических инициатив января-марта 2020 года? Как сказал мне два с лишним месяца назад Валерий Федоров, это прежде всего обнародованные Путиным 15 января меры, нацеленные на улучшение демографической ситуации в стране и предусматривающие масштабные социальные выплаты населению.
По мнению главы ВЦИОМ, эти инициативы «оставили настолько мощный позитивный шлейф, что все остальное на их фоне не воспринимается как что-то приоритетное». Теперь перенесемся обратно в наше сегодня. Вопроса о власти в общественной повестке по-прежнему нет. А вот вопрос о социальном характере государства стал еще более острым. За время вынужденного экономического простоя необходимость в поддержке со стороны государства возникла даже у тех россиян, кто раньше в ней не нуждался.
Проведя в 2018 году необходимую, но непопулярную пенсионную реформу, Кремль осознанно подставил под удар свою репутацию главного социального гаранта страны. Но во время оглашения послания парламенту в начале этого года Путин перешел в этом плане в мощное контрнаступление. После связанного с коронавирусом вынужденного перерыва сейчас такое контрнаступление фактически уже возобновлено.
Пробежимся, например, по заголовкам новостей в последние два дня: «Правительство подготовило план восстановления доходов граждан», «В стране началась массовая выплата инициированных президентом пособий на детей». Голосование за обновленную версию Конституции будет подаваться как голосование за дальнейшее усиление социального характера государства, за закрепление в тексте Основного закона принципа индексации пенсий.
Разумеется, столичный креативный класс и прочую оппозиционно настроенную публику Кремль на свою сторону подобным образом не перетянет. Но, как я уже много раз писал, это и не является его целью. Усилия ВВП нацелены не на тех, кто его все равно не поддержит ни при каких обстоятельствах, а на middle Russia — на среднестатистических граждан страны. А здесь, по моей оценке, мы имеем идеальное совпадение запроса со стороны населения и предложения со стороны власти.
Примерно так, думаю, выглядит боевой план Кремля. Посмотрим, насколько успешным окажется его осуществление.
