Исследование, рассказал Федоров, прошло в две волны: первый телефонный опрос был проведен 16 марта, второй — 24–25-го. Так вот, 16 марта на вопрос: «Изменилось или нет материальное положение вашей семьи, вас и ваших родственников, постоянно проживающих вместе с вами, за последний месяц?» — отрицательно ответило 55 процентов респондентов. 7 процентов сообщили, что положение даже улучшилось, 36 — что ухудшилось. Через 9 дней доля тех, чье финансы остались неизменными, увеличилась до 57 процентов, а тех, кому стало хуже, — сократилось до 35.
Еще больший контраст возникает при взгляде на график, демонстрирующий динамику социального оптимизма — результаты «пытания» респондентов традиционным вциомовским вопросом: «Как вы считаете, через год вы (ваша семья) будете жить лучше, хуже или так же, как сейчас?» В феврале ответ «будем жить лучше» дали 23 процента опрошенных, 16 марта — 26 процента, 25 марта — 28 процентов! Ну и, соответственно, катится под горку число пессимистов: с 16 по 25 марта их доля сократилась с 25 до 22.
«Вывод: наши сограждане оценивают настоящий кризис скорее как краткосрочный, — поясняет Федоров. — То есть уж за год точно должно все разрулиться».
Столь же вдохновляюще выглядят ответы на вопрос: «Смогут ли власти (эпидемиологические службы) защитить население России от распространения коронавируса или нет?» Если 16 марта в способности властей справиться с эпидемией был уверен 61 процент респондентов, то 25-го таких было уже 69. Доля скептиков сократилась с 32 до 28 процентов.
Наименьший уровень доверия к властям предсказуемо демонстрирует молодежь (возрастная группа от 18 до 24 лет). Но и здесь большинство верит в эффективность чиновников: за девять дней доля энтузиастов выросла 50 до 59 процентов. Своего максимального уровня эта вера достигает у старшего поколения (60 лет и больше): 79 процентов (16 марта — 72 процента)!
«Так что, вспоминая известный анекдот, это, конечно, ужас, но не ужас-ужас-ужас», — закончил Валерий Федоров. Стоит, впрочем, уточнить, что выступление прозвучало на прошедшем в режиме видеоконференции заседании научного совета ВЦИОМ (тема: «Российское общество в условиях пандемии коронавируса: анализ и прогноз»). И далеко не у всех его участников были столь же оптимистичные оценки.
По мнению, например, главного экономиста Евразийского фонда стабилизации и развития Евгения Винокурова, начавшийся кризис нанесет такой удар по малому и микробизнесу, от которого тот может не оправиться: «Удар беспрецедентный. Бизнесы закредитованы, поэтому очень многие просто не переживут временного закрытия. Под ударом самые трудоемкие отрасли — сфера общественного питания, гостиницы, сфера развлечений, фитнес-центры, транспорт. Это миллионы рабочих мест. Могут начаться массовые увольнения, а большая часть — до трех четвертей населения не имеет «подушки безопасности», живет от зарплаты до зарплаты… Мы, конечно, переживем этот кризис, как и все остальные. Но последствия его будут достаточно тяжелыми».
Благостная картинка, которую рисует ВЦИОМ, плохо сочетается не только с оценками и прогнозами экономистов, но и с тем, что каждый из нас может наблюдать сегодня за окном. Бросающееся в глаза несоответствие заставляет вспомнить известную миниатюру Михаила Жванецкого:
«— А у нас на предприятии молоко за вредность дают.
— А что это за вредность такая?
— Кто его знает?.. У нас ее никто не чувствует. У нас ее никто не чувствует. У нас ее никто не чувствует…»
В чем причина очевидного разрыва с реальностью? Есть лишь два объяснения. Либо события развивается столь стремительно, что государственные социологи за ними просто не поспевают. Либо же у наших «хранителей рейтинга» явно сломался счетчик.
