В отличие от нас, в США существует несколько центров власти, и как мы видели, в отношениях с Россией конгресс оказывал на президента давление, которому тот не мог противостоять. Но предположим, Трамп будет переизбран, и более того, в обеих палатах конгресса республиканцы получат большинство. Что тогда, меняет ли это дело? Возможно, с учетом возросшего влияния Трампа в своей партии, республиканский конгресс окажется более сговорчивым и позволит президенту несколько большую свободу действий на русском направлении. Но и в этом случае радикальных изменений ждать не стоит, разве что, может, удастся договориться по каким-то вопросам стратегической безопасности, да и вообще будет чуть легче дышать. А поскольку, похоже, и Кремль, и бизнес-элита, не говоря уже об иных чиновниках с их любовью к квартирам в Майями и американским университетам для своих детей, да и немало наших рядовых граждан хотели бы потепления отношений с Америкой, переизбрание Трампа для нас выглядит более предпочтительным, чем победа демократов. Каковы же шансы Трампа на сегодняшний день?
Вопреки ожиданиям демократов, история с импичментом ничуть не повредила Трампу, скорее, наоборот. Во всяком случае, к моменту решающего голосования в сенате, его рейтинг по Гэллапу взлетел на небывалую высоту — 49%. Значит, практически половина страны считает, что действующий президент хорошо справляется со своими обязанностями. Еще большее число американцев — почти две трети — вполне довольны его экономической политикой. Не удивительно: рекордно низкая безработица — всего 3,5%, создание миллионов рабочих мест, в том числе в промышленности, которая постепенно увядала последние 20–25 лет, высокие биржевые показатели…. Но что особенно важно, у людей стали расти доходы. В последние десятилетия картина была обратной: стоимость жизни росла, а доходы застыли на месте. Более других эти перемены заметили малообеспеченные американцы, среди которых значительную часть составляют меньшинства — афроамериканцы и латинос. И уже только это — серьезный удар по демократам, электорат которых (не менее 40%) составляют как раз меньшинства. Подозреваю, что кому-то из них экономическая политика республиканского президента может понравиться больше, чем его предшественника. А хорошая экономика — это уже половина успеха действующего главы государства.
Однако надо помнить, что большая часть образованной Америки выступает против Дональда Трампа. Среди его самых горячих и воинственно настроенных противников — женщины, которые заметно прибавят голоса демократам.
Между тем затеянная демократами возня с импичментом вручает Трампу весомый аргумент к предстоящим дебатам с соперником: мол, вы, демократы, два года травили меня лживыми обвинениями в сговоре с Кремлем (спецпрокурор Мюллер показал, чего они стоили), потом сфабриковали столь же лживые обвинения для вынесения импичмента (теперь меня оправдал сенат). Вы, демократы, используете средства налогоплательщиков и демократические институты, дарованные нашей Конституцией, для извлечения политических выгод в узкопартийных интересах. А это не только аморально, но и преступно.
Но самая большая опасность для демократов — это они сами, точнее, глубочайший раскол в их партии. Левое крыло — а за ним идет немалое число избирателей — презирает центристов, которых в этих гонках представляет Джо Байден. Центристы же в свою очередь — а они составляют большую часть демократического электората — не сядут за стол с леваками. У этой партии нет ни одного претендента, который мог бы объединить всех, кто исповедует либеральные ценности в борьбе против Трампа.
Пока еще руководство Демпартии делает ставку на Байдена. Однако его позорный провал на праймериз в штате Айова, плюс к тому самый низкий результат сбора пожертвований в пользу его избирательной компании — всё это тревожный звонок, можно сказать, черная метка, ставящая под сомнение его состоятельность в борьбе за президентское кресло.
Слов нет, при нынешнем раскладе Байден для демократов был бы не самым плохим выбором, если бы не все выше сказанное и плюс к тому неочевидные признаки глубокого старения. В своих спонтанных выступлениях Байден нередко теряет нить разговора, у него нет необходимой в дебатах реакции, и в выступлениях и в поведении он то и дело допускает оплошности. Страшно подумать, как он будет выглядеть, если ему придется противостоять Трампу. Но и это еще полбеды. На репутацию Байдена уже сейчас сильно повлияли подозрения в коррупции и непотизме, когда, как вице-президент при Обаме, он отвечал за украинское направление. Эти подозрения бесконечно тиражировались в ходе слушаний по импичменту. А если всплывут доказательства, дающие почву для этих обвинений (а это весьма вероятно), это окончательно утащит его на дно. Однако пока он у демократов все еще лучший.
Проблема Демпартии еще и в том, что Байден — единственный центрист, если не считать Майкла Блумберга с его убийственным результатом в 10,5% против 27% Байдена в общенациональном рейтинге. Несмотря на свои миллиарды, Блумберг разве что способен выступить спойлером для Байдена, но никак не лидером гонки. Ему еще в меньшей мере, чем Байдену подвластно сколотить избирательную коалицию и объединить партию. За ним не пойдут афроамериканцы, у которых свои счеты с Блумбергом со времен его работы на посту мэра Нью-Йорка. И уж точно он не сумеет привлечь ту часть рабочего класса, которая еще не успела отойти к Трампу и шла за Байденом.
Остальные три претендента, о которых еще как-то можно говорить (они отстают от Байдена на 5–20 пунктов в общенациональном рейтинге), — это политики левого толка с мало реалистичными для США социалистическими идеями. А это значит, что они по определению не имеют практически никаких шансов попасть в Белый дом, во всяком случае, пока. Что будет в президентской каденции после 2024 года, сказать трудно: в последние годы Америка сильно полевела. Но на сегодняшний день шансы Трампа на переизбрание, похоже, выглядят совсем не плохо. Впрочем, как мы знаем, «черный лебедь» всегда прилетает неожиданно и никто от этого не застрахован. Лично я пока не рискую делать никаких прогнозов и остерег бы от этого россиян, которые хотели бы видеть Трампа во главе американского государства.
