«С учетом того, что сейчас происходит в обществе, недостаточно граждане услышаны, недостаточно их чаяния услышаны и исполнены», — заявил Алексей Кудрин в эфире телеканала РБК. Кроме этого глава Счетной палаты выступил против концентрации всех финансовых ресурсов в руках федерального центра. По его мнению, нельзя добиваться «выполнения всех задач сверху». Гораздо разумнее — «увеличивать полномочия муниципалитетов и передавать им дополнительные бюджетные деньги». Золотые слова — золотые в смысле того, что перекос в сфере распределения финансовых ресурсов действительно уродует систему российского государственного управления. Но вот ожидать, что после этого заявления Кудрина на изнемогающие от недостатка финансов наши местные власти прольется «золотой дождь», точно не стоит. На излете президентства Ельцина у меня была знакомая сотрудница кремлевской администрации, которая любила повторять: «Я работаю сволочью!». Так вот, Кудрин сегодня работает Кассандрой — пророчицей, чьи пророчества отскакивают от тех, кому они адресованы, словно горох от стенки.
Например, в конце октября Алексей Леонидович предложил кабинету министров Медведева «подумать о специальных программах и мерах, которые бы способствовали повышению доверия населения к мерам правительства». Подумало ли об этом правительство? Если да, то на стадии обдумывания все и остановилось. Впрочем, подозреваю, что даже до этой стадии дело не дошло. Политический вес любого политика в России прямо пропорционален тому, как к нему относится президент. А ВВП сейчас относится к Кудрину очень тепло, но с ярко выраженной иронией, иногда переходящей в откровенную насмешку: мол, «перековался» и «дрейфует в сторону Сергея Глазьева». Исходящие от президента флюиды — мол, к Кудрину совсем не обязательно относиться серьезно — чутко улавливают все прочие чиновники. И вот мы имеем ситуацию, когда над Алексеем Леонидовичем публично насмехается даже такой обладатель наилегчайшего политического веса, как министр экономического развития Максим Орешкин (если кто забыл, недавно Орешкин прилюдно посоветовал Кудрину «искать американских шпионов» у себя в Счетной палате).
Когда Кудрин превратился в глазах ВВП в дорогого, любимого, но все же «сбитого летчика»? Все детали мы вряд ли когда-нибудь узнаем. Но думаю, что этот процесс «выпадения из доверия» начался (или, по крайней мере, резко ускорился) после скандального публичного отказа Кудрина работать в будущем новом правительстве Медведева в 2011 году. Путин очень ценит чувство локтя, командную игру. Поддавшись эмоциональному порыву и устроив публичный политический скандал, Алексей Леонидович, с точки зрения ВВП, нарушил эти принципы командной игры. Совсем с «корабля» Кудрина, конечно, не «списали»: для этого у него слишком много прежних заслуг из времен, когда Путин не был еще ни президентом, ни даже политиком федерального масштаба. На какое-то время отставной министр финансов превратился в глазах политической элиты в теневого премьера — неофициального дублера Дмитрия Медведева.
Но на этой позиции Алексей Кудрин тоже не смог удержаться — благодаря, видимо, тому, что постоянно повторял Путину вещи, которые президент категорически не хотел и не хочет слышать. Упорно заявляя о необходимости скорейшего замирения с Западом, Кудрин постепенно исчерпал свой политический кредит, превратился внутри российской власти в маргинальную фигуру. Даже должность главы Счетной палаты не способна замаскировать или изменить этот факт. Какие бы громкие заявления Алексей Леонидович ни делал, это ни на что не влияет: чиновники знают, что его мнение можно безопасно игнорировать. Конечно, нельзя исключать, что в будущем Кудрин еще может «выстрелить» — пути Путина неисповедимы. Но глядя из сегодняшнего дня, это представляется маловероятным. Продолжая формально оставаться большим начальником, фактически бывший вершитель судеб российских финансов находится на почетной политической пенсии.
С точки зрения интересов страны это совсем не хорошо. Ниша, которую ранее занимал Кудрин — ниша доверенного человека президента, влияющего на босса с либеральных политических и экономических позиций, — так никем пока и не занята. В системе сдержек и противовесов внутри российской власти отсутствует пусть не ключевой, но все равно очень важный элемент. Отрадно, разумеется, что Алексей Леонидович не молчит, а постоянно заявляет о болевых точках российской действительности. Но он мог бы достичь гораздо большего — мог бы, но, видимо, уже не сможет.
