Официальное начало было запланировано на 15.00. Проход на Сахарова разрешили за час до митинга. К этому времени около рамок металлодетекторов выстроился народ. Очередь двигалась живо. Полицейские улыбались, некоторые желали митингующим «хорошего времяпрепровождения».
В начале площади шла раздача плакатов с фотографиями и краткими биографиями тех, кого арестовали и осудили за участие в митингах.
- Как ни странно, хорошо расходится Синица, тот самый, кого осудили за твит, - разговорился парень на раздаче листовок. - Фигурантов «Нового величия» тоже неплохо «разбирают».
За полчаса до начала к сцене уже было не пробраться. В «партере» все места оказались заняты. Люди держались кучно. Плечом к плечу. На просьбу пропустить прессу, реагировали жестким отказом: «Раньше надо приходить, здесь вам не театр, где места занимают согласно купленным билетам. На митинге - кто первый встал, того и тапки».
Понимаю, что пробраться к сцене не получится. Значит, увидеть выступающих - не судьба. Придется слушать.
Начал накрапывать дождь.
- Вы готовы к открытию митинга? – раздается в микрофон голос ведущей.
- Да, - отвечают собравшиеся.
- А мы еще нет. Ждем еще 10 минут, пока все подтянутся, и начинаем.
Рядом стоят люди с плакатами. Молодые люди растянули черный баннер: «Свободу студентам, свободу университетам». Тут же держат плакаты другие митингующие: «Бьет – значит сядет. Требуем ввести закон о домашнем насилии», «Разрушить фабрику липовых дел», «Кризисные центры в каждый район за счет государства», «Свобода не требует согласования», «Не страшен страшный суд, российский страшен», «Признание – царица доказательств?», «Мы лед под ногами полковника».
Замечаю мужчину лет 40. В одной руке держит зонт. В другой - неприметный плакат: «Помогите оплатить штраф 10 тысяч рублей».
- Меня задержали 27 июля у мэрии, - начал свой рассказ Эдуард Мамедов. – Я просто стоял и смотрел, лозунгов не выкрикивал. Меня схватили, отвезли в ОВД «Зюзино», потом суд выписал штраф 10 тысяч рублей. Я тогда спросил: «За что такой штраф?». Судья ответила: «За то, что стоял». Для меня это существенная сумма. Я ЧОПовец, работаю в ведомственной охране, считайте, бюджетник. Получаю зарплату 18 тысяч рублей. У меня семья, дети. Должен до 6 октября погасить штраф. А нечем. Судья ведь понимал, что богатые и счастливые на такие митинги не ходят. Приходят бедные, а их потом еще и штрафуют».
Дружинники: «Работаем за бесплатный проезд и по зову сердца»
Народу на площади становится все больше.
Ведущий объявляет о начале мероприятия. Те, кто у сцены – поддерживают выступающих аплодисментами. Те, кто стоят подальше - молчат.
Оглядываюсь в поисках полицейских. Их совсем немного. Все они спокойно прогуливаются по площади. Лица от камер не прячут. Никого не трогают, замечания не делают.
Гораздо больше на акции дружинников. Около сотни мужчин и женщин с повязками «народная дружина» выстроились по всему периметру площади.
- Теперь мы следим за порядком вместо полицейских, - докладывает дружинник лет 30.
- Вам за это платят?
- Нет. Зато бесплатным проездом обеспечивают. Мы здесь не за деньги, а по зову сердца.
- Что лица такие невеселые, если по зову сердца?
- Замерзли. Вот вы только сейчас подошли, вам еще весело, а мы уже три часа мерзнем на одном месте.
- К прошлым митингам вас не привлекали?
- Нет, это первое мероприятие, куда нас позвали. В прошлый раз в нас нужды не было.
- Какие вам указания поступали?
- Есть инструкция для дружинников, откройте интернет и изучите.
- Сейчас не можете сказать?
- Не положено.
Рядом прохаживается мужчина в майке-тельняшке. Держит селфи-палку. Ведет прямую трансляцию.
- Вам не холодно? – спрашиваю я.
- Я же моряк. Мне даже зимой в майке не холодно.
- Зачем сюда пришли?
- Все идут и я пришел. Я за свободу.
Останавливаюсь рядом с пожилыми женщинами. Дамы держат в руках плакат с изображением Владислава Синицы.
- Я этого парня не знаю, но мне сказали, что надо его поддержать, - говорит одна.
- Он вроде что-то плохое про детей написал. Сколько ему дали? 10 лет? Меньше? В любом случае, срок слишком большой. Надо было просто поругать мальчишку, - рассуждает вторая пенсионерка.
Со сцены раздается: «Нас сажают за стаканчик. Мы не должны этого допустить».
Пытаюсь зайти в интернет. По традиции связь заглушили.
Обращаю внимание на молодых ребят, которые растянули баннер: «Вся власть рабочим».
- Вы рабочие? – спрашиваю.
- Пока нет, но скоро ими станем. И понимаем, что прав у рабочих гораздо меньше, чем у не рабочих.
- Вы из Москвы?
- Из Москвы, если так можно сказать, - смутился парень. – С самого севера столицы. Нас и за Москву никто не считает. Из Алтуфьево мы.
- У вас партия своя?
- Да, мы революционеры.
- В вашей партии только молодежь?
- Нет, есть и пенсионеры. Но они на такие митинги не ходят. Наши старики выходят только на майские демонстрации и на День победы.
Революционеры, демократы, оппозиционеры, экологи, пенсионеры, группа поддержки сестер Хачатурян, сторонники Александра Шестуна, жители Гольяново, Кунцево – на Сахарова собрались разные люди. Все они отстаивали свои интересы.
В какой-то момент народ расступился. Одному из митингующих стало плохо. Мужчина упал в обморок. Люди оказали ему первую помощь. Врачей не видно. Да и вряд ли они сюда пробрались бы.
Пока его откачивали, со сцены раздавалось: «Девять человек мы вытащили из СИЗо, похлопайте. И помните, если вы неудачно встали, или что-то не то написали, вас могут закрыть. Вы готовы мириться с этим? Мы граждане свободной страны, не допустим произвола».
«Актеры на митинг пришли. Павла Устинова - не заметили»
Рядом со мной остановились девушка. В руках у нее плакат: «Серьезное лицо еще не признак ума, господа, улыбайтесь». Здесь же стоят актеры, те самые, которые поддерживали осужденного на 3,5 года Павла Устинова. С ними - Александр Паль, с которого начался флешмоб в защиту Устинова.
- Сегодня на сцену подниматься не буду, я уже все сказал, - замечает Паль. – Хорошо, что власти нас услышали. Коллеги меня в целом одобрили. Нашлись такие, кто писал негатив, но, скорее всего, это боты.
Кстати, самого Павла Устинова, на митинге никто не заметил. В понедельник у него суд. Лишняя шумиха парню не нужна.
На сцену поднимается дядя аспиранта МГУ Азата Мифтахова. Вкратце пересказывает историю своего племянника, который находится в СИЗО. Собравшиеся слушают. Многие не понимают, о ком идет речь.
К микрофону выходит депутат заксобрания Петербурга Максим Резник. Его речь посвящена нарушениям на питерских выборах: «Сегодня я не стану говорить о «Спартаке» и «Зените», о шаверме и поребрике. Я поговорю о том, что нас объединяет, о бесправии. Один за всех и все за одного – это нас сегодня объединяет». Просит поаплодировать наблюдателям, которые сутками дежурили на избирательных участках Санкт-Петербурга.
Народ аплодирует.
Следующим слово берет Иван Жданов: «Я хотел попить перед митингом, но понял, что держу в руках страшное оружие – пластиковый стаканчик, которого так боятся власти. Когда меня первый раз забрали в автозак, там я познакомился с парнем. Им оказался студент ВШЭ Кирилл Жуков. Он тогда сказал: «Я выходил за независимых депутатов, а потом понял, что все это более серьезно». Давайте дружно скажем: «Каждый день» – этот лозунг понравился бы Жукову. «Мы будет каждый день биться за тех, кто еще не на свободе».
«Вы поддерживаете пожарного из «Зимней вишни?»
Ближе к 16.00 народ стал двигаться к выходу.
Около ограждений мнутся парни лет двадцати.
- Можно в туалет пройти? - спрашивают у дружинников.
- Туалеты не для вас, это для полиции.
На сцене тем временем выступает адвокат Константина Котова, которого приговорили к 4 годам колонии за участие в митингах: «Он сидит, потому что ему было не все равно».
Митингующие скандируют: «Свободу политзаключенным».
Народ топил и за шамана Габышева, за экологов из Ростова. Кто-то на коленках писал письма поддержки политзаключенным.
Замечаю мужчину лет 45. В руках он держит листок А4: «Свободу Генину».
- Вы поддерживаете пожарного из «Зимней Вишни»? – подхожу к нему.
- Хоть кто-то его знает, – вздыхает митингующий.
Представляется Александром, добровольным пожарным и продолжает: «Об этом деле уже давно все забыли. Сейчас суд закончится и человека посадят. Никто и не заметит этого события. А ведь он спасал людей, но разве кто-то стал в его деле разбираться».
На сцене тем временем выступал Алексей Миняйло, с которого суд снял обвинения: «Мне говорили - ты что, дурак? Только освободился и уже вышел на митинг? Не боишься?» Я отвечал, что больше всего боюсь жить в страхе».
В толпе стоит женщина с коляской. Народ расступается.
- Вас полицейские на входе не остановили с ребенком? – интересуюсь.
- Нет. Здесь много родителей с детьми, - улыбается собеседница. - Я и на прошлые митинги приходила с ребенком, ни одного замечания в свой адрес не услышала. Удивилась, что потом кого-то хотели родительских прав лишить за прогулки с детьми.
На сцену поднялась Любовь Соболь. Ее речь сводилась к тому, что власть «крадет наши права».
Впереди меня прогуливается молодой человек в очках. В руках держит листок: «Из МГИМО студентов отчисляют за мат».
- Кого-то выгнали за мат? – удивляюсь.
- Да, прошлогодний случай. Парень стоял в коридоре и что-то сказал матом, за это его и отчислили.
- Как фамилия студента?
- Меня просили не называть, но все в институте все знают его историю.
Тут же репер Фейс раздает интервью: «Сегодня выступать не стану, хотя меня звали. Решил просто постоять с народом».
- Товарищи, у вас есть редкая возможность помочь политосужденным, пока их еще не отправили по этапу, – подходит мужчина с прозрачной коробкой в руках для сбора средств.
Ящик набит тысячными купюрами.
Время митинга близится к завершению. В 16.45 на сцену поднялся хедлайнер вечеринки Алексей Навальный. Политик жестко высказался о силовиках, которые применяли силу к митингующим на акциях протеста.
Ровно в 17.00 оживились полицейские. «Уважаемые граждане, мероприятие закончено. Просьба расходиться», - неслось из мегафонов над площадью.
Прохожу к выходу. Там уже митингующих встречали правоохранители. На рукавах у каждого – нашивки: «туристическая полиция».
- Гражданский долг - точно супружеский, исполнен, и можно расходиться, - отдал честь полицейскому митингующий.
Кажется, больше всех окончания мероприятия ждали даже не полицейские, а мужчины в оранжевой форме. В руках у них – метла и совки для мусора. Им предстояло убирать площадь.
Пока я фотографировала их печальные лица, один устало вздохнул: «Неужели у вас настолько скучная жизнь, что вы сюда приходите?».
- А у нас, Серег, что веселая?… - опередил меня с ответом его коллега.
Читайте материал: Митинг за свободу фигурантов «московского дела» завершился без задержаний
