Было время, когда встреча главного обитателя Кремля и главного обитателя Белого дома вызывала у меня эффект радостного ожидания. В день приезда Рональда Рейгана в столицу Советского Союза в мае 1988 года я, тринадцатилетний подросток, сел на велосипед и отправился колесить по улицам Москвы. Довольно быстро меня тормознул некий особо бдительный милиционер, который задал мне множество вопросов, но в конце концов с явной неохотой меня отпустил. Если бы я тогда знал о привычках некоторых сотрудников наших силовых структур столько, сколько все мы знаем сегодня, я бы, наверное, стартовал с места в карьер. Но тогда я еще не был обременен “скорбными знаниями” и бесстрашно поинтересовался у опешившего стража порядка: когда и на какой улице я могу увидеть кортеж Рейгана?
Перенесемся теперь на 31 год вперед – в момент, когда в фигуральном смысле у меня не возникало никакого желания видеть “совместный кортеж” Путина и Трампа. Известно выражение “стокгольмский синдром”, обозначающее ситуацию, когда заложники начинают испытывать симпатию к своим похитителям. А вот я с недавних пор страдаю от острой формы “синдрома Хельсинки” - страха, что чрезмерно панибратское личное общение лидеров РФ и США запустит в американской политической элите цепную реакцию, которая в конечном итоге еще больше отбросит назад наши отношения. И то, что можно было увидеть в Осаке, не сделало ничего, чтобы ослабить силу этого моего личного синдрома.
“Не вмешивайся в американские выборы!” - в шутливой форме “потребовал” Трамп от Путина, реагируя на вполне себе серьезный вопрос американского журналиста. Представляете, как на эту сцену отреагируют те в Америке, кто продолжает верить в “российский заговор”? Ничего смешного в произошедшем они точно не найдут – одно только “блудливое глумление” и “надругательство над идеалами”. Возможно, “синдром Хельсинки” излишне обострил мое обоняние, но я явственно ощущаю сомнительный “аромат” новых санкций, новых угроз, новой истерики со стороны тех в американской элите, кому совсем не мила “издевающаяся над ними” Россия. Стоит ли краткий миг совместного веселья двух президентов таких вполне серьезных политических потерь? Мне сложно представить себе человека, который ответил бы на этот вопрос “да”.
Но что же тогда является правильной стратегией для президента России – неужели избегать встреч с президентом Америки? Мол, изыди, Трамп! Я боюсь, как бы из наших встреч не вышло чего дурного! Это тоже звучит как-то по-детски несерьезно. Президент России не может избегать личных встреч с президентом с США. Но зато президент России может постараться сделать такие встречи более продуктивными. Привычная схема российско-американской дипломатии построена по принципу пирамиды. Два президента встречаются и договариваются о чем-то глобальном. Затем эти договоренности спускаются на уровень ниже, где министры двух стран наполняют их уже конкретным содержанием. Пора признать: в эпоху президентства Трампа такая схема наотрез отказывается работать. О причинах все знают. Трамп не очень ладит со своими министрами. Трамп не очень ладит со своим конгрессом. В результате получается: пирамида российско-американской дипломатии состоит из верхушки, которая парит в воздухе и не имеет под собой никакого основания.
Что российская дипломатия может сделать в такой ситуации? Единственный выход, который я вижу, это попытаться “перевернуть пирамиду”. Встречи Путина и Трампа не должны быть просто “разговорами обо всем и ни о чем”. Встречи двух президентов должны хотя бы частично иметь заранее подготовленную и проработанную на более низком уровне повестку с прицелом уже на конкретные договоренности. Конечно, американская сторона совсем не обязательно согласится с подобным подходом. Вашингтон сейчас, похоже, не особо стремится к каким-либо конкретным договоренностям с Москвой. Если эти мои опасения окажутся справедливыми, то нашей дипломатии стоит очень четко разграничить встречи Путина и Трампа в рамках многосторонних форумов вроде саммита G20 (это по-прежнему желательно в силу хотя бы чисто протокольных причин) и индивидуальные встречи двух президентов, как это было в Хельсинки.
Без какой-либо заранее проработанной конкретной повестки такие индивидуальные встречи просто не имеют смысла – или, вернее, их политическая цена оказывается запретительно высокой. Пусть друг с другом общаются чиновники и политики более низкого (низкого – только по сравнению с президентским) уровня. Российско-американские отношения надо “разминировать”. И если саммиты на высшем уровне лишь увеличивают объем взрывного материала, то это означает: на данном этапе подобные рандеву не отвечают национальным интересам России. Хотя, как сказал Путин, “яиц у нас достаточно”, нам стоит их складывать в “корзину” саммитов с Трампом лишь с очень большой осторожностью. Иначе вместо яиц мы получим лишь гору скорлупы.
Читайте также: "Эксперты оценили встречу Путина и Трампа на G20: непрорывной прорыв"
