«Есть некоторые незначительные сложности, но в целом и Россия, и США соблюдают СНВ-III, — заявил госсекретарь. — Мы находимся на самой начальной стадии переговоров о продлении договора».
Ранее Помпео подчеркивал, что Москва не соблюдает другой ядерный договор — РСДМ. Эти обвинения стали причиной для выхода США из соглашения, что позже сделала и Россия. Министр иностранных дел РФ Сергей Лавров в начале января отмечал: существуют большие сомнения в том, что Вашингтон намерен продлевать СНВ-III. Об этом же предупреждали и эксперты. Что же стало причиной резкой смены курса? И можно ли верить словам Помпео?
- Соединенные Штаты испытывают психологическое давление со стороны своих союзников, связанное с тем, что Трамп недоговороспособен, — подчеркнул в комментарии «МК» заведующий отделом европейской безопасности Института Европы РАН Дмитрий ДАНИЛОВ. — Поэтому им нужно демонстрировать не закрытые двери, а по крайней мере готовность разговаривать. Что они и делают. Другое дело, хотят ли они действительно договориться по поводу стратегических вооружений. У меня такое впечатление, что им это не нужно. Выход Соединенных Штатов из РСМД кардинально меняет отношение к СНВ-III. Демонстрация готовности к переговорам еще не дает никаких гарантий того, что США серьезно намерены двигаться к этом направлении. Для Вашингтона ведь любой ответ России будет выгоден. Если Москва говорит: «да, мы будем вести переговоры», это усиливает позиции Трампа вне зависимости, удастся достичь соглашения или нет. Если Россия отказывается, это снимет с Трампа большую часть ответственности и претензии со стороны европейских союзников.
Майк Помпео также добавил, что в переговоры о продлении договора можно включить и Китай. Впрочем, не совсем понятно почему. Ведь главный пункт СНВ-III — это ограничение развернутых ядерных боезарядов России и США 1550 единицами. Считается, что у Китая есть только около 280 ядерных боеголовок.
США постоянно делают ссылки на Китай, в этом нет ничего удивительного, — продолжает Дмитрий Данилов. — Это может быть попытка подыграть Пекину, показать, что он для Вашингтона очень важен, и он готов учитывать его интересы. Тем самым без особых обязательств подчеркивается статус Китая. Но реальной политики я за этим не вижу. Это политико-дипломатические маневры, за ними нет желания добиваться каких-то практических результатов с точки зрения обеспечения режима контроля над вооружениями.
