О том, насколько в горьком признании Паулса сгущены краски, редакция «МК» спросила Владимира Оленченко — старшего научного сотрудника Центра европейских исследований ИМЭМО РАН им. Е. М. Примакова.
- Во-первых, надо сделать скидку на характер Паулса, - замечает Оленченко. - Да, он говорит, что вывез семью, но, вполне возможно, они уехали не насовсем. У родственников композитора всегда есть возможность вернуться в Латвию. Нужно прояснить и их мотивацию. Но в целом уровень миграции из Латвии действительно очень высокий.
- Насколько?
- Приведу простой пример: в латвийских школах предварительная запись в первый класс падает процентов на 10 каждый год. Это не значит, что родители перестают отдавать детей в школу или резко сокращается рождаемость в стране: нет, просто родители уезжают и увозят с собой детей. Это должно очень серьезно волновать латвийские власти: если маленькие дети уезжают с родителями, маловероятно, что они вернутся.
- В чем причина этого явления?
- Сам главная проблема в том, что в стране огромные трудности с рабочими местами. Реальный сектор экономики весьма невелик. Второй важный фактор - невысокий уровень социального обеспечения: образования, медпомощи, пенсий, льгот. Так, в прошлом году были масштабные приготовления к забастовке медиков. К сожалению, имеется большое расхождение между запросами населения и тем, что ему предлагают политики.
6 октября, кстати, в Латвии прошли очередные парламентские выборы. Любопытно, что предвыборные программы партий имели, в основном, социально-экономический уклон, а вопросы политические — в том числе противостояние с Россией — отступили на второй план. Ну а после выборов социально-экономическая повестка волшебным образом оказалась в тени, а на первый план вновь вышел образ врага.
- Латвийский кризис — это объективные обстоятельства или ошибки политиков?
- Это весьма давняя проблема. Промышленность, экономика небольших стран всегда строится с учетом определенного распределения труда, функций — из расчета на тяготение этой страны к тому или иному блоку либо крупной державе. Из состава СССР и, соответственно, из орбиты России, Латвия, Литва и Эстония вышли с определенной социальной и экономической структурой, рассчитанной на обмен и перераспределение с другими республиками Союза. Когда же страны Прибалтики присоединились к ЕС, им сказали, что эта промышленность в рамках Европы не нужна. Например, Латвии предлагали утилизировать свой рыболовецкий флот — чем вызвали в стране настоящий шок. Был закрыт известный радиозавод ВЭФ и многие другие предприятия. Это очень серьезно и не в лучшую сторону повлияло на экономику. Сейчас молодежь, которая уже не помнит времен борьбы Латвии за независимость, очень прагматична и не воспитана в духе национальных интересов. Поэтому очень многие эмигрируют. Латыши чаще всего уезжают в Великобританию.
- Получается, что в случае успешного «Брекзита» эта возможность для латвийских граждан закроется?
- Конечно. Граждане стран ЕС имеют право на «безбарьерное» перемещение внутри союза. То есть сейчас, если человек приезжает из Латвии в Великобританию, он сохраняет свои льготы, например, пенсию. В случае успеха «Брекзита» этого, конечно, не будет.
- А если бы Прибалтика в 90-е годы выбрала другой путь — все могло бы быть лучше?
- Да, для всех трех Балтийских государств это болезненный вопрос. У них тогда было несколько вариантов. Например, сохранить тесные связи с Россией, войдя в СНГ. Выбрать безблоковую модель. Присоединиться к странам Северной Европы, что им активно предлагалось. Но Прибалтика выбрала самый сложный для себя вариант — интеграции в ЕС и НАТО. Издержки этого выбора налицо.
