Секрет успеха
«Альтернативу для Германии» (Alternative für Deutschland, AFD) иногда называют «партией профессоров». В ее руководство действительно входит много представителей интеллигенции — экономистов, журналистов, юристов и предпринимателей. На момент основания движения в 2012 году их объединял евроскептицизм, и прежде всего неприятие общей европейской валюты. Хватит спасать отстающие страны, евро тянет Германию на дно — примерно такой риторикой оперировала тогда AFD.
Однако с приходом миграционного кризиса партия нашла куда более плодотворную почву для культивации общественного недовольства. И в итоге победно въехала на нем в Бундестаг. После парламентских выборов прошлого года «Альтернатива для Германии» завоевала третье по численности представительство в парламенте, набрав более 12% голосов.
Для сравнения, в 2013 году она получила лишь 4,7%, не преодолев порог вхождения в парламент. Ведь когда AFD только зарождалась годом ранее, противостояние миграционной политике правительства вовсе не было ее краеугольным камнем. Да и самой спорной миграционной политики не существовало еще в то время, так как ничто не предвещало того потока беженцев, с которым Германия столкнулась в 2015 году.
Несмотря на резкое повышение статуса, в привычках партийных активистов мало что изменилось. Они по-прежнему предпочитают дорогим ресторанам простенькие кабачки на окраине немецкой столицы, куда мы и отправились по приглашению члена AFD Рихарда Гретцингера.
Спальные районы проснулись
Рихард встретил нас на станции электричек в берлинском районе Кройцберг. Моложавый, энергичный, прекрасно говорящий по-русски, когда-то он помогал строить немецкие автомобильные заводы в Калуге, а под старость лет решил уйти в политику. Кройцберг — молодежный, колоритный и суматошный район Берлина — вотчина «зеленых» и левых. В президиуме районного совета Фридрихсхайн-Кройцберга, куда входит Гретцингер, у «Альтернативы для Германии» всего три места. И не удивительно: округ известен своей обширной диаспорой выходцев из Ближнего Востока и Африки. Уж точно не они — целевой электорат AFD.
Но наш путь лежит в антипод Кройцберга — спальный район Восточного Берлина Марцан. У «Альтернативы для Германии» здесь одно из самых больших представительств в районном совете — 15 кресел. В 2016 году она чуть не дотянула до первого места, уступив 3% «Левой партии».
Дурная слава тянется за Марцаном с начала прошлого столетия. Во времена разгула нацизма в этом пригороде немецкой столицы располагался одноименный концентрационный лагерь, где содержались цыгане. Сегодня здесь построили несколько общежитий для беженцев — к недовольству местных жителей.
По сей день окраинный район — конечная станция городской электрички S Bahn — считается депрессивным. По словам местных депутатов из AFD, на некоторых улицах Марцана около 40% населения живет на пособия. Переезжают сюда не от хорошей жизни, а от дороговизны жилья в центре города. Однообразный пейзаж напоминает рядовой подмосковный городок: ряды серых «панелек», потрескавшийся асфальт, частные дома и поля подсолнухов… даже реклама вездесущего шашлыка за 3,5 евро!
Различные собеседники в Германии говорили о Хемнице примерно в тех же интонациях: депрессивный регион, высокая безработица, а процент беженцев в городе выше, чем в среднем по стране (2,5%), хотя в самой Саксонии они селятся неохотно.
После объединения Германии Хемниц, во времена ГДР носивший название Карл-Маркс-Штадт, постигла до боли знакомая российским провинциальным городам судьба: заводы закрылись (а ведь когда-то это был саксонский Манчестер — крупнейший промышленный центр!), работы не стало, люди начали уезжать. За 10 лет, с 1990 по 2000 годы, городское население сократилось на 20% и продолжает убывать. В 2006 году Би-би-си сообщали, что в Хемнице был зафиксирован один из самых низких уровней рождаемости в мире.
Именно в таких городках и районах «Альтернатива для Германии» набирает наибольшее число голосов: по данным Associated Press, около трети жителей Хемница проголосовали за AFD на последних выборах. И именно в подобных местах легче всего направить в единое русло общественное недовольство. При этом не так важно чем: разгулом преступности среди мигрантов, политикой федерального правительства или просто тем, что жизнь заела, а власти как будто бы слишком заняты устройством судьбы гостей с Ближнего Востока.
Дурная слава
Поезд уносится от центра Берлина на восток, а Рихард, не дожидаясь, пока мы доберемся до места, с жаром обрушивается на своих оппонентов — леваков. По его словам, именно так называемые «антифа» подослали в ряды «марша молчания», организованного сторонниками AFD в Хемнице, провокаторов, которые начали кидать «зиги».
«В рядах нашего марша не было неонацистов! — настаивает Гретцингер. — Мы дистанцируемся от них. В нашей партии очень жесткий отбор. Мы всегда тщательно проверяем человека, прежде чем выдать ему партийный билет, и не принимаем к себе тех, кто ранее состоял в неонацистских организациях. Но когда к нашим демонстрациям присоединяются люди из движений, которые нам симпатизируют, мы не можем их оттолкнуть».
В ФРГ действительно существуют куда более радикальные политические союзы. К примеру, Национал-демократическая партия Германии (НДПГ), которую многие считают преемницей гитлеровской НСДАП и открыто экстремистской. Другое движение, активно принимавшее участие в саксонских беспорядках, это «Пегида» («Патриотические европейцы против исламизации Запада»). Название организации, которая базируется как раз в Саксонии, говорит само за себя…
От ассоциаций с НДПГ члены «Альтернативы для Германии» бегут как от огня, про «Пегиду» высказываются аккуратней: со многими их положениями мы, конечно, не согласны, но что уж тут поделать, если они нас поддерживают. Не прогонять же. По словам Рихарда Гретцингера, так и получилось в Хемнице. К «умеренному» маршу «Альтернативы для Германии», на который, к слову, съехались активисты со всей страны, внезапно присоединились радикалы из других движений. В возникшей неразберихе никто не стал разделять хулиганов и законопослушных граждан.
Нехотя наш собеседник признает, что и в самой партии существуют члены, которые «выбиваются из общего ряда» (он упорно отказывается называть их более радикальными).
Как сообщает журнал Stern, 47 из 396 кандидатов от AFD на прошлогодних выборах в Бундестаг не дистанцировались от праворадикальной идеологии. Один из основателей AFD Александр Гауланд известен своим высказыванием о том, что «немцы могут гордиться подвигами немецких солдат, совершенных во время Первой и Второй мировой войн», несмотря на преступления вермахта. Другой видный партийный деятель Бьорн Хеке в прошлом году высказался о берлинском мемориале жертвам Холокоста: «Немцы — единственный народ на планете, который установил памятник своему позору в столице страны». Так что, как ни крути, партию преследуют скандалы с самого дня ее основания, а симпатии со стороны экстремистов оказывают ей медвежью услугу.
Пиво и политика
Для регулярной встречи партийного актива AFD выбрала неприметную забегаловку в Марцане. За грубыми деревянными столами потягивают пиво и о чем-то дискутируют как рядовые сочувствующие, так и депутаты различных уровней. Заходит «на огонек» даже представитель партии в самом Бундестаге Биргит Мальсак-Винкеманн.
Как оказалось, депутат придерживается весьма умеренных взглядов. «Развести» ее на острое высказывание журналистам так не удалось. Раз за разом Мальсак-Винкеманн, в прошлом судья, повторяет, что «все должно быть в рамках закона».
«Людей, которым по закону полагается статус беженца, которых действительно преследуют по религиозному или политическому фактору, очень мало, — говорит законодатель. — Остальные должны покинуть нашу страну, и об этом есть соответствующие решения судов. Но эти решения не исполняются, потому что к этому нет политической воли».
Мальсак-Винкеманн выступает против полного закрытия границ. «Все, что нам нужно, — это лучший контроль, как это было во время Европейского экономического сообщества, — считает она, — никаких заборов не стояло, но были КПП». И все же мигранты — явно не ее тема. Депутат гораздо охотнее говорит о вреде общей европейской валюты для немецкой экономики и диктате Брюсселя, чем о разгуле приезжих.
А народ в кабачке постепенно начинает собираться домой. Проходя мимо нашего стола и слыша русскую речь, многие приветствуют нас на великом и могучем. Не только среди избирателей, но и среди высокопоставленных членов AFD много выходцев из бывшего СССР — «русских немцев». Впрочем, сам район Марцан известен как место компактного проживания русскоговорящей общины Берлина.
Отдельного исследования о том, как «русские немцы» голосовали на прошедших выборах, не проводилось. По данным опросов, в целом среди этой группы электората поддержка AFD лишь на 2% выше, чем в среднем по Германии. Но некоторые аналитики полагают, что именно эта пара процентов на последних выборах склонила чашу весов в пользу «Альтернативы для Германии»: ведь голоса, позволившие им пройти в Бундестаг, были отняты главным образом у правящей ХДС и в итоге поколебали стул под Ангелой Меркель.
Почему «русские немцы» голосуют за AFD? У каждого своя причина. Многим импонирует то, что эта партия положительно относится к России, а другие недовольны миграционной политикой Меркель. Ведь они тоже фактически иммигранты. Но иммигранты, для которых никто не создавал особых условий. И культурно-исторические их особенности тоже мало брали в расчет.
Немецкое правительство в 90-е годы прошлого века понадеялось, что, будучи этническими немцами, бывшие граждане СССР интегрируются в немецкое общество как-нибудь сами. Для большинства так и произошло, и они пополнили ряды электоральной базы ХДС. Но кто-то неизбежно обнаружил себя «на обочине», в таких районах, как Марцан, в числе недовольных, покинутых и остро чувствующих несправедливость отношения к ним правящей партии. А оттуда было недалеко до галочки напротив «Альтернативы для Германии» в избирательном бюллетене.
«Культ вины»
Не обласканные вниманием немецких журналистов члены AFD, похоже, искренне радуются, что на них обратили внимание российские репортеры. В приливе радушия помощник депутата Бундестага Вадим Дерксен приглашает посмотреть, как работается народным избранникам в Бундестаге. Как говорится, это было предложение, от которого невозможно отказаться.
Уже на следующий день, под покровом темноты (из-за плотного графика на экскурсию по правительственному кварталу пришлось отправиться уже ночью) мы в сопровождении Вадима попали в место, где вершатся судьбы ФРГ. Любопытно, что главный вход в правительственное здание зарезервирован для туристов, а депутаты попадают туда, можно сказать, через заднюю дверь. Да и сам Бундестаг — это не только орган государственной власти, но и огромный мемориал горькой истории Германии. И хотя сейчас над ним развеваются три флага ФРГ и один — Евросоюза, немцы помнят и о том, что когда-то на него было водружено совсем другое знамя.
Первое, что видит Ангела Меркель, выходя из своего кабинета в Бундестаге, — это надписи, оставленные советскими солдатами. Наскоро накарябанные «Здесь были…» и «Берлину крышка!», старательно выведенные аккуратным подчерком «Слава тебе, советская Отчизна» и «Слава сталинским соколам»… Надписи давно бы стерло время, если бы по решению властей они не были законсервированы (говорят, не пощадили только матерные выражения).
Все это — часть того, что депутаты AFD называют «культом вины». «Немцы считают, что должны постоянно каяться за то, что произошло здесь при Гитлере», — говорит Вадим Дерксен. Но у части активистов «Альтернативы для Германии» — другой взгляд на это. Как ясно из заявлений Гауланда и Хеке, они полагают, что стране нужно вернуть былую гордость, а ошибки прошлого оставить в прошлом.
По словам нашего проводника, совещательную комнату фракции AFD в Бундестаге пришлось выделять впопыхах: никто не ожидал, что эта партия придет в парламент. Раньше ее занимали социал-демократы. «Первым делом мы здесь повесили крест. Чтобы изгнать дух социализма», — шутит Вадим.
Создается впечатление, что AFD наслаждается статусом этаких бундестаговских трикстеров, нарушителей спокойствия. Те члены партии, которых нам довелось встретить, отнюдь не были похожи на неонацистов или радикалов, а напротив, подкупали радушием и открытостью, простотой и «непротокольностью».
Германии, в которой «мамочка» Меркель пошла уже на четвертый срок, а социал-демократы — в очередную «большую коалицию», может и была необходима такая встряска. Но невозможно игнорировать и «тревожные звоночки», звучащие в националистической риторике некоторых радикалов. Особенно на земле, хранящей так много свидетельств ужасов прошлого столетия.
