И придумали в России про него уж очень много.
Возьмите, например, высказывание одного так называемого эксперта на ток-шоу «60 минут». Спустя всего лишь двое суток после смерти Маккейна он повторил один из самых клеветнических мифов о сенаторе, который был давно развенчан, а именно о том, что он, мол, вовсе не страдал в плену, что он передал военные секреты северным вьетнамцам и был помилован президентом Ричардом Никсоном, прощен, несмотря на госизмену.
Или послушайте то, что депутат ГД Вячеслав Никонов сказал в передаче «Большая игра». Он четко обозначил тот «первый момент, когда Маккейн перешел к тяжелой форме заболевания». Эту двусмысленность про «заболевание Маккейна» можно легко трактовать не только как ту самую мифическую «русофобскую болезнь», от которой американский сенатор якобы страдал, когда он был жив, но также как намек на его настоящее заболевание — рак головного мозга, от которого он умер две недели назад. По мнению Никонова, тот «тяжелейший момент заболевания» Маккейна наступил, когда авторитетный американский сенатор присутствовал на известной «мюнхенской речи» Путина в феврале 2007 года и услышал, как Путин фактически объявил конец однополярного мира и американского глобального доминирования. Видимо, вот тут он и заболел от бессильной злобы.
Или возьмите случай, когда сам Владимир Путин сказал во время своей «Прямой линии» в 2011 году, что многочисленные «неадекватные» высказывания Маккейна можно объяснить тем, что он долго сидел в мучительных условиях в плену во время Вьетнамской войны, после чего у него «крыша поехала».
Безусловно, Маккейн был суровым критиком политики Кремля и иногда выражал свои взгляды в довольно жесткой форме. Можно было не соглашаться с его политическими позициями, но ставить знак равенства между «критикой России» и «врагом России» неправильно, что, между прочим, автоматически делают ура-патриоты по отношению к российской оппозиции.
В России чаще всего ставят Маккейну в укор, что он выступал перед протестующими на киевском Майдане в декабре 2013 года. Я также считаю выступление ошибкой — но вовсе не потому, что это каким-то образом повлияло на «госпереворот» в феврале 2014 года. Даже если бы Маккейн не появился в Киеве зимой 2013 года, все равно те же самые десятки тысяч протестующих из всей Украины и из всех социальных слоев собрались бы на Майдане. Все равно элита тогдашнего президента Виктора Януковича точно так же сдала бы его, и Янукович точно так же сбежал бы в Россию. К этой последовательности событий Маккейн не имел ни малейшего отношения.
Ошибкой появление Маккейна на Майдане можно считать по совершенно другой причине — она дала российской пропаганде удобный повод, чтобы раздуть этот инцидент до абсурда. Ведь до сих пор повторяется тезис о том, что Маккейн лично организовал и осуществил «оранжевую революцию» на Украине.
Маккейн действительно просчитался. Он, конечно же, должен был понимать, что его выступление на Майдане будет цинично использовано Кремлем против него. Маккейн прекрасно знал, что и без него к осени и зиме 2013 года терпение к режиму Януковича у большинства украинцев уже лопнуло. Выступая на Майдане, он тем самым напрасно дарил бесценный «подарок» российской пропагандистской машине.
Несмотря на подобного рода ошибки, Маккейна всегда будут вспоминать в США и во многих странах мира не только как выдающегося и очень достойного политика, но и как настоящего патриота и героя Америки (простите за пафос).
Во главу угла можно поставить его поведение в течение пяти с половиной лет в плену во Вьетнаме. Как известно, его регулярно пытали, и он многие месяцы жил в яме. Когда северные вьетнамцы узнали, что Маккейн был потомком из известной военной семьи (его отец и дед были американскими адмиралами и имели множество наград), они ему предложили досрочное освобождение, чтобы использовать это для пропагандистских целей.
Но Маккейн не прогнулся и наотрез отказался от предложения досрочного освобождения, соблюдая военный кодекс США, согласно которому освобождение из плена должно происходить по очереди. Другие американские военнопленные, которые сидели дольше него, должны быть освобождены прежде. Никакой преференции не должно быть. В результате пыток и пяти с половиной лет в плену Маккейн до последних дней жизни не мог поднять руки выше уровня плеч.
Примечательно, что Маккейн в 1995 году выступал спонсором (вместе с демократом Джоном Керри) закона о восстановлении дипломатических отношений с коммунистическим Вьетнамом, разорванных в 1975 году. После окончания Вьетнамской войны он несколько раз ездил во Вьетнам и даже вернулся к месту его содержания в плену, встретился с ветеранами этой войны, которые воевали на стороне Северного Вьетнама, и пожал им руку. Назвать это «христианским смирением» было бы, наверное, слишком пафосно. Но то, что Маккейн таким образом проявил свои лучшие, достойные человеческие качества, — это бесспорно.
Хотя Маккейн был убежденным республиканцем, он был также известен своим умением работать вместе с демократами во множестве законодательных инициатив. Не случайно на его похороны пришли такие жесткие его оппоненты из Демократической партии, как Барак Обама, против которого Маккейн сражался в президентских выборах 2008 года, Билл и Хиллари Клинтон, Эл Гор, Джо Байден, Нэнси Пелоси и Чак Шумер. Какими бы серьезными ни были у них с Маккейном политические разногласия, они, как и миллионы людей во всем мире, поняли, что Джон Маккейн, который работал на государственной службе на протяжении 60 лет, был, безусловно, символом чести и достоинства.
Тем не менее российская пропаганда, как смогла, превратила Маккейна в какого-то зловещего «титульного русофоба». Имея репутацию злобного «ястреба» и критика России, Маккейн был любимым и очень удобным жупелом для Кремля. И российская пропаганда никогда не упускала возможности его шельмовать.
Таким образом, Кремль часто пытался переводить стрелку на него, когда у российской политики случались громадные провалы не только на Украине, но и внутри России. Более того, можно было утверждать, что российско-американские отношения стали такими плохими из-за русофобии Маккейна и его сторонников, и не признавать тот факт, что исходная причина ухудшения отношений заключалась в недружественных и подрывных поступках самого Кремля против США. Так называемая русофобия всегда была верной и эффективной отмазкой для российской пропаганды.
И вот теперь «главного русофоба» в лице Джона Маккейна больше нет. Именно поэтому Кремль в глубине души «скорбит» по Маккейну. Но есть ли реальная замена Маккейну в качестве надуманного «главного врага России»?
Джордж Сорос? Российская пропаганда действительно в течение последних 15 лет также демонизировала его до абсурда, приписывая ему все тяжкие грехи в мировой политике. Но Соросу 88 лет. Сколько лет еще Россия сможет сваливать все свои неудачи на него?
Хиллари Клинтон? Неплохой вариант, поскольку в России ее давно ненавидят и шельмуют. Но она уже битая карта в большой политической игре.
Нынешние сенаторы Линдси Грэм или Марко Рубио? Хотя эти два республиканца также крайне критически относятся к Кремлю, они явно не имеют такого политического веса и авторитета, которые имел Маккейн, чтобы выполнить роль «главного американского русофоба».
Deep State? Этот термин, который уже постепенно входит в русскую лексику, означает коварный, конспирологический теневой центр сопротивления внутри «американского истеблишмента». Deep State не идеальный вариант для российской пропаганды, направленной против США, по двум причинам: во-первых, оно фиктивное — хотя этот факт никогда не был преградой для любителей конспирологии. Во-вторых, оно достаточно абстрактное, неперсонифицированное понятие. Но после смерти Маккейна на безрыбье и рак рыба, как говорится.
Так что да здравствует фиктивный американский Deep State! Пусть он будет и дальше беспощадно «бороться» против России и против таких политиков, как Трамп, которые симпатизируют России. И вместе с ним пусть также здравствуют никому не известные американские «жидомасоны» и малоизвестные потомки Рокфеллеров и Ротшильдов. У всех них очень важное общее дело!
