- Прежде всего для меня участие в комиссии важно потому, что я сам происхожу из донских казаков. Мой отец и дед были казаками.
В 1993 году я вступил в ряды Кубанского казачьего войска, затем вошел в Совет по делам казачества при Президенте России. На основе той работы стало очевидным, что сейчас мы находимся на развилке дальнейшего становления казачества.
Решено четко разделить тех, кто готов служить в реестре, по сути вести полувоенное существование, и тех многочисленных энтузиастов казачества, среди которых нередко встречается накипь: казаки с широченными лампасами и огромными чубами, которые сами себя награждают орденами.
Последние вызывают отторжение не только в казачестве, но и в более широких слоях общества. В итоге мы можем играть в казачество или вести себя серьезнее.
В комиссию меня пригласил тогдашний ее руководитель и глава Федерального агентства по делам национальностей Игорь Баринов, к которому я отношусь с большим уважением. Он заявил, что хочет придать казачеству не только охранные функции, но и превратить его в социальное явление, которое играет стабилизирующую функцию.
Я же могу добавить к этому, что на Украине и в Казахстане тоже делаются попытки использовать казачество в своих интересах. Причем на Украине оно раскололось на тех, кто продолжает выступать в поддержку России, и тех, кто рвется в бой против ДНР и ЛНР. Нам важно, чтобы в процессе поляризации мнений в рядах казачества правда осталась на нашей стороне. В какой-то мере казачество, как и РПЦ, экстерриториально.
— Как думаете, почему главой комиссии сделали Мутко, а Баринова оставили его заместителем?
— Решение было принято в пользу Мутко, так как в новом составе правительства он отвечает за решение региональных проблем. Вместе с тем ранее Мутко никак не позиционировал себя в качестве казака или человека, занимающегося их вопросами. Но это совсем не значит, что он является мертвым грузом и не может выступать проводником каких-то идей.
— В некоторых регионах казачество уже выполняет охранную функцию. Должны ли они получить новые полномочия?
— Казаки не должны восприниматься как сторожа. Казаки — это передовая и наиболее пассионарная часть русского народа. Как только казачество изъяли с Кавказа, с Крыма, с Дона, возникли многочисленные негативные последствия. В том числе пришлось прибегнуть к депортации народов в годы Великой Отечественной войны. Сегодня казачество приходится возрождать заново. Иногда это приобретает карикатурные формы, но казачьи традиции возвращаются. Может быть, в результате нам удастся получить патриотично настроенных и свободолюбивых людей.
— Казаки должны участвовать в разгонах оппозиционных митингов?
— Я против такого проституирования казачества. У каждого казака — свои политические пристрастия. Мне не кажется, что казачество нужно пристегивать к определенной политической силе. Казачество и церковь должны оставаться вне политики. Другое дело, что казачество не может быть вне государства, не может не поддерживать государственную власть.
