Безоговорочное преимущество у партии власти и в Удмуртии, и на Сахалине. Немного особняком, на первый взгляд, стоит Северная Осетия. Там у «Единой России» 33 мандата, у «Патриотов России» — 13, у коммунистов и эсеров — по 4. Но если вспомнить, что еще до выборов единороссы и патриоты договорились работать в парламенте единым фронтом, то и здесь у партии власти подавляющий перевес над оппозицией.
Для «Справедливой России» и ЛДПР эти выборы обернулись форменным провалом. Жириновцы смогли преодолеть проходной барьер только на Сахалине и получили всего 1 мандат. Эсеры помимо Сахалина взяли планку в Удмуртии и Северной Осетии. Всего — 6 мандатов на все участвующие в выборах регионы.
С чем же связаны такие итоги и можно ли было их прогнозировать? Еще накануне кампании мы писали, что власть делает ставку на низкую явку, не очень рекламируя избирательную кампанию и даже дискредитируя ее. И ставка эта сработала. Явка в 6 регионах, где избирали Законодательные собрания, колебалась от 19,5 до 35%. Но зато пришли люди «специально обученные» или, как это называется, административно зависимые. Сработала в пользу партии власти и медведевская партийная реформа: протестные голоса, которые раньше делились между всего 6 партиями, теперь были размазаны аж на 23 партии.
«Еще одной причиной провала оппозиции стала общая деполитизация населения, которая наблюдалась в последнее время, — сказал «МК» президент фонда «Петербургская политика» Михаил Виноградов. — Молодежь выплеснула свою активность во время федеральной кампании и последовавших за ней массовых акций, а к осени остыла. Тенденции последнего года сохранились: население крупных городов по-прежнему критично относится к власти, но чувствуется, что пока оппозиция не придумала, как этим воспользоваться, и она деморализована. На выборы пришли в основном люди старшего возраста, которые традиционно лояльны к власти. На муниципальных выборах в крупных городах, к примеру в Твери, сработала и тактика компенсирования нехватки голосов по партийным спискам одномандатниками. Шло целенаправленное дробление оппозиционного электората через такие партийные проекты, как КПСС, «Коммунисты России», «За справедливость»... Голосование за эти новые бренды, которые хоть и не преодолели проходного барьера в региональные Заксобрания, но набирали иногда до 5% голосов, говорит об усталости избирателей от старых, надоевших оппозиционных партий. Подтверждением запроса на новые политические силы стали довольно высокие результаты экологических партийных проектов. Но поскольку все они не дотянули до 7% голосов — эти голоса при перераспределении мандатов ушли в копилку «Единой России». Удручающие результаты «Справедливой России» и ЛДПР говорят о том, что эти партии не знают, куда расти, что еще предложить избирателю».
На муниципальных выборах в отличие от региональных у оппозиции все не так уж плохо, а у партии власти хорошо. «В Барнауле, несмотря на давление, неплохо выступил ПАРНАС. В Мурманской области есть места, где кандидаты от «Единой России» получили по 5—8% голосов», — утверждает Михаил Виноградов.
