Противоракетная, воздушно-космическая, противовоздушная оборона… Все эти термины мы теперь часто слышим в связи с глобальной системой ПРО США, развертывание которой обеспечило стойкую головную боль российским дипломатам и политикам. Вескими аргументами в диалоге с США по ПРО могли бы стать наши собственные серьезные возможности в этой области. Не исключено, что тогда в ответ на предложение объединить в Европе противоракетные потенциалы нам вряд ли ответили бы: спасибо, мы как-нибудь сами.
Да и что объединять? К примеру, и наши политики, и генералы не раз заявляли, что армия вот-вот получит первые образцы новейшей системы С-500, решающей задачи ПРО–ПВО. Сначала говорили о 2012–2013 годах, затем о 2015-м. И вот недавно, как стало известно «МК», на самом верху официально было принято решение продлить разработку С-500 еще на два года. То есть в войсках его увидят к 2017 году, если не позже. За разъяснением ситуации журналист «МК» обратился к разработчикам этого оружия.
Как и все предшествующие комплексы С-300 и С-400, новая система С-500 — детище КБ «Алмаз». Сегодня оно входит в ОАО «Концерн ПВО «Алмаз-Антей» и называется ОАО «Головное системное конструкторское бюро «Алмаз-Антей».
Подробно о возможностях будущей С-500 здесь рассуждать не любят, ссылаясь на закрытость темы. Но армейские специалисты говорят об этом куда охотней и рассказывают, что С-500 станет действительно уникальным оружием, не имеющим аналогов в мире. Система С-500 решает как задачи ПВО, так и ПРО, действуя уже в космосе, на высотах более 200 км. Ее радар способен видеть цели на дальности до 800 км, а новая ракета-перехватчик будет поражать объекты, летящие на скоростях около 7 км/сек. Кроме того, С-500 будет компактней и маневренней, чем С-400, что позволит быстро развернуть его на любом театре военных действий в зависимости от возникающих угроз.
Именно сложность новых решений С-500, считают военные, «делает почти неизбежными некоторые задержки при ее создании». Возможно, и так. Однако сроки — к 2015 году — были заявлены, утверждены, но почему-то не выполнены. Почему? Кто виноват? Кто наказан?
В Минобороны утверждают, что «за срыв заданий гособоронзаказа 2010 года» (под этим имеется в виду задержка поставок в войска системы С-400 и проблемы с С-500) с должности снят гендиректор «Алмаза» Игорь Ашурбейли. Но сам он претензий Минобороны не принимает и свою отставку интерпретирует несколько иначе.
При нашей личной встрече он показал мне протокол заседания совета директоров ОАО «ГСКБ «Алмаз-Антей», на котором год назад были прекращены его полномочия. Там вместо чего-либо, напоминающего разнос «за неисполнение гособоронзаказа», Ашурбейли объявлена благодарность за хорошую работу. Более того, оба представителя Минобороны в совете директоров его отставку не поддержали (один голосовал против, другой воздержался). Получается, военное ведомство не только не инициировало его уход, но и было с ним не согласно?
«Два года меня проверяли 18 комиссий, выискивая хоть какой-то способ убрать, но ничего не нашли», — утверждает Игорь Ашурбейли. И хотя напрямую он этого и не говорит, но можно понять, что свою отставку бывший гендиректор «Алмаза» объясняет войной за финансовые потоки гособоронзаказа и экспорта. Причем теперь уже по тематике воздушно-космической обороны (ВКО).
ВКО недавно стала одним из новых родов вооруженных сил, включив в себя и ПРО, и ПВО, и военный космос, в связи с чем перед предприятиями, выпускающими оружие ВКО, замаячили прямо-таки заоблачные перспективы. Кстати, от них, несмотря на свой уход с поста гендиректора «Алмаза», Игорь Ашурбейли отказываться тоже не собирается. За место под солнцем он готов побороться уже в новом качестве — главы вневедомственного общественного экспертного совета по ВКО, созданного все на том же «Алмазе».
Впрочем, во всей этой войне финансовых интересов и амбиций теперь предстоит разбираться новому вице-премьеру Дмитрию Рогозину, которого недавно руководство страны бросило в омут проблем ВПК. И тут, надо признать, ему не позавидуешь — война за 20 триллионов рублей госпрограммы вооружений-2020 в оборонке сейчас идет не на жизнь, а на смерть. И бюджетный кусок ВКО в ней один из самых лакомых.
Борьбу за него обострило недавнее заявление Дмитрия Рогозина на профильном совещании в концерне «Алмаз-Антей», где вице-премьер сказал: «Нам потребуется создание в рамках Военно-промышленной комиссии при правительстве РФ некоего системного интегратора, который мог бы соединить конструкторскую, инженерно-техническую мысль с потребностями войск ВКО».
Думаю, претендентов на роль «интегратора» ВКО, уполномоченного решать, куда потечет «конструкторская мысль» вместе с бюджетными потоками, найдется немало — тут есть за что побороться. Отголоски этой борьбы мы в ближайшее время наверняка услышим. Хотелось бы, правда, чтобы в этой борьбе не оказался за бортом главный предмет баталий — само оружие, миллиарды на создание которого были отняты у пенсионеров, учителей, врачей и прочих бюджетников.
А это, похоже, уже происходит. Иначе как объяснить, что в Европе разворачивается американская ПРО, а создание аналогичного оружия у нас отодвигается на годы? Зато холдинги, корпорации и прочие надстройки на теле оборонки до недавнего времени у нас росли как грибы после дождя. С ними, понятно, росли и доходы их чиновников. Не выросло лишь почему-то количество новых систем вооружений.
***
О том, какие причины заставили Верховного главнокомандующего продлить сроки разработки новой системы С-500 еще на два года, я попросила рассказать нынешнего гендиректора ОАО «ГСКБ «Алмаз-Антей» Виталия Нескородова. Это предприятие он возглавляет всего год, так что, видимо, не вполне корректно было бы лишь ему выставлять счет за эту задержку, и все же... Тем более что гендиректор уклоняться от моих неприятных вопросов не стал и рассказал следующее:
— Давайте попробуем разобраться. Действительно, в 2009–2010 годах звучали заявления, что система нового поколения, которую в обиходе почему-то называют С-500 (ее официальное название пока не утверждено. — Авт.), поступит на вооружение в 2013 году. Однако проблемы, с которыми наше предприятие столкнулось уже в период начала ее разработки, вынудили сдвинуть сроки на два года, обозначив новый срок — 2015 год. Если конкретизировать эти проблемы, то надо признать, что они носят не технический или технологический, а чисто организационный характер. В частности, после смерти в 2007 году Александра Алексеевича Леманского — создателя системы С-400 — у предприятия на протяжении полутора лет не было генерального конструктора.
— Однако ваш предшественник Игорь Ашурбейли утверждает, что при нем — а «его ушли» в феврале прошлого года — этап технического проектирования системы С-500 был завершен. Значит, сегодня пора было бы иметь что-то осязаемое в железе? Но раз срок конструкторской разработки продлен аж на два года, выходит, окончательного варианта комплекса нет еще даже на бумаге? И кто же кого водит за нос?
— Этап технического проектирования, определяющего облик системы, завершен — это правда. Но учтите, что изначально на всю работу по новой системе в целом нам было отпущено шесть лет. Для того чтобы уложиться в такие сроки, доведя разработку до завершения госиспытаний, необходимо было техпроект, о котором сейчас идет речь, завершить за полтора-два года максимум. Вместо этого он выполнялся три года. Естественно, сейчас мы столкнулись с дефицитом времени — и возник вопрос переноса сроков. Так что не считаю возможным гордиться тем, что за половину времени, отведенного нам в целом на создание новой системы, предприятие завершило лишь этап технического проектирования. Это, к сожалению, только малая часть огромного комплекса работ, который необходимо выполнить до момента принятия системы на вооружение. Поэтому сейчас нам приходится догонять, наверстывать упущенное. Но, несмотря на это, первые образцы отдельных средств системы, как вы сказали, в «железе», появятся уже в конце текущего года.
— Вы не опасаетесь, что пока будете догонять, небо России останется совсем без прикрытия? С-300 — главный базовый комплекс ПВО страны — давно выработал ресурс и скоро уйдет по старости. С-400, который должен был прийти ему на смену, в войска поступает штучно. Про С-500 умолчим… А между тем, опять же по заявлению вашего предшественника, производство С-300 для нашей армии прекращено.
— Тут я бы сказал, что в СМИ на этот счет творится какая-то чехарда. То ли кто-то что-то не так сказал, то ли кто-то не так услышал. Да, комплексы С-300П в войска давно не поставляются. Но при этом ведется программа по капитальному ремонту и модернизации предыдущих поколений С-300 до уровня «Фаворит». Эта система — вершина развития С-300. Технические решения, применяемые в системе «Фаворит», соответствуют самому современному уровню. И поверьте: сроки поставок комплексов нового поколения, а также порядок модернизации старых между собой логически увязаны. Поэтому не стоит опасаться, что наше небо останется без прикрытия.
— Однако Минобороны все же предъявляло вам претензии по срыву поставок С-400?
— У нашего предприятия по объективным причинам, не связанным с деятельностью ГСКБ, была проблема со сроками сдачи отдельных средств системы С-400 по контракту 2008 года. Однако в течение 2011 года мы закрыли наши просроченные обязательства перед Минобороны и сейчас находимся в нормальном графике по поставкам. В конце прошлого года мы передали полковой комплект зенитной ракетной системы С-400 «Триумф» командованию Балтфлота. И это совсем не рядовое событие. Во-первых, сдан третий по счету полковой комплект «четырехсотки» (два первых были поставлены на боевое дежурство в Подмосковье — под Электросталью и Дмитровом. — Авт.). Во-вторых, ранее процесс передачи в войска системы С-400 происходил подивизионно. Сейчас же мы сразу поставили полковой комплект, что отныне станет правилом. И, в–третьих, Калининград стал уже вторым после Московской области регионом, где размещено это самое современное оружие России.
— Что ж, поздравляю вас и моряков с этим событием, но все же давайте об С-500. В различных источниках понятие «система С-500» трактуется по-разному. Более того, даже знатоки ПВО–ПРО путаются в показаниях: что это за система, чем она отличается от С-400? Хотелось бы услышать мнение профессионала.
— По понятным причинам я не могу вам рассказать все детально. И тем не менее отвечу: это совершенно новая, никак не перекликающаяся с С-400 система, поскольку в ее разработке используются отличные от использованных в С-400 технические решения. Они позволяют реализовать задачи, решаемые средствами системы, на ином качественном и количественном уровне. И раз уж мы заговорили на тему «на что похоже», то открою еще одну тайну. В облике новой системы вы не найдете такого же физиогномического сходства, какое есть у С-300 и С-400. Более того, результаты нашей работы являют собой не типичную ЗРС в привычном ее представлении. Это нечто большее. Мы всегда старались не уступать по характеристикам лучшим мировым аналогам, надеюсь, что это будет обеспечено и в этом проекте.
— Хотелось бы верить… Хорошо, если новый руководитель ОПК Дмитрий Рогозин не оставит вам путей к отступлению. Кстати, недавно он выступил с интересной инициативой: предложил установить истинных владельцев оборонных предприятий и пообещал, что руководители фирм будут отчитываться о своих реальных доходах. Как вам такое предложение? Не боитесь, что оно коснется «Алмаза»? А то ведь, пока я поднималась к вам в кабинет, видела массу фирм и фирмочек, которые кормятся на площадях вашего оборонного предприятия.
— Мне очень нравится эта инициатива Дмитрия Рогозина! Правда, механизм ее реализации в рамках существующего правового поля пока не совсем ясен. Однако уже сейчас вполне возможно дать надлежащую общественную оценку владельцам и руководителям предприятий ВПК (в том числе бывшим) в разрезе их доходов, их собственности, предыстории ее возникновения, наконец, эффективности деятельности каждого конкретного руководителя. Сделать это просто. Ведь придя на любое предприятие ВПК, достаточно пообщаться с пятью–десятью сотрудниками среднего звена, чтобы узнать все «коммерческие секреты» топ-менеджмента.
— Бизнес-интересов в оборонке сегодня сталкивается немало. Создание ВКО и перспективы ее развития, заложенные в оборонном бюджете, у некоторых представителей коммерческих структур тоже наверняка вызовут «творческий зуд», так как, по их мнению, открывают широкие перспективы по «распилу» бюджетных средств. Как сделать так, чтобы деньги попали в руки реальных специалистов и разработчиков современного оружия, а не аферистов?
— Думаю, вы правы. В ситуации, когда впереди маячат бюджетные миллиарды оборонки, вполне вероятно появление всевозможных структур, которые будут на всех уровнях давать ничем не подкрепленные обещания создать что-то новое, выдающееся, причем в самый короткий срок. Но я все же надеюсь, что здравый смысл возобладает. Особенно у тех руководителей, которые имеют отношение к перспективам развития ВКО, и предпочтение будет отдано тем, кто не пустыми обещаниями, а своим многолетним трудом доказал способность создавать образцы вооружений, составляющих основу оборонной мощи нашего государства.
