У ливийской революции появилась и своя “Карманьола”. Ее автор — 37-летний доктор Адиль Машанти, бывший узник застенков Каддафи, получивший образование в Лондоне. Его диски пользуются огромной популярностью у повстанцев на Востоке и у оппозиции — на Западе Ливии. Поет Адиль без музыкального сопровождения. Звуковым фоном ему служат хлопки выстрелов и взрывы бомб. Адиль поет своим чистым голосом: “Мы не сдадимся и не тронемся с места. Мы будем сражаться, пока не исчезнут наши страдания. Мы будем умирать и воскресать под песни. Мы будем мстить, но подниматься на вершины и взывать к небесам. Мы сомкнем свои ряды с мечем и пером наперевес”. (Почти по Маяковскому: “Я хочу, чтоб к штыку приравняли перо…”)
Здание городского суда, как корабль ракушками, облеплено палатками, торгующими немудреной снедью. 9—10-летние мальчики регулируют уличное движение, напоминая водителям: “Пристегните ремни!” Их старшие братья несут караул перед Центральным банком и стратегическими объектами. Салим Файтури, инженер-нефтяник, организовал компанию “Еда на колесах”. Она доставляет продовольствие для демонстрантов и бедняков Бенгази.
Но город выглядит сюрреалистически. Многие государственные учреждения и школы не работают. Закрыты магазины, полицейские участки, военные базы. Объясняют это “тайным дыханием Каддафи” — жители Бенгази еще не уверены в том, что полковник не вернется. По ночам на улицах постреливают. А вот преступность явно уменьшилась. Многие бизнесмены получают с Запада угрожающие текстовки. “Каддафи так долго властвовал над нами, что проник во все наши поры”, — объясняет, извиняясь, репортеру “New York review of the books” Николасу Пелхему один инженер-нефтяник. Пелхем рассказывает о посещении им в старом квартале Бенгази портного, обычно шьющего черные балахоны для женщин. Сейчас он шьет флаги для повстанцев. Но на вопрос “почему?” дипломатически отвечает: “Это не политика. Я просто зарабатываю на кусок хлеба” — и тут же замолкает.
Бенгази не впервые восстает против Каддафи. В 2006 году его жители вышвырнули из города силы безопасности полковника, за что были наказаны: жители — пулями, город — забвением. Второй по размерам город одной из богатейших стран Африки постепенно превратился в развалину. Большинство его строений еще доколониального периода, хотя с тех пор население Бенгази выросло в четыре раза. Квартал эпохи Оcманской империи Сиди Харабиш — одна из жемчужин мировой архитектуры — буквально тонет в мусоре и нечистотах. Мозаичные стены облезли. Исторический музей закрыт с 1980 года. Страна добывала два миллиона баррелей в день, а деловой Бенгази был похож на скопище лачуг. “Каддафи заботился о нефти, а не о нас. Нас он ненавидел”, — говорит житель Бенгази и ветеран войн в Чаде и Уганде Мариа Кашми. Но и жители Бенгази ненавидели полковника. Не случайно они вновь стали закоперщиками восстания против его режима.
Ненавидят Каддафи и ливийские исламисты, и у них есть на это веские основания. В середине 1990-х годов группа джихадистов, вернувшаяся из Афганистана, основала Ливийскую исламистскую боевую группу в Зеленых горах вокруг Бейды; она объявила себя наследницей религиозного ордена Сануссия, который вел в течение двадцати лет войну против итальянских колонизаторов. Каддафи жестоко расправился с джихадистами. Когда узники тюрьмы Бусалим восстали в 1996 году, гвардейцы полковника расстреляли 1270 ее узников. Из них только тридцать не были джихадистами. Всеобщее возмущение массовой казнью узников Бусалима привело к сближению между революционным студенчеством, интеллигенцией и исламистами. “Каждый казненный узник Бусалима подвигал народ на сопротивление”, — говорит Мохаммед Бусидра, исламистский лидер. После того как подразделения Каддафи покинули Бенгази, оставшиеся в живых узники Бусалима разбили возле здания городского суда “палатки протеста” красного цвета. Сам Бусидр провел в тюрьмах более двадцати лет.
Спасшиеся узники Бусалима и студенческие вожаки исподволь готовили восстание против режима Каддафи. Сначала датой восстания была избрана середина декабря 2010 года. Затем ее перенесли на 17 февраля 2011 года, которое падало на пятую годовщину со дня бунта в Бенгази 2006 года. События в Тунисе и Египте вдохновили заговорщиков. Кстати, адвокат Фатхи Турбил, освобождения которого требовали четырнадцать юристов, в свое время защищал интересы семей узников Бусалима, требовавших от властей выдачи им тел казненных. Мухаммед Бусидра и другие религиозные лидеры издали фатву, которая объявляла грехом неучастие в уличных демонстрациях протеста. Под нажимом молодежи пленные шейхи поддержали эту фатву. Они объявили, что всякий, кто выступит против протестов, будет лишен защиты со стороны племени. К ним присоединились и некоторые армейские командиры-смельчаки.
У Каддафи сложные отношения с армией. В 1970 году армия поддержала его переворот, свергший монархию в Ливии. Но затем последовала катастрофическая авантюра в Чаде. Каддафи осерчал на свое воинство. Тысячи военнослужащих, среди них и высшее офицерство, оказались без средств к существованию. В 1993 году генералы, принадлежащие к племени Варфала, попытались совершить военный путч против Каддафи. Путч был подавлен. После этого полковник перестал доверять армии и создал полувоенные бригады. Наиболее боеспособные из них возглавляют сыновья полковника. “Каддафи лишил нас оружия и запасных частей для танков и передал их своему сыну Сирте”, — рассказывает один ветеран чадской кампании. Досталось и военно-морским силам. (В ходе нынешнего восстания флот перешел на сторону повстанцев.) “Я скорее выйду в море в шлюпке, чем на кораблях Каддафи”, — говорит представитель Национального совета.
Коалиция повстанцев — молодежь, интеллигенция, старейшины племени и исламисты — пока что действует слаженно, без комплексов лебедя, рака и щуки. Споуксменом Национального совета является адвокат-неисламист. Образованием в Бенгази ведает неверующий. Студенты и пограничники отлично ладят друг с другом. Но позиции военных в коалиции наиболее слабые. “Ливийская армия не похожа на египетскую и даже тунисскую. В течение тридцати лет ею никто не занимался”, — говорит Захи Могхерби, профессор политических наук университета Бенгази.
Молодежь, согласно наблюдениям иностранных репортеров в Бенгази, не очень-то подчиняется власти Национального совета. Она рвется на фронт, на войну — в едином порыве, но с разъединенным командованием. Обращаясь к молодежи, Мохаммед Бусидра провозглашает: “Там, где идут бои, должны быть подлинные ливийские патриоты. Мы идем на войну не для того чтобы вернуться живыми рабами, а для того чтобы умереть свободными!” В авангарде вооруженных сил повстанцев идут не регулярные армейские части, а добровольные отряды племен. Они же захватили склады оружия, брошенные воинством Каддафи, включая тяжелую технику.
В освобожденных от власти полковника регионах Ливии наиболее эффективно проявляют себя исламисты. Пока члены “советов” всех уровней занимаются кабинетным политиканством, исламисты мобилизуют широкие слои населения, собирая на молитвы под открытым небом, а в случае с Национальным советом — у него под носом в сквере перед зданием городского суда Бенгази — Смольного ливийской революции. Мечети открыты круглосуточно, а пятничные молебны, на которых политическая тематика была запрещена при Каддафи, полны сейчас призывов к джихаду против него.
В Египте в дни переворота “белтагий”, то есть уличные воришки и хулиганье, хорошо поживились на хаосе. Не то что в Ливии. Вот что рассказывает Салим Джабер, глава религиозного офиса совета Бенгази. По его приказу раздача продовольствия для бедняков перешла из рук местных торговцев на рынках в ведение мечетей. Религиозные фатвы против мародеров быстро привели в чувство последних. Мечети же занимаются сбором оружия. Шейхи Бенгази запустили в эфир новое радио “Свободная Ливия”. Оно, в частности, призывает ливийцев заполнить вакуум, образовавшийся после того, как рабочие-мигранты покинули Бенгази.
Исламисты распространяют свое влияние и на территориях, подконтрольных Каддафи. В Триполи ведущие проповедники с помощью фатвы выводят на площади и улицы города оппозиционеров, несмотря на комендантский час и полицию, пускающую в ход огнестрельное оружие. Самый влиятельный шейх Ливии Садик аль-Гралиани призывает людей не брать взяток. Прагматизм — сильная сторона исламистов Ливии. Как говорит профессор Абдулла Шамия, представитель “Мусульманского братства”, большинство исламистов поддержали декларацию Национального временного совета, который одобряет интервенцию коалиции западных стран включая США на основе резолюции ООН.
Насколько искренни исламисты и джихадисты, покажет время, а сейчас они готовы обещать все что угодно взамен на военную помощь Запада. Следят они пристально и за настроением широких народных масс. Если они станут выступать против военного вмешательства Запада, то и исламистский флюгер повернется в эту сторону. Недаром на рекламных щитах в окрестностях Бенгази можно видеть и такие призывы: “Нет военной интервенции! Ливийцы сами справятся с Каддафи”.
Ливийские джихадисты опасаются не только интервенции Запада, но и своих “глобальных братьев-джихадистов, которые, нахлынув на Ливию для войны с инфиделями”, могут превратить Южное Средиземноморье в новый театр своих военных действий. “Мы надеемся управиться с нашими проблемами сами, без помощи Усамы бен Ладена. Если он вмешается, весь мир подымется против нас”, — говорит джихадист Бусидра.
