Да и я тоже, хоть к прогрессивной общественности не принадлежу, склонен полагать, что верховная российская власть своим нарочитым бездействием в деле Ходорковского укусила себя за хвост. Сделав так, чтобы экс-глава ЮКОСа вышел на свободу осенью 2011-го, когда истекает его первый, восьмилетний срок, Кремль мог бы решить массу своих проблем. Причем для этого даже не надо было Ходорковского по второму делу оправдывать. Достаточно было дать ему немногим менее восьми лет — и тогда больший срок, согласно Уголовному кодексу, поглотил бы меньший, и 25 октября 2011 года, в восьмую годовщину своего новосибирского ареста, главный зэк страны увидел бы свободу. Ту самую чудовищную свободу, которую мы с вами обсудили здесь, в “МК”, 24 декабря 2010-го.
Но, с другой стороны, и президента Медведева с его ходорковским недеянием тоже можно понять.
Ведь если бы по итогам процесса в Хамовническом суде стало точно ясно, что Ходорковский выходит 25.10.2011, то весь предвыборный РФ-сезон 2011/12 выстраивался бы вокруг этой даты. Вовсе не факт, что, оставив тюрьму, бывший самый богатый гражданин РФ мог бы (и сможет) как-то серьезно повлиять на исход выборов. Разве что он сколотил бы команду хакеров, способных влезть в ГАС “Выборы”, — других вариантов воздействовать на результат “народного волеизъявления” практически нет. Но прогрессивная общественность все равно возвела бы 25 октября в ранг главного национального праздника, Дня эпохи. Помните, как заблаговременно сказал Владимир Владимирович: “Когда я итожу то, что прожил, и роюсь в днях — ярчайший где, я вспоминаю одно и то же — двадцать пятое, первый день”. То есть получилось бы, что политическая повестка формируется вовсе не в Кремле, а по ту сторону тюремной решетки. Слишком уж неуютная для Кремля ситуация. Нет. Все должны знать иное: что Кремль, может быть, и выпустит Ходорковского с Лебедевым, но бумажка, на которой начертана дата выпускания, находится в черном ящике, имя которому — голова главы государства. И приоткрыть этот ящик нельзя никаким внешним, никаким общественным усилием.
Еще в оправдание Дмитрия Анатольевича можно сказать следующее. Что президента должно сейчас более всего беспокоить? Я думаю, первое — это беспроблемное переизбрание (переназначение) в 2012 году. Второе — это чтобы Запад был им доволен и “перезагрузка”, ставшая одним из главных брендов медведевского правления, беспрепятственно продолжалась.
Как публичному политику, Медведеву, конечно, очень выгодно было бы Ходорковского освободить. Но с точки зрения вопроса-2012 — это не самое надежное дело. Ведь в российской правящей элите на самом деле очень много людей, которые вовсе не жаждут увидеть МБХ на свободе. У топ-заключенного немало должников — финансовых, политических и моральных. Многие любят сентиментально порассуждать, как хорошо было бы обнять Ходорковского и пообедать с ним, исключительно в надежде, что этого никогда, совсем никогда не случится. Так что для обеспечения элитного консенсуса по вопросу о следующем сроке Медведева, может быть, и требуется, чтобы МБХ пока посидел.
Теперь Запад. За 7 с лишним лет ходорковских мытарств ведущие западные державы недвусмысленно показали, что судьба прежнего владельца ЮКОСа их по большому счету не волнует. Да, любая непомерная жестокость в отношении Ходорковского и Лебедева вызывала дежурные заявления всяческих госдепов. Но никаких реальных шагов в защиту/поддержку знаменитых заключенных официальный Запад не предпринимал. Хотя мог бы. Например, выявив и арестовав международное имущество лиц, причастных к похищению активов ЮКОСа. Но здесь никто палец о палец не стукнул. Больше того, солидные западные корпорации, типа итальянской Eni, участвовали в приобретении тех самых злосчастных активов. Чтобы легализовать их через себя. А только что легендарная BP, едва погасив пожар Мексиканского залива, решила обменяться акциями с “Роснефтью”, в недрах которой спрятаны многие активы ЮКОСа. Подтвердив тем самым: западные бизнесмены — люди прагматичные, законность включения крупных кусков бывшей империи Ходорковского в “Роснефть” их не очень беспокоит. У них — другие приоритеты.
И президент Медведев, возможно, рассуждает так: СНВ-3 или даже раздел шельфа Баренцева моря — вот что Западу важно. И это по-настоящему важное Кремль будет делать, получая тем самым универсальную индульгенцию на свою внутреннюю политику.
Я, как и многие, тоже считаю предновогодний приговор Ходорковскому—Лебедеву зверским и свирепым. Но в то же время не могу отделаться от ощущения, что судья Данилкин зачитал очень хороший приговор.
Представим себе на минуточку, что Хамовнический суд дал бы обвиняемым не 13,5, а, скажем, 7,5 лет тюрьмы. Что бы случилось тогда в России?
Тогда — прогрессивная общественность изо всех щелей восславила бы гуманизм и мудрость президента Медведева. Оповестив всех, что модернизация у нас — это материальная реальность, а верховенство закона наступит уже после ближайших праздников, как опохмелимся.
Что, конечно, было бы прямой неправдой. Потому как пока что у нас идет отчетливая демодернизация — т.е. разрушение унаследованных от советской власти институтов модерна типа всеобщего образования, науки, массовой армии и т.п. А коррупция в судебной системе продолжает нарастать. И никакой поворот в судьбе МБХ здесь ничего не изменил бы.
Еще прогрессивная общественность сказала бы, что у нас стремительным домкратом наступает демократия. И выборы, исход которых понятен сильно заранее, — это почти настоящие выборы, а не галимый фарс. Тьфу!
Больше того: если б суд оказался на 6 лет добрее, несогласные и сомневающиеся нашей страны могли бы потерять МБХ как морального лидера. Не исключено, что узник, сам тоже человек прагматичный, резко сократил бы публичную активность, чтобы не сглазить освобождение. А то и вовсе решил бы стать модернизационным медведизатором. Вы представляете, что бы это было?
Хамовнический приговор избавил нас от мегатонн необоснованных иллюзий и океанов тошнотворной лжи. Спасибо за это и суду, и приговору, и тем, кто не решился ему помешать. В частности, Дмитрию Анатольевичу спасибо.
Я, кстати, не исключаю, что Медведев таки выпустит узников. Задолго до назначенного Хамсудом 25 октября 2017 года — праздника, в святцах не имеющего чина, как назвал 100-ю годовщину Октябрьской революции все тот же Владимир Владимирович. И Верховный суд может скостить несколько лет. И помилование можно как-то употребить. Но теперь уже, после 30 декабря 2010-го, это не будет восприниматься как уникальная монаршая милость, а прогрессивная общественность не утонет в соплях бесконечного восторга. Хорошо!
А теперь хочется пожелать Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву, чтобы их приговор был поскорее отменен. Кем? Ходом истории. Других вариантов нет.
