В четверг вечером в Новопушкинском сквере прошел разрешенный (!) митинг правозащитников — против “полицейского произвола”. Разрешение на акцию дали еще до разгонов “Маршей несогласных” 14—15 апреля и до того, как организаторы — правозащитники — заявили: они посвящают митинг памяти Бориса Ельцина.
Заявку подали на 2000 человек. Разрешение дали на 500. Пришло — не больше 300.
Обращали на себя внимание бабушка с плакатом “Ельцин был гарантом наших прав и свобод, а Путин — своих” и девочка лет пяти, бегавшая с раскрашенным в цвета триколора длинным надувным шариком с надписью “Омоновская демократия”. Пропуская граждан через рамку металлоискателя, милиционеры были предельно вежливы, просили “показать сумочку” или “открыть баночку”.
Лидер движения “За права человека” Лев Пономарев предложил обратиться к президенту как гаранту Конституции с требованием прекратить “полицейский произвол”. Владимир Лысенко, сопредседатель Республиканской партии, которой власти отказали в регистрации, потребовал от министра внутренних дел Нургалиева в течение двух месяцев выдать всем омоновцам опознавательные бляхи с номерами.
И тут слово взял Михаил Касьянов. Сложив на животе руки замочком, как оперный певец, он заговорил о Ельцине: “Некоторые спрашивают, почему он молчал последние два года. Говорю вам как знающий человек: он очень переживал, мучился, но не мог переступить через свои обещания не вмешиваться…” Касьянов призвал всех “в последние перед выборами месяцы разбудить в себе гражданина” и вскоре покинул митинг в сопровождении охраны.
Все прошло тихо и спокойно. Скорее всего потому, что не было ни лимоновцев, ни “красной молодежи” — действительно, трудно представить их на митинге, где добрыми словами поминают Ельцина…
