Корреспонденты “МК” отправились из задымленной Москвы на “передний край” — многие жители области сейчас завидуют москвичам.
Павлово-Посадский район. Город Электрогорск. Небо с оттенком свинца. Дымовая завеса висит над всем городом с апреля... “Это что! Вот рано утром в радиусе двух метров ничего не видно, автомобилисты ехали практически вслепую, со скоростью пять кэмэ в час, автобусы вовсе не ходили”, — “утешает” нас водитель. Больше двадцати аварий насчитали сотрудники местной ГИБДД за последние два дня на трассе Горьковского направления. Со вчерашнего дня это шоссе стали перекрывать в “критические часы”.
— Зачем к нам на ночь глядя, у нас рабочий день уже заканчивается, — кричит в телефонную трубку начальник пожарной части №86 Михаил Рыбкин. — По технике безопасности имеем право тушить торфяники и горящие леса только в светлое время суток!
Впрочем, жителям Электрогорска уже, похоже, все равно — покоя им нет ни днем, ни ночью.
Электрогорск — один из немногих городов Подмосковья, построенный на торфяниках. Когда принимали план ГОЭЛРО, местная ГРЭС работала на торфе. Выгодно — за топливом далеко ходить не нужно. Теперь горожане пожинают плоды. Достаточно малейшей вспышки, чтобы земля начала тлеть прямо около домов. А уж об окрестных лесах и говорить нечего.
— Вы куда?! — хватает за руку возникший словно из-под земли закопченный сержант. — Шаг сделаете — и провалитесь по пояс... Тлеющий торф, как змеюка, проделывает под землей ходы. В такой “ловушке” недолго и сгореть.
От земли поднимается густой дым, в некоторых местах огонь вырывается наружу. Сержант идет вперед, не выпуская из рук пожарный шланг — рукав. Мы, как сталкеры, двигаемся в густых клубах дыма строго за нашим проводником — шаг в шаг. Мощная струя воды превращает дымящийся слой торфа в кашу. По проложенной мокрой дорожке выбираемся на выгоревшую поляну, где недавно солдаты закончили “промывку”. Вокруг гигантской кучей громоздятся поваленные деревья.
— Огонь пожирает корни деревьев, они и падают, — машет в сторону пепелища майор Рыбкин. — Приходится бульдозеры пригонять, сгребать обгоревшие стволы в кучу.
Через головешки выбираемся на берег пруда, где тарахтит станция, предназначенная для перекачки горючего. Ныне она с остервенением качает воду. Толстый пожарный рукав с пульсирующей водой через пепелище тянется в горящий лес...
— Чтобы потушить один квадратный метр тлеющего торфа, нужно вылить 300 литров воды! А вода, видите, ушла, — показывает пожарный на обмелевший пруд. — Технические водоемы у нас давно пустые...
* * *
На пульте дежурной пожарной части телефон звонит не умолкая.
— Приезжайте! — кричит женщина в трубку. — У нас на улице Горького торф горит, весь забор в огне, до дома метров десять осталось...
— У меня, блин, сарай горит, улица Ленина, дом 45! Пятый раз вас вызываю! — возмущается мужской голос. — Всю воду из бочек на этот торф вылил. Тушу в одном месте — огонь вылезает в другом...
— У нас около садов горит лес, две сосны упали прямо на линию электропередачи...
Еще через десять минут позвонили с предприятия “Белый мох”. Зоотехники сообщили, что вольеры с кроликами стоят в дыму. Выращенные для опытов ушастые могли задохнуться раньше времени...
Жители Электрогорска вынуждены перебираться из города куда-нибудь к родственникам. Участи оставшихся не позавидуешь. “Утром, когда встаешь, чувствуется гарь, глаза чешутся, люди на улицах постоянно чихают, — делятся с нами прохожие. — Говорят, человек ко всему может привыкнуть, но только не к дыму”.
У людей, страдающих астмой и бронхитом, болезнь обостряется.
— Моя дочь все лето дома просидела, врачи запретили на улицу выходить, — рассказывает жительница Электрогорска Наталья Проскурина. — А месяц назад ее все-таки в больницу положили...
Ситуация в городе напоминает эпидемию. Вот уже несколько месяцев местные жители не выходят на улицу без марлевых повязок. Некоторые запасаются противогазами.
— Утром встал, ни черта не видно! До сарая на ощупь добирался, — рассказывает нам пожилой мужчина в телогрейке. — Вдруг вижу, впереди инопланетянин стоит! Пригляделся — сосед, Михалыч! Оказывается, он теперь только в противогазе из дома выходит. Здоровье бережет!
На ночь электрогорцы наглухо закрывают окна и двери.
— Мы уже поролоном все окна обложили, как зимой, иначе в комнате дышать невозможно — дым во все щели просачивается, — жалуется девушка. — Раньше мы одежду на балконе или во дворе сушили, сейчас только в квартире, иначе влажные вещи весь запах гари в себя впитывают...
На окраине города — кладбище. Огонь подбирается к захоронениям с невероятной быстротой. Если люди ежедневно окапывают собственные огороды, гаражи и дачи, дабы спасти от огня, то про могилы своих родных уже давно забыли.
— Да гори оно все синим пламенем, никому здесь ничего не нужно, — машет рукой сторож. — Видите, вся трава давно высохла, никто не ухаживает, а представляете, как засохшие венки гореть будут!
Пройдя через выгоревшую поляну, мы останавливаемся около женщин с платками на лице, повязанными, как маски. Баба Клава и баба Нина окапывают сарай.
— Сгребаем торф до песка, — говорят, кашляя, пенсионерки.
Проезжая к дачам, замечаем вырытые вдоль забора траншеи... Похоже, весь город перешел на осадное положение.
* * *
Месяц назад в районе запретили охоту. В некоторых местах выставили кордоны солдат. Тем не менее каждый день пожарные принимают десятки сигналов о возгораниях. Брандмейстеры винят во всем грибников.
— В выходные, когда грибники и туристы валом валят в лес, у нас самый аврал, — горячится майор Рыбкин. — Костер зальют водой, а под ним торф продолжает тлеть, и пошло-поехало... Выставляем на дорогах посты, думаем даже колючую проволоку по всему периметру леса натянуть. Сейчас в лесу находиться опасно, деревья одно за другим падают. Также существует опасность провалиться в горящий торф. В Шатуре вон целая пожарная машина ушла под землю...
Каждый день пожарные находят в лесах заживо сгоревших животных: “Сегодня труп щенка нашли, умер от удушья. Недалеко от города есть свалка, так мы ее кладбищем домашних животных называем. Кого там только нет — коты, собаки, птицы, даже коза одна обгоревшая...”
Во многих местах Павлово-Посадского района горят не только торфяники, но и леса, свалки. В десяти километрах от Электрогорска, прямо на обочине, полыхает сухая трава. Огненное пламя подбирается к близлежащим домам. За этим наблюдает молодой человек с рацией.
— Пламя пока еще далеко, до нас вряд ли дойдет, — сообщает он в трубку.
— Что случилось? Торфяники горят?
— Да нет, кто-то специально поджег траву, — спокойно объясняет мужчина.
— Мальчик, мальчик! Беги сюда! — кричим, замечая в дыму ребенка.
— Наверное, это и есть поджигатель, — равнодушно реагирует наш собеседник.
Пожарную технику вызывать никто не торопится. До деревенских домов остается каких-то пятьдесят метров.
— Пожарным сейчас бесполезно звонить, машин на тушение лесов не хватает, а тут какая-то трава... — продолжает человек с рацией. — Сейчас ветер как раз в нашу сторону. Моя задача — следить, чтобы огонь к нашему магазину не подобрался, иначе проблем с начальством не оберешься.
Когда ветер сменил направление, охранник и вовсе исчез. Зато из калитки выскочили бабки с ведрами. Огонь подбирался к их огороду.
В таких масштабах торфяные залежи горели в Павлово-Посадском районе только в 1972 году. Местные жители тогда сидели по домам и молились. Теперь и вовсе думают, что конец света не за горами.
— Надо все торфяники взорвать и залить водой к чертовой матери! — махнул нам на прощание дед с лопатой.
На сегодняшний день в Подмосковье огнем охвачено 595 гектаров лесов и торфяников. Наиболее крупные очаги возгорания зафиксированы в Шатурском, Дмитровском и Балашихинском районах, причем под Балашихой огонь свирепствует аж на 95 га.
С огнем борются 1969 человек, в том числе спасатели из Москвы, соседних Тульской и Нижегородской областей. Задействовано 549 единиц техники. В ближайшее время планируется отмобилизовать еще 116. Вчера утром над лесами Егорьевского и Сергиево-Посадского районов впервые за последние несколько недель в воздух были подняты пожарные вертолеты “Ми-8”...
Вчера на Старой площади все утро снова заседала областная комиссия по борьбе с пожарами. Чтобы потушить все очаги, полагают в областном штабе, нужен проливной дождь, который будет идти как минимум 10 дней без остановки. А на небе, как назло, ни единого облачка...
ГИБДД области уже организует дежурства, чтобы не пускать автотранспорт в лесные угодья. Пеших любителей подмосковной природы, разъяснили нам в правительстве области, будут отлавливать пикеты внутренних войск. Правда, вразумлять нарушителей они смогут только устно — на основании нового Административного кодекса штрафы в данном случае не предусмотрены. Вот и вся “чрезвычайщина”, которая коснется рядовых граждан. Кстати, в последний раз чрезвычайная ситуация в Московской области объявлялась в 1972 году, когда горела Шатура.
