1. Опрос проводится с моего добровольного согласия и после получения письменного заявления.
2. Все вопросы, которые прозвучат, мне будут прочитаны заранее.
3. Информация, полученная при проведении исследования, будет использована в целях кадровой проверки.
4. Я в любой момент имею право отказаться от дальнейшего проведения этого опроса.
5. Вопросы, касающиеся политических воззрений и религиозных убеждений, задаваться не будут”.
Когда я заполняла этот документ, сотрудник Фонда современных образовательных технологий, оператор полиграфа Сергей зачитал мне образец расписки, которую предлагают клиентам сотрудники недобросовестных детективных агентств. Вот выдержка из него: “Настоящим я полностью освобождаю специалиста, проводящего обследование, от всех претензий и исков в связи с данной проверкой и не возражаю против передачи результатов проверки заинтересованной стороне”. По мнению Сергея, такая формулировка нарушает права тестируемого и снимает с полиграфолога ответственность за неверный результат исследования.
В моем представлении детектор лжи, как в старых фильмах про шпионов, рисовался огромным осциллографом, снабженным множеством проводков. На самом деле аппарат состоял из современного ноутбука, небольшого устройства с датчиками скромных размеров и умещался в компактном чемоданчике. Сергей — представитель наиболее перспективной отечественной школы, созданной на базе ФСБ, где на обучение каждого эксперта затрачивается более года. Для сравнения, в системе МВД специалистов штампуют в рекордно короткие сроки — за две недели. Причем если у чекистов в группе занимаются 4—5 человек, то у милиционеров — 18—20.
— За это время невозможно научить всем премудростям науки, — считает Сергей. — Скороспелые полиграфологи могут допустить в работе множество ошибок, которые попросту сломают людям судьбы. Сам аппарат, конечно, важен, но главную роль все-таки играет человек, который с ним работает.
В советские времена детектор использовали работники КГБ для борьбы с террористами и шпионами. В наши дни полиграф помогает при приеме сотрудников в правоохранительные органы, отборе персонала в коммерческие фирмы и поиске воров или похитителей коммерческой информации в трудовых коллективах. Обращаются к полиграфологам и обманутые супруги, жаждущие разоблачения неверных жен и мужей. Кадровый отбор с помощью детектора обходится бизнесменам в 100 долларов за работу с одним претендентом. При проведении расследования эта сумма возрастает до 250—500 долларов. Существуют расценки и пониже, но и результаты исследований могут оказаться соответствующего качества.
Процедура обследования проста, но утомительна. Эксперт закрепляет на испытуемом датчики и задает ему вопросы, которые повторяет несколько раз. Среди них лишь один имеет значение (например, “пользовались ли вы фальшивыми документами при приеме на работу?”). Остальные — вспомогательные, точный ответ на которые известен обоим (имя, место жительства, образование опрашиваемого). При ответах детектор фиксирует психофизические реакции организма — работу сердца, состояние верхнего и нижнего дыхания, кожно-гальванические показатели (иными словами, интенсивность потовых выделений), а также изменения голоса. Когда человек отвечает правдиво, аппарат вычерчивает определенные графики, а стоит опрашиваемому солгать, как организм обязательно выдаст себя и данные изменятся. Для полиграфолога важно правильно сформулировать вопросы, чтобы исключить двусмысленность и проконтролировать результаты.
Сергей закрепляет датчики у меня на груди, на талии и на пальцах рук. Я сажусь на стул, под металлические ножки которого подложены пластины, тоже соединенные проводами с прибором.
Для начала мой исследователь проводит небольшую беседу, чтобы выяснить круг моих интересов и состав семьи. В случае, когда речь идет о жизненно важной информации, этот разговор длится дольше и затрагивает более значительные темы — специалисту необходимо знать, что за человек перед ним. Кстати, лучшими экспертами считаются медики или психологи.
У Сергея на работу с конкретным гражданином уходит от двух до 8 часов. Бывает, что опрашиваемые сразу сообщают о потаенном — хранят ли дома незарегистрированное оружие, замешаны ли в незаконном обороте наркотиков или в хищениях по месту прежней работы. В противном случае эксперт долго докапывается до истины и обязательно устанавливает, какие именно “грехи” на совести проверяемого. Так, однажды Сергею удалось вывести на чистую воду бандита, который рвался на работу в... милицию. За плечами у братка была торговля оружием и нефтепродуктами в Чечне, а также использование поддельных документов при трудоустройстве. Сергей вытащил эту информацию с помощью детектора. В другой раз в одной фирме из сейфа исчезла крупная сумма денег. Доступ к ключам имели немногие — владелец предприятия, его супруга, а также трое проверенных сотрудников. Сергей, приехавший в контору со своим волшебным чемоданчиком, устроил тотальную проверку всем работникам, включая уборщицу. Среди ничего не значащих вопросов был задан и такой: “Приходилось ли вам присваивать имущество, принадлежащее фирме?” К удивлению полиграфолога, отрицательный ответ большинства сотрудников специалиста не устроил. Следовал неутешительный итог — все они потихоньку обворовывали своего босса. Сергей сузил поиски до более конкретных понятий. Теперь требовалось определить реакцию на вопрос, брали ли они деньги из сейфа в тот самый день. В конце концов среди подозреваемых осталась только уборщица. Выяснилось, что она случайно нашла ключи, спрятанные в потаенном месте, и соблазнилась возможностью разбогатеть.
Специалист просит меня отвечать “нет” на все вопросы, которые он задает в тесте, заранее ознакомив с ними. Звучат несколько имен, от которых я отказываюсь, в том числе и мое собственное. Детектор лжи безошибочно определил, в чем я солгала. В следующем тесте среди других вопросов был такой: “Предавали ли вы своих родственников?” На него я тоже ответила отрицательно. И спохватилась. В самом-то деле это утверждение не соответствовало действительности. В детстве как-то устыдилась маминой низкой инженерской зарплаты, в зрелом возрасте не навестила отца в больнице... В общем, явное предательство.
— Вы согласны с тем, что покривили душой? — поинтересовался Сергей и, получив утвердительный ответ, подытожил: — В таких случаях я говорю, что когда человек вошел в кабинет полиграфолога, то знал о себе абсолютно все только он один, а после проверки знаем мы оба.
Потом Сергей взялся определить военное звание моего знакомого, о котором никогда не слышал. Начался очередной нудный опрос. Все “звездочки” от генерала до прапорщика я встречала отрицанием. В конечном итоге мне было абсолютно все равно, каких высот по службе достиг мой друг. В результате машина выбрала... два варианта.
— А вот и не старший лейтенант, — отреагировала я. — Он уже давно в капитанском звании.
Сергей показал мне графики. Старлей и капитан шли практически на одном уровне. Полиграфолог взялся за расчеты, что называется, вручную. Получилось, что лидировал капитан.
— Это тот случай, когда важно, что за человек работает с машиной, — пояснил Сергей. — И если у нас с вами сейчас игровая ситуация, в которой вас не очень-то волнует результат исследования, то в реальной обстановке неверный итог может дорого обойтись.
По словам полиграфолога, обхитрить детектор лжи практически невозможно, потому что управлять психофизическими реакциями очень сложно. Правда, разведки разных стран специально обучают этим тонкостям своих сотрудников, но потенциальным обманщикам требуются постоянные тренировки. Кстати говоря, любой человек вправе отказаться от проверки на детекторе лжи, но виновный обязательно согласится пройти проверку, чтобы не навлекать на себя подозрение, а невиновные люди — ради спасения собственной чести.
Ноябрь 1999 г. — Комитетом Государственной Думы по безопасности разработан законопроект, предусматривающий использование детектора лжи при допуске официальных лиц к государственной тайне.
Март 2000 г. — в целях борьбы с коррупцией принято решение проверять на детекторе лжи всех сотрудников генеральной прокуратуры Мексики — вплоть до самых высших чинов.
Лето 2000 г. — одна британская фирма создала детектор лжи специально для телефонных разговоров. Датчики дают знать, когда собеседник начинает врать.
Декабрь 2000 г. — впервые в мире футбольная ассоциация Сингапура решила бороться с коррупцией в футболе при помощи детекторов лжи. Дело в том, что в Сингапуре футбольные матчи являются предметом крупных ставок болельщиков, и к моменту принятия такого необычного решения 15 игроков и официальных представителей команд находились под следствием по подозрению в подкупах и “продажах” игр чемпионата.
Март 2001 г. — ФБР США приняло решение проверить на детекторе лжи более 500 своих сотрудников, имеющих доступ к оперативной контрразведывательной информации. Такое решение было принято после ареста сотрудника ФБР Роберта Ханссена, обвиненного в шпионаже в пользу СССР и России. За свою 25-летнюю карьеру в ФБР Ханссен ни разу не проходил тест на детекторе лжи.
Апрель 2002 г. — глава ФБР Мюллер заявил прессе, что сейчас рассматривается возможность проверки на детекторе лжи всех 28 тысяч сотрудников Федерального бюро расследований.
