МК-ВОСКРЕСЕНЬЕ Мы не раз договаривались с ним о встрече, но увидеться все никак не удавалось: то у него работы по горло, то я занята. Где-то в середине апреля наконец-то определились — встретимся после майских праздников, когда Замоскворецкая прокуратура переедет из своего убогого помещения в новое здание. — Заодно посмотрите, в каких хоромах мы теперь будем работать, — сказал, смеясь в трубку, Игорь Конюшкин, прокурор Замоскворечья... После майских праздников прокуратура действительно переехала в новое здание, буквально выстраданное Конюшкиным. Только вот встретиться с прокурором опять не получилось. И уже не получится никогда... Игорь Иванович Конюшкин был убит в ночь на 25 апреля. Случай для столичной прокуратуры беспрецедентный... Понедельник, 24 апреля 2000 года, начался для прокурора Конюшкина как обычно. Обзор происшествий за выходные, текущие поручения сотрудникам, проверка состояний дел, телефонные звонки... Он отменил в этот день традиционное утреннее совещание: зачем лишний раз отрывать людей от работы? По мере необходимости вызывал подчиненных к себе. Полдня пролетели незаметно. В 15 часов начался прием населения... К Конюшкину всегда была очередь. И двигалась она крайне медленно. Но никто не роптал. Все знали, что прокурор выслушивает людей не для галочки. Он не стремился побыстрей избавиться от очередного посетителя, а серьезно вникал в проблему любого обратившегося к нему человека. Каждому давал дельный совет, подсказывал, как лучше поступить, принимал заявления. — Иной раз человеку помогаешь даже просто тем, что выслушиваешь его, — говаривал Игорь Иванович. Слушать он умел, что называется, профессионально. Вся внешность его располагала к откровенности. Открытый мягкий взгляд, что крайне не свойственно большинству прокурорских работников. Юное, несмотря на усы и бороду, лицо. — Он и бороду-то специально отрастил, чтобы выглядеть посолидней, — говорит первый заместитель Игоря Конюшкина Надежда Яковец. — А без нее он — как мальчишка. На прокурора совсем не похож. Он и одевался всегда просто. И с людьми тоже очень просто и вместе с тем очень внимательно разговаривал, независимо от того, именитый это следователь или стажер. Самая его, пожалуй, отличительная черта — архитерпеливость. Он мог по десять раз объяснять человеку одно и то же. И не отстанет, пока тот не поймет. И еще он всегда боялся ненароком обидеть человека, сказать грубое слово. Ведь в такой должности чего только не бывает... Прием граждан закончился в начале седьмого вечера. Официально рабочий день завершен. Но не для Конюшкина. Для него это время означало лишь то, что теперь он может спокойно, без ежеминутных звонков, поработать, не торопясь над чем-то подумать, набросать какие-то планы. С работы он обычно уходил не раньше семи-восьми вечера. Так было и в тот день. После 18.00 потянулись милицейские следователи с санкциями на арест, коллеги с недописанными бумагами и т.п. Но тогда он не мог долго задерживаться в прокуратуре: приятель-юрист предложил после работы встретиться и вместе поужинать. Особых дел в тот вечер у прокурора не было, и он согласился. Конюшкин ушел с работы вместе с приятелем, который заехал за ним на машине, около 19.00. ...Подходящее место отыскали рядом со станцией метро "Университет" — бар "Ход конем". Беседовали довольно долго. Распрощались у станции метро около полуночи. Приятель уехал, а Конюшкин спустился в подземку. Своей машины у него не было, он не любил водить. Еще больше он не любил обременять собой людей. Поэтому, видимо, решил добираться до дома, в Бибирево, своим ходом. Метро, на беду, оказалось закрыто — на этой линии с 23.15 ведутся строительные работы. Сотрудницы метрополитена подсказали, что до центра можно добраться на специально пущенном автобусе. Показали, куда идти... Что случилось дальше, сейчас, наверное, не может сказать никто. Есть лишь факты и показания свидетелей... Видели, как Конюшкин пошел в сторону автобусной остановки... Слышали, как недалеко от метро он разговаривал с кучкой молодых людей. Разговор шел на повышенных тонах... Потом, через некоторое время, увидели, как он лежит на асфальте в луже крови... А парни, которых было не меньше четырех, шарят по его карманам... Вытащив бумажник и прихватив прокурорский портфель, компания направилась в сторону проезжей части, спокойно поймала машину и уехала... Кстати, портфель преступники так и бросили в машине, не найдя, по-видимому, в нем ничего интересного для себя... Как же такое могло произойти? Четверо пьяных подонков убили человека, и ведь не в глухом переулке, а около метро, где даже по ночам довольно оживленное движение! И рядом почему-то не оказалось никого, кто бы вмешался в драку или хотя бы не дал убийцам так спокойно уйти! ...Конюшкин был без сознания, когда к нему подбежали работницы метрополитена. Они сразу же вызвали милицию и "скорую". Это было примерно в 1.20. Где-то через час прокурора доставили в реанимацию 1-й Клинической больницы имени Н.И.Пирогова. Врачи делали все возможное. Но, к сожалению, их усилия были тщетны. Травмы головы, лица и шеи (основные удары пришлись именно по голове) оказались настолько серьезными, что спасти Игоря Конюшкина не удалось. Он скончался около 7 часов утра, не приходя в сознание... Прокурор от Бога, как называли его коллеги, всю жизнь боровшийся с преступностью, погиб от рук этих самых преступников... n n n "Я никогда не мечтал стать прокурором, — говорил незадолго до смерти в интервью районной газете Игорь Конюшкин. — В юности интересовался биологией, психологией, но экзамены пошел сдавать на юрфак — побоялся завалить математику. В университете из предметов наибольший интерес вызывали спецкурсы проблем теории государства и права, криминологии. Диплом защищал на кафедре уголовного права и криминологии... Ну а затем по распределению пришел в прокуратуру, стал работать следователем..." Он окончил юрфак МГУ в 1984 году, в 23 года. Сразу пошел следователем в Кировскую районную прокуратуру, затем перешел в следственное управление прокуратуры Москвы. Потом стал 1-м заместителем прокурора Краснопресненского района, затем заместителем прокурора Центрального округа, а в декабре 1997 года его назначили прокурором Замоскворецкой межрайонной прокуратуры. "...Назначения по службе напрямую были связаны со следственной работой, которую всегда буду считать очень ответственным, трудным, подчас неблагодарным, но исключительно полезным, интересным и почетным делом..." — Говорить, какой он был профессионал, думаю, не стоит, — вспоминает своего бывшего заместителя прокурор Центрального округа Александр Буксман. — Об этом говорят его дела. Взять хотя бы знаменитые события 3—4 октября 1993 года. Он тогда работал в прокуратуре Краснопресненского района и участвовал в расследовании обстоятельств этих событий. Он, едва ли не единственный, знал об этом деле все "от" и "до". Спроси его по любому эпизоду — все расскажет. Он изучал все настолько глубоко, что был, может быть, даже слишком медлительным. Но по-другому, поверхностно, он не мог. Когда он работал моим замом, я был настолько спокоен за наше следствие, потому что знал, что Конюшкин все держит в курсе... Он не мог по-другому... На его долю выпадали такие дела, что расследовать их абы как было просто невозможно. Заказное убийство председателя Фонда социальной защиты спортсменов Отари Квантришвили, взрыв в "МК", дело журналистов "Чечен-пресс" Курбанова и Музаева... А с приходом в Замоскворецкую прокуратуру он объявил войну наркомании, проституции и коррупции. Именно с его санкции был закрыт ночной клуб "Птюч" в 5-м Монетчиковском переулке, где вовсю торговали наркотиками. В этом помещении потом появился другой клуб — "Луч". Конюшкин лично контролировал его деятельность, и сейчас, по словам и.о. замоскворецкого прокурора Надежды Яковец, там вполне нормальная обстановка. Такая, какой добивался Конюшкин. "...Могу однозначно сказать — мириться с существованием на территории района злачных мест мы не намерены. Ведь помимо общеизвестного — влияния на здоровье, социальную адаптацию, моральные устои и так далее — наркомания напрямую связана с существованием организованной преступности..." При всей своей мягкости Конюшкин не мирился с преступностью в любом ее проявлении. Таким образом, к примеру, на скамью подсудимых попала начальница отдела потребительского рынка районной управы "Якиманка", которая брала взятки за выдачу разрешений на торговлю. Попадись взяточнице более сговорчивый прокурор, ей, быть может, не пришлось бы краснеть в суде. Но Конюшкин довел это дело до логического конца, как и многие другие, связанные с коррупцией, в том числе по обвинению заместителя начальника одного из ЛОВД в соучастии в сбыте наркотических средств. Из-за своей, как назвал это качество Александр Буксман, медлительности, желании во всем досконально разобраться Игорь Иванович часто засиживался в прокуратуре допоздна. Бывало, что совсем уже поздно вечером, после тяжелого умственного напряжения, он... слушал музыку. На работе у него была целая фонотека с самыми разными дисками — от рока до классики... "...Хобби, как я его понимаю, у меня нет. Очень мало, к сожалению, свободного времени. В юности увлечений было много, в частности, занимался фотографией. Сейчас более или менее регулярно удается послушать музыку, читать. Я бы не назвал это увлечениями, скорее, это потребность..." n n n — Я никогда не волновалась за Игоря, — говорит жена прокурора Аня. Она сидит напротив меня. Руки ее заметно дрожат. — Он почти всегда приходил поздно, но я почему-то была уверена, что с ним ничего не может случиться. Для нас с сыном он был такой опорой, такой защитой, что невозможно было представить, что его может не быть... Они познакомились в 1987 году. Игорь тогда работал в городской прокуратуре, а Аня училась в юридическом институте на адвоката. Ей позарез нужно было написать работу по криминалистике, а для этого требовался хороший, знающий консультант. Друзья привели девушку к следователю Конюшкину, и он по доброте душевной написал всю работу за нее сам. После этого они поблагодарили друг друга и... расстались. В памяти обоих осталось лишь что-то теплое от общения, хоть и исключительно делового. Но от судьбы не уйдешь. Через три года они случайно встретились в метро. Игорь тогда уже работал в Краснопресненской прокуратуре, а Аня проходила практику в Московском областном суде. Обе организации расположены на "Баррикадной". Там-то в 1990 году и пересеклись их пути. Больше они уже не расставались... — Он очень любил сына, — говорит Аня. — Между ними была какая-то неземная связь. Все свое свободное время, которого у него было крайне мало, он отдавал Гоше. Выходные — в музеи, отпуск — на природу... Сын во всем старался быть похожим на него. Даже телосложением. Игорь ведь был очень худой, и Гоша старался не поправляться... Мы закуриваем, рассматривая семейные фото. Ане очень трудно говорить. И вспоминать... — Игорь совсем не любил фотографироваться, поэтому у нас очень мало фотографий. Мне больше всего нравится вот эта, где Игорь делает Гоше "рожки". А в кармане у него — Гошин пистолет... Таким, семейным, прокурора Конюшкина не знал никто. Он старался не говорить на работе о доме, а дома — о работе. Там он работал, а здесь отдыхал. Там он — прокурор, а здесь — любящий отец и муж. Обычно работникам правоохранительных органов такого ранга трудно быть на высоте и на службе, и вне ее. Их жены всегда недовольны вечной занятостью мужей и их невниманием к собственной семье. Но про Конюшкина этого не скажешь. И лучшее тому подтверждение — счастливая улыбка сына. — Я до сих пор не могу поверить в его смерть. И Гоша не может... Время, оно, конечно, все залечит. Притупит боль. Но никогда, наверное, не оставит в покое вопрос: за что его убили? n n n Мосгорпрокуратура, которая расследует сейчас дело об убийстве Игоря Конюшкина, отрабатывала разные версии, в том числе и связанные с профессиональной деятельностью замоскворецкого прокурора. Но уже на следующий день после убийства стало ясно, что Игорь Иванович стал жертвой обычных пьяных хулиганов. В милицейских сводках говорилось, что он был избит "в ходе ссоры, возникшей на почве неприязненных отношений". Всем, кто знал Конюшкина или хотя бы раз с ним общался, трудно поверить, что он мог вызвать "неприязненные отношения". Он даже грубого слова сказать не мог. Предположения же о том, что прокурор был сильно пьян и "сам нарвался", просто нелепы. Он вообще почти не пил, потому что и пить-то не умел. В его кабинете из напитков всегда стояла только банка с кофе. Так за что его убили? Ответ на этот вопрос не знают, наверное, даже сами убийцы. К сожалению, на сегодняшний день задержать всех предполагаемых преступников пока не удалось. По горячим следам поймали лишь одного участника событий той ночи. Как уже сообщал "МК", 27-летний уроженец Грузии Малхаз Гогучия был задержан около 13 часов на следующий день после убийства практически на том же самом месте, где накануне он с дружками избивал прокурора (Гогучия проживает именно в этом районе). Но задержанный так и не смог внятно объяснить, почему они прицепились к Конюшкину и чем он их так "рассердил", что они набросились на него со звериной жестокостью. Единственное, что с уверенностью мог вспомнить предполагаемый убийца (неработающий, как, по-видимому, и его приятели), — все в его компании в ту ночь были пьяные. К метро они отправились, как говорится, в поисках приключений. И если бы им тогда не попался Конюшкин, наверняка подвернулся бы кто-нибудь другой. n n n 3 июня, в день открытия нового здания Замоскворецкой прокуратуры, минуло ровно 40 дней, как убили прокурора Замоскворечья... До сих пор никто — ни его коллеги, ни родственники, ни друзья — не может привыкнуть к тому, что его нет. Даже не привыкнуть... Поверить... Наверное, было бы намного эффектнее, если бы прокурор районного масштаба погиб не так банально, а, к примеру, в неравной схватке с мафией. Тогда это убийство встало бы в один ряд с самыми громкими преступлениями. Но прокурора столичного района убили обычные пьяные отморозки. И еще неизвестно, что страшнее...
