Этот населенный пункт — своего рода дорожный тупик, последний населенный пункт перед лесами Мещеры, за которыми начинается Владимирская область. Здесь несколько домов-бараков, старая пожарная часть и пара улиц с приветливыми дачными домиками, где летом собирается до 100 отдыхающих. Лучом света в этом глухом месте туристы называют дом лесничего Михаила Коршунова, который можно долго рассматривать и удивляться. Настоящая арт-территория: вот чердак с галереей портретов политических лидеров, вот забор с лошадьми, вот качели в виде корабля, вот целый автопарк старых советских машин…
63-летний Коршунов — пожарный по профессии. Он даже получил медаль за борьбу с огнем в 2010 году. Сейчас мужчина работает в лесничестве Шатурского городского округа, руководит бригадой из пяти человек. Они занимаются расчисткой просек, отводом леса, восстановлением квартальных столбов, обновлением противопожарных рвов. На лесном участке, за который отвечает Коршунов, стоит заброшенный храм, построенный в 1838 году. Зимой дядя Миша чистит его от снега, осенью убирает от опавшей листвы и веток.
Все свободное время лесничий уделяет благоустройству своего поселка и созданию инфраструктуры для отдыха. Соорудил, например, огромную деревянную горку, с которой зимой можно кататься на тюбингах.
— Однажды зимой, расчищая дорогу в заброшенном парке, я собрал снег в кучу, залил водой и прорубил ступеньки — так появилась первая ледяная горка для детей, — рассказывает Коршунов. — А потом решил смастерить деревянную, которая могла бы прослужить не один год. Я и не думал, что она станет такой популярной.
Местные сначала возмущались: их покой был нарушен. Со всей округи, из других шатурских деревень, да и из самого райцентра, сюда потянулись семьи с детьми на зимние забавы, оставляя мусор. А потом и вовсе стали вандальничать. Кто-то снял крышку капота с одной из ржавеющих у бараков машин, чтобы покататься, так и не вернул. Но потом все поняли, что другого зимнего развлечения в поселке, можно сказать, и нет вовсе. Наконец Коршунова стали больше благодарить, чем ругать.
Другое его увлечение — рисование. Михаил пишет иконы и создает картины на всех доступных поверхностях деревянных построек. Народному умельцу близка советская символика, своеобразный соц-арт. Поэтому он коллекционирует портреты советских лидеров, рисует сюжеты из советского прошлого и часто изображает вождя мирового пролетариата в профиль.
Все туристы, прознавшие о том, что «на краю света» есть такой удивительный поселок, стремятся сюда попасть. Некоторые даже пытаются найти здесь следы… львов — скульптуры, изображения, хоть что-то. А потом выясняют, что хищники не имеют отношения к названию поселка. Грива — это песчаные возвышения, высокие места среди окружающих болот. А Северная — это потому, что здесь были северные (относительно Шатуры) торфоразработки.
Северная Грива затерялась не только среди лесов и болот. Кажется, что она застряла во времени. После автобусной остановки асфальтовая дорога заканчивается, начинается грунтовая. И всех новоприбывших встречает, широко распахнув двери, местное сельпо. Оно точно с открытки 80-х годов.
— Здесь конец цивилизации и девственная природа, — рассказывает дачница Анна. — Машин очень мало, кругом лес, сады и огороды — настоящая благодать! Только добираться из Москвы далековато, и комаров очень много. А так здесь настоящий заповедный рай. Превратить бы наш поселок в этнодеревню — мы бы на такой красоте еще и деньги зарабатывать могли. Если бы Северную Гриву включили в туристический маршрут, мы бы гостям дегустацию своего урожая устраивали, чарку подносили, сувениры бы продавали... А так народная молва нас уже поддержала.
