На выходе из метро «Чеховская», на лестнице, сразу обращаешь внимание на ребенка — пятилетний ребенок идет в футболке, на которой напечатано №19, причем напечатано в фирменном стиле модного дома «Шанель». Не случайность, а отсылка к известному парфюму. Дитя московского гламура провожаешь заинтересованным взглядом — если такой анонс, что же дальше будет?
Дальше будет цвет настроения — розовый! Первое, что видишь еще на углу Большой и Малой Бронной (на подступах к Патриаршим прудам) — это изобилие розового цвета; только это не тот кокетливый розовый, который был популярен в нулевые годы, прошедшие под знаком гламура и сексапильности. Нет, в 2022 году розовый совсем другой — яркий, насыщенный: тот самый «шокирующий розовый», который ввела в мир моды в 1937 году итальянский дизайнер Эльза Скьяпарелли. Шокирующим, конечно, он был для ее современников — за минувшие 85 лет люди к этому оттенку вполне привыкли и окрестили его изящным словом «цвет фуксии». Ну а в 2022 году — вернули в моду.
— Нужно обратить внимание: розовый изменился. В нулевых годах на пике популярности был нежный, разбавленный, инфантильный розовый. Сегодня розовый другой — взрослый, харизматичный. Люди стремятся к яркому цвету, — рассуждает стилист-имиджмейкер Жаннат Идрисова.
Розовый цвет действительно повсюду: и трех шагов нельзя ступить по Малой Бронной или Большому Патриаршему переулку, чтобы не наткнуться взглядом на розовые платья, юбки, шорты, жакеты… Тренду на розовый цвет отвечает даже искусственная сакура, которая украшает вход в один из ресторанов. Около сакуры — очередь на фотографирование: сейчас, например, привлекательные позы принимает совсем юная кудрявая девушка. Позы весьма соблазнительные — и весьма контрастирующие с ее нарочито скромным кружевным белым платьем в «кукольном» стиле.
— Здесь сразу возникают ассоциации с первым балом Наташи Ростовой, акцент сделан на женственность, причем юную, наивную. Такие девушки здесь в меньшинстве, большая часть демонстрирует более состоявшуюся, зрелую женственность и привлекательность. Мне кажется, можно отметить некоторую театрализованность пространства: все, кто здесь собрался, понимают, кто они и зачем, что они хотят сказать своим внешним видом, — продолжает Идрисова. — Причем речь не только про одежду, но и про аксессуары и физическую форму. Обрати внимание: у всех хорошие модные солнцезащитные очки — может быть, не самых дорогих брендов, но актуальной формы: например шестигранники. Преимущественно длинные волосы — еще одна отсылка к нарочитой женственности.
Теплый летний вечер располагает к расслабленному настроению, и здесь царит этакая дольче вита, над которой не властен экономический, политический и социальный шторм. Столики летних кафе стоят на тротуарах Малой Бронной и Малого Козихинского переулка, а кое-где люди сидят прямо в оконных проемах. Несмотря на лоск места, устриц и прочих деликатесов на столиках не видно — большинство посетителей ограничиваются бокалом вина или коктейлем: по-европейски. Не поесть пришли, а посидеть! Ну а кто-то даже не сидит — гуляет рядом, давая возможность рассмотреть свой наряд.
Что бросается в глаза сразу? Например, обуви на каблуках здесь существенно больше, чем где-либо еще внутри Садового кольца — все-таки шпильки у современных модниц считаются этаким приветом из прошлого, но здесь, кажется, он уместен. Открытые босоножки и туфли часто с завязочками — кокетливо, романтично… Кто-то надел летом, пусть и не в самый жаркий день, закрытые черные ботильоны — они призваны, очевидно, выгодно оттенить белую юбку и подчеркнуть красоту ног (хотя на самом деле беспощадно режут ноги пополам).
Принтов почти нет, как нет и нарочитых логотипов: все предпочитают однотонную одежду или ненавязчивые узоры — например, классические «чайные» платья в мелкий цветочек. Через каждые три метра мелькают обнаженные животы и спины — ну лето все-таки, надо ловить момент! Обнаженные, впрочем, вполне современно — не за счет джинсов с заниженной талией, а исключительно благодаря укороченным топам и жакетам. Вот мини-юбок нет — этот тренд, кажется, все-таки остался в прошлом. Нет и узких платьев-футляров. Все юбки и платья — свободные, летящие, довольно романтичные, соответствующие моде на длину миди. Ну а разнообразные брюки встречаются даже чаще — тут и широкие струящиеся брюки-палаццо, и классические джинсы, и даже велосипедки.
— Обрати внимание: почти все сочетают велосипедки с просторными жакетами в деловом стиле, это очень популярный сегодня модный прием. Как думаешь, почему? Велосипедки — это отсылка к спортивному стилю, это юность и активность. Жакет — это статус, строгий элемент, он как будто добавляет солидности. Они уравновешивают друг друга. Жакет и короткие велосипедки — наряд, который вполне может сказать: «Да, я бизнес-леди, но я приехала в офис на велосипеде». Очень современно, — объясняет стилист.
Можно сказать, что этот небольшой квартал — ярмарка тщеславия, где собрались «типичные москвичи» в представлении тех, кто москвичей никогда в глаза не видел. Хотя с ходу сказать, москвичи ли это, или вышедшие на моцион туристы — отелей вокруг достаточно! — невозможно. Вот иностранной речи почти не слышно: реалии 2022 года вносят свои коррективы. И это выражается не только в отсутствии интуристов, но и в поведении.
— Очевидно, что многие девушки вышли на охоту. Можно говорить о том, что куклы Барби вернулись, но корректнее будет сказать, что они и не уходили. В каких-то ареалах они обитают всегда: это не сезон или мода, это уже стиль. Однако сегодня к нам возвращается вопиющая женственность, и для кого-то она сегодня стала привлекательнее. Потихоньку мы уходили от оверсайз. Скажем, тот же просторный жакет уже стал приталенным. Сейчас, ввиду политической и экономической нестабильности, это усугубилось: все больше женщин начали рассматривать свою внешность как капитал и стремятся найти мужчину, чтобы оказаться под его защитой. И здесь такой стиль, с гламуром и нарочитой женственностью и сексуальностью, бросается в глаза, здесь такого стиля очень много, — объясняет стилист.
Подтверждение этим словам не заставляет себя ждать: по аллее рядом с кромкой воды плывет барышня в очень лаконичной черной блузке. Лаконичной — в буквальном смысле. Во-первых, блузка заканчивается аккурат под грудью. Во-вторых, на этой самой груди блузка зафиксирована лишь кокетливым бантиком: мол, дерни за веревочку, и далее по тексту… В-третьих, блузка не скрывает отсутствия нижнего белья (или она призвана его подчеркивать?).
— Да, гипертрофированная сексуальность — это то, что легко продается. Не всегда это хорошо, но на это всегда есть запрос. Сейчас он усиливается, раз мы видим здесь много подтверждений, — продолжает Жаннат Идрисова.
Мимо проходит еще одно «подтверждение»: девушка в причудливом наряде — в черном топе поверх белой юбки, причем детали топа похожи на расстегнутое боди, то есть намекают на нижнее белье. Не просто нарочито — демонстративно эротично.
— Если всматриваться, замечаешь разницу: публика, которая гуляет вокруг прудов, отличается от той, что сидит за столиками кафе, — бренды здесь попроще, одежда демократичнее. Кто-то из этих людей просто гуляет, осматривает достопримечательности, но кто-то хочет примкнуть к этому социуму, и это заметно. У них есть определенный лоск, но нет внутренней уверенности. И, конечно, фото на фоне вывески ресторана — это демонстративное потребление. Фотографируются те, для кого это важно, для кого посещение ресторана важное событие, — продолжает Идрисова.
Есть, конечно, и противоположные примеры — тут и там мелькают девушки в костюмах в пижамном стиле: широкие легкие брюки, хлопковые или шелковые, такая же свободная куртка-рубашка, бельевой топ внизу… Не угадаешь: то ли жительница одного из дореволюционных домов выскочила за хлебом в домашнем костюме, то ли гостья из Бутова всеми силами старается выглядеть похожей на жительницу одного из дореволюционных домов, которая выскочила за хлебом? Или вот еще одна особа — девушка в черных леггинсах и черном укороченном топе. Здесь, очевидно, цель одна — явить миру безупречную фигуру (ну или местная жительница просто поленилась переодеться после посещения спортзала и на заинтересованные взгляды окружающих ей плевать).
Следующий нюанс, на который обращает внимание стилист, — большое количество ухоженных мужчин: хорошо одетых и красиво постриженных (даже качество широких окладистых бород). Даже если взять за аксиому тот факт, что на охоту сюда приезжают девушки, можно точно сказать: мужчины им не уступают. Вот, например, мимо проходит молодой брюнет в черном костюме с черной же рубашкой… и красным галстуком: такой наряд как минимум запоминается!
Между тем Жаннат бросает следующий вопрос:
— Скажи, чем ты руководствовалась, когда одевалась для нашей прогулки? Выбирала одежду специально?
Пожимаю плечами: ну разве что погодой. Воспринимать Патриаршие пруды филиалом модного подиума мне крайне сложно — судьба сложилась так, что в старших классах школы именно здесь я наматывала круги, тот самый нормативный километр бега на выносливость, на уроках физкультуры. Тогда, конечно, о гламурном будущем территории никто не знал, но ассоциации просто так не выкинешь: Патриаршие — это просто Патриаршие.
— Ты смотришься вполне органично и продуманно, как и все здесь. Я обратила внимание: все люди, которых мы видим, выглядят очень расслабленно, я не заметила скованности или зажатости. Им комфортно, они в своей атмосфере. Так что я не думаю, что какая-то одежда, например вещи яркого розового цвета, — это специальная униформа для Патриарших прудов. Это привычные наряды для тех, кто их надевает, — развивает свою мысль стилист. — И еще, кстати, я обратила внимание: здесь много красиво одетых и ухоженных зрелых женщин. Не среднего возраста, не 45–50 лет, а именно красивых и элегантных бабушек. У меня это ассоциируется с Веной: получается такой австрийский уголок посреди Москвы.
Если учесть, что Вена — для многих символ той самой дорогой элегантной простоты, которая доступна не каждому, то сравнение для Патриарших прудов получается очень лестное. Один только нюанс: в венской изысканности все же нет нарочитости, и уж фотографироваться у витрины кафе «Захер» местным жителям вряд ли придет в голову.
…Самую интересную встречу Патриаршие приберегли напоследок: уже на пути к Тверскому бульвару мы видим мужчину в наряде египетского фараона. Набедренная повязка, пояс, церемониальный передник, сандалии и даже корона. Ну а что? Патриаршие — место непредсказуемое, здесь всякое бывает.
