Вот, скажем, миллионы детей любят животных, а очень многие хотели бы хоть раз оказаться по ту сторону решетки — чтобы погладить, покормить, обиходить зверей и птиц. И, конечно же, просто так это невозможно. Хотя... Есть два варианта: можно долго готовиться к этому, занимаясь в кружке юных натуралистов (увы, их стало намного меньше, чем когда-то), и через несколько лет вольеры для юного волонтера откроются. Правда, не всегда именно те, куда больше всего хочется. А можно очень-очень попросить Деда Мороза, и...
Для пятилетнего Паши Лобусева чудо совершилось при помощи всероссийской акции «Елка желаний», организованной всероссийским благотворительным проектом «Мечтай со мной». По просьбе мэра Москвы для Паши свои двери открыли два недоступных сейчас из-за пандемии павильона Московского зоопарка: Дом птиц и вольеры с большими пандами.
— У Паши имелось два желания — обычное и сказочное, — рассказывает у входа в зоопарк его мама Ольга. — Обычное — это просто что-то симпатичное под елку: не столько для пользы, сколько для красоты и настроения. И сказочное: оказаться один на один с животными в зоопарке, потрогать их руками, поиграть… Мы, если честно, не надеялись, что это желание исполнится, поэтому то, что мы сейчас здесь, — для меня не меньший шок, чем для ребенка!
Не надеялись — это, положим, зря, потому что за время существования «Елки желаний» их уже исполнено почти 8000. Устроено это так: на сайте проекта с 16 ноября по 15 декабря 2020 года шел сбор заявок, которые обрабатывались, осмыслялись — и вот с 1 декабря 2020 до 28 февраля 2021 года идет их исполнение.
В данном случае немного «волшебства» пришлось применить лично мэру Сергею Собянину, который попросил администрацию зоопарка помочь. А вообще Дед Мороз, организующую роль которого взяли на себя «Роспатриотцентр» и АНО «Россия — страна возможностей», в данном случае помогает прежде всего тем, кому труднее прочих: в «Елке возможностей» участвуют дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей в возрасте от 3 до 17 лет, инвалиды до 17 и старше 60 лет, а также дети от 3 до 17 лет из малоимущих семей и те, кто серьезно болеет. Совсем малышей в «игру» не взяли по простой причине: до трех лет дети еще не вполне могут четко сформулировать свои собственные желания. Зато после трех…
— Не хо-чу!.. — проскандировал прямо у входа закутанный по сезону энергичный парнишка. Родители — Роман и Ольга — только улыбнулись: такой возраст, половина детей, если не больше, в пять лет — «великие нехочухи». Улыбнулись и показали на табличку с надписью «Служебный вход»:
— Сюда сегодня пустят только нас! — подмигнул сыну Роман.
Ну как тут устоять: «не хочу» немедленно прекратилось. Всей семьей Лобусевы направились в неприметное здание старой постройки, как будто спрятанное в тени грандиозного слоновника. Теперь и Паша, и все мы точно знаем: это и есть дирекция Московского зоопарка.
Все серьезно
На часах — начало десятого. Если бы Паша по мановению волшебной палочки стал полноправным сотрудником зоопарка, то его бы уже пожурили за опоздание: рабочий день многих специалистов начинается в 7–8 часов утра. Но без волшебной палочки мальчик — гость зоопарка, что необременительно и очень почетно. Подъем по узкой и довольно крутой, в духе XIX века, лестнице — и вот Паша и родители уже в небольшом кабинете генерального директора Светланы Акуловой.
— Дети во все времена интересовались животными, и, по-моему, это совершенно прекрасно, — говорит директор. — Как иначе можно сохранить связь с живой природой, живя в большом городе? Сейчас Паше представится возможность не просто погулять по зоопарку, как это делают обычные посетители, но и увидеть, как работают специалисты, поучаствовать в работе. Давайте представим, что у Паши почти что рабочий день!
А как иначе, если доступ к животным — так, чтобы погладить и покормить, — разрешен только сотрудникам? И вот для начала мальчик и родители под руководством Светланы Акуловой идут в отдельную комнату техники безопасности. Инструктаж по ТБ для ребенка — дело непростое, прежде всего потому, что нет готового текста. «Во избежание… производить работы… с соблюдением…» — нам, взрослым, такое нипочем, а Паше, понятное дело, скучно. Поэтому инженер по технике безопасности — человек опытный и детный — идет ва-банк.
— Тигр кусается?
— Да! — радостно восклицает Паша.
— И не просто кусается, Пашенька, а прямо вот возьмет и руку откусить может! А то и голову! Понял?
— Да-а-а-а!
— Поэтому: к животным подходим только вместе с нашими сотрудниками. По их команде. Иначе — без пальца как пить дать останешься!
— Не хочу!!!
Оно, может, и не так изящно, зато для детей — весело и доходчиво.
Родители ставят нужные подписи — теперь можно и приступать. Из старинного, но изящно отремонтированного (так, что порыжелый от времени кирпич хорошо сочетается со стеклянными перегородками, а лепнина — с нержавеющей сталью) здания администрации можно выходить в сам зоопарк, на его старую территорию, где резные домики 150-летней давности вполне удачно соседствуют с современными вольерами, павильонами кафе и элементами навигации. Впереди ждет Дом птиц — один из наиболее популярных во все времена павильонов…
Птицы
Зоопарк зимой малолюден: чтобы доехать сюда (а ведь парковок почти нет, сюда нужно только на общественном транспорте) и погулять полтора-два часа, нужна некоторая отвага и, желательно, термобелье. Этой зимой посетителей еще меньше, чем обычно: из-за коронавирусных ограничений можно только гулять по дорожкам и смотреть на самых морозоустойчивых питомцев. Закрытые павильоны, куда все наученные горьким опытом родители заворачивали с детьми зимой погреться, на сей раз действительно закрыты: социальная дистанция! А уж до открытия зоопарк и вовсе пустой.
Тут-то и выясняется, что гулять по зоосаду нужно именно в такое время — когда нет посетителей. Почему? Да потому что именно в такие часы почти все животные, кто может находиться на холоде, выходят из укрытий и совершают променад. Это, получается, они не сами по себе такие скрытные, а просто не любят толпы людей!
— Волки! Волки! — показывает Паша.
В отличие от знаменитой притчи Льва Толстого волки здесь действительно имеются. Два великолепных серо-палевых зверя ходят по вольеру неподалеку от пешеходного мостика между двумя территориями зоопарка, что перекинут через Большую Грузинскую. Паша сначала подбегает к самому парапету, а потом — о, осторожность, ты спасаешь жизни! — решает отойти на некоторое расстояние. Родители не держат его на постоянной «привязи»: мальчишка-то уже большой, пара лет, и в школу. Да и день сегодня — его, и чудо, значит — тоже ему…
Волки, кажется, вот-вот перепрыгнут через глубокий сухой ров, окружающий вольер. А кроме рва-то никаких преград и нет! Но — не перепрыгивают, знают, что самую чуточку не хватает расстояния. Все-таки вольер проектировали специалисты: решетки, которая портит все ощущение, нет, а безопасно.
Чтобы чем-то развлечься, животные начинают прыгать друг через друга. Точнее, волк-самец начинает то в одну, то в другую сторону перепрыгивать через свою спутницу. На третий или четвертый прыжок даме это надоедает, и она зубами и лапами выражает свой категорический протест. «Ну ладно…» — вздыхает волк и снова смотрит на ров. Нет, не перепрыгнуть!
А вот и Дом птиц — здесь в закрытых вольерах живут прежде всего те виды, которые не приспособлены к среднерусскому климату. Рядом с болотными птицами — например, большим кроншнепом — разнообразные куриные и врановые, экзоты типа африканских калао-трубача и турако и, конечно, пингвины.
Мы привыкли, что у пингвинятника вечная толпа детей и взрослых с восторженными криками — и мало кому удается поверх голов заглянуть, что же там происходит. А зрелище-то, оказывается, превосходное: скучавшие антарктические птицы, увидев людей, тут же подплыли к стеклянной стенке вольера-аквариума и начали выделывать такие номера, которым их не мог бы научить никакой дрессировщик! Вот молодой пингвин Гумбольдта на бешеной скорости плавает из конца в конец бассейна, только что не стучится головой о камень. Кувырок — и назад, кувырок — и вперед! Девочкам-пингвинам больше нравится устраивать «дефиле» перед редкими в этом году зрителями — проезжаются чуть ли не брюшками по стеклу: посмотрите на меня, красавицу! Еще несколько птиц играют в розовый надувной мяч…
И не говорите больше: «Пингвины вас хорошо видят и слышат, просто не любят». Еще как любят: оказывается, им просто необходима аудитория! Но, видимо, те многие тысячи посетителей, что проходят перед ними в обычный день, — все-таки чересчур…
Паше выдают специальный комплект формы (найти оказалось непросто, но сотрудники подготовились). Сначала — что? — конечно, как следует побегать: сотрудники, умеющие ловить даже зайцев, ребенка не поймали даже за 20 минут, пока не утомился сам. Потом — разрисовал специальными нетоксичными фломастерами огромный картонный автомобиль. Зачем — «скоро узнаете», хитро улыбнулись сотрудники. А вот и главное поле деятельности — большой сервировочный столик, наполненный резаными фруктами и прочей всячиной. Это и есть корм для тропических птиц.
— Вообще-то Паша, конечно, самый настоящий юный натуралист, — улыбается его мама Ольга, пока сын увлеченно расписывает под хохлому картонную машину. — Детские площадки ему с самого начала не нравились, он предпочитает «бездорожье» — леса, парки. В общем, обожает быть наедине с природой. Поэтому, конечно, увидеть и даже потрогать экзотических животных — действительно была мечта!
Вот и первое задание: вместе с зоологами Паша — солидный в зоопарковской тужурке по самое «не могу» — подтаскивает столик к калао-трубачам. Африканские птицы с огромными клювами воспринимают фруктовый салат как должное: ну не квашеной же капустой нам питаться, как будто бы говорят они. Другие птицы тоже уже проголодались (внимание — каждому виду свой рацион, и тут уж приходится штатным сотрудникам брать дело в свои руки: ребенок таких тонкостей еще не знает).
— А теперь будет понятно, зачем нам нужна машина! — торжественно объявляет один из зоологов. — Это тренинг для птиц!
Картонное «транспортное средство» переносят в вольер к рогатым воронам. На яркую вещицу слетается вся семья, пять минут активнейшей работы клювами — и вот от машины остаются рожки да ножки, зато пернатые счастливы.
— Так и надо?.. — растерянно смотрит на это Паша. — Ну, тогда хорошо! Мне не жалко!
Финальный аккорд — накормить рыбой пингвинов. Он превращается в маленький балет, где все артисты пляшут необыкновенно темпераментно, а дирижеры всего этого действия — зоологи и Паша — заставляют пернатых энтузиастов двигаться в такт и слаженно.
От леопарда до панд и обратно
— Настоящий дельфинарий! — невольно вырывается у Пашиного папы.
— Ну что вы! — лицо орнитолога становится очень серьезным. — Сейчас ни один серьезный зоопарк не содержит дельфинов, это считается совершенно недопустимым. Так что у нас что-то подобное, может быть, и было много лет назад, но теперь с этим покончено!
Паша, родители и сотрудники зоопарка выходят из Дома птиц. Здесь вокруг — тоже реконструкция: то самое здание, где в открытом бассейне еще лет десять назад давали представления с морскими млекопитающими, перестраивается — теперь уже в интересах не зрителей, но самих питомцев. Такова современная логика зоопарков: по возможности воссоздать для животных естественную среду обитания, чтобы зрители — которых, особенно в теплый сезон, несметное множество — не мешали жителям зоопарка своим присутствием, шумом, иногда неумными действиями.
— Видите кота? — сотрудник показывает на вольер за прочной металлической решеткой.
Как не видеть: роскошный самец дальневосточного леопарда, в великолепной физической форме, довольно-таки нервно расхаживает прямо у решетки, охраняя владения от не приглашенных (им!) зрителей. Потом садится на бревно (ох, холодное! Но ведь зверь и сам меховой!), пронзительным взглядом смотрит на людей и роскошно зевает — точно так же, как это делают все коты в мире, и так же мизантропично смотрит. Но за счет размера — да, приближаться к клетке не хочется. Хотя есть, говорят, смельчаки…
— Тот самый случай, когда правила техники безопасности пишутся кровью, — рассказывают сотрудники. — Не раз и не два было: дети подлезают под защитные брусья и пытаются «кису» погладить. Получают когтями и зубами — это очень больно, а иногда фатально для пальцев.
У служащего, который это рассказывает, на лице следы давней, но очень глубокой раны. Уж если профессионалы иногда «попадают»…
К счастью, Паша к решетке не рвется. Тем более что леопард, как и роскошные яки с новорожденными телятами по соседству, — лишь прелюдия к самому, наверное, знаменитому сейчас семейству, живущему в зоопарке.
Мы направляемся в вольер с большими пандами — как известно, поступившими из КНР в июле 2019 года. Снаружи можно полюбоваться внушительными конструкциями из бревен, по которым панды лазают в теплую погоду. А зимой эти животные предпочитают тепло помещения. Забот с ними достаточно много (Москва все-таки не теплые бамбуковые джунгли): едят панды прежде всего бамбук, а для лакомства у них есть русский вариант — сочная морковка — и блюдо мировой кухни: специальный панда-кейк из кокосового молока и фруктов.
Задача Паши — выложить в уличном вольере бамбук, подготовить кейки к выпечке, а потом разложить их во внутреннем вольере. Не в одиночку, конечно, а в составе команды киперов — таково название служителей, работающих с пандами. Такая вот международная франшиза: панды по всему миру живут одинаково, под строгим контролем китайской стороны…
— Ему не тяжело? — волнуется Ольга, когда Паша берет в руки большую охапку бамбука.
— Да не волнуйтесь, он же очень легкий!
Действительно, бамбук раскладывать — одно удовольствие. А выпекать панда-вкусняшки — второе, и совершенно особенное. Запах — не как из зоопарка, а как из кондитерского цеха. Можно ли попробовать? М-м-м… На самом деле нет, но если один маленький кусочек…
— Ладно уж! — великодушно соглашается мальчик. — Не буду, а то как же они голодными останутся?!
«Рабочий день» в зоопарке, пока кейки пекутся, уже перевалил за три часа. Для непривычного работника, которому к тому же от роду всего пять лет, — долго, да еще как. Вот пушистые едоки с радостью умяли бамбук, вот благосклонно согласились на кейки и морковку… И полезли обратно на искусственные деревья — отдыхать. Пора, пожалуй, и Паше? Мальчишка держится стойко, фирменного «не хочу» не слышно — хотя и бегать давно перестал. Пора, пожалуй, к заслуженному обеду. Уже «человеческому».
— Очень понравилось! — выдыхает Паша (а глаза уже усталые-усталые).
— Хочешь, — спрашивают сотрудники, — так работать?
— Не хо-чу!
И после долгой паузы: «А когда еще раз?»
…Усталая семья идет по дорожкам зоопарка. Навстречу — немногочисленные по зимнему времени посетители. Они тоже могут увидеть сегодня панд — но не больших, которые прячутся в тепле, а красных, поменьше. Эти более морозоустойчивы и дремлют на деревьях прямо в открытом вольере. Но на зимних квартирах — многие: нет «в доступе» жирафа, в закрытом помещении фламинго… Зато налицо — грифы, гривастые волки, лисицы. На многих вольерах прямо мелом написаны пояснения: «Не беспокойтесь, животное здорово, просто линяет!» — и так далее.
Почти все посетители — с детьми, ровесниками Паши или чуть постарше. Дети ежатся от холода и с трудом слушают объяснения родителей. Совсем другое, конечно, дело было бы, если, как Паша, попасть за кулисы. Но — такое бывает только в порядке обыкновенного чуда. Которое, как известно, у каждого обязательно будет, но свое собственное.
