Гнев экс-полицейского вызвало громкое заявление гособвинителя Миланы Дигаевой. Она обвинила Захарченко-старшего, которого суд допросил в качестве свидетеля защиты 22 января, в лжи и передёргивании фактов. Да не просто так, а перед лицом Фемиды.
-- Будучи предупрежденным об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, Захарченко Виктор Дмитриевич показал, что находился в Москве и встречался с сыном 26 августа 2016 года, 21 июня 2015 и 11 ноября 2015 года, - сказала Дигаева,- По его словам, он запомнил эти даты, так как первая - это день рождения его сына, вторая - день рождения матери, а 11 ноября они вместе отмечали день сотрудника органов внутренних дел. Захарченко настаивал на своей объективности. Но у меня были все основания сомневаться в правдивости его показаний. И, как оказалось, не беспочвенно. Захарченко Виктор Дмитриевич, не побоясь ответственности, дал несоответствующие действительности показаниях.
В подтверждение своих слов гособвинитель передала суду документы, которые добыли для нее следователи - детализацию телефонных разговоров.
Содержание бумаг оказалось не в пользу семейства Захарченко. В те дни, когда, как уверял Виктор Дмитриевич, он был в Москве, спутники сотовых операторов фиксировали его телефон то в Ростовской области, то в Краснодарском крае.
"Золотой" полковник поспешил вступиться за честь отца. Правда, для этого ему пришлось приоткрыть семейные "шкафы" и показать спрятанные там скелеты. По версии Дмитрия Захарченко, его отец просто отдавал зарегистрированные на него сотовые телефоны родственникам на юге страны. Всё ради того, чтобы поберечь нервы и избавиться от звонков его супруги, с которой он тогда планировал разводиться:
- Виктор Дмитриевич конкретно говорил, что у него несколько телефонов было. Я не знаю, чем слушал гособвинитель. У него в тот период менялась личная жизнь. Он от Валентины Николаевны (матери Дмитрия Захарченко - прим. авт.) ушел к другой женщине. Надо сначала выяснить, а потом делать клеветнические заявления! Зачем клеветать на заслуженного человека? Он неоднократно оставлял телефоны и отдавал их другим людям, чтобы мать ему не названивала. Для меня это больно. Люди расходятся - это личное. Но клеветать, оскорблять человека - это низко.
Защита Захарченко сделала все возможное, чтобы невыгодные бумаги не легли в дело. По мнению адвокатов, документы получены обвинением с нарушением закона.
Тем не менее, бумаги судья Абрамова к делу приобщила. Но верить им или нет — станет ясно уже при вынесении приговора.
После этого решения судьи Дмитрия Захарченко совсем "понесло", и он объявил государственного обвинителя в целом букете тяжких преступлений:
- Я прошу истребовать телефон Миланы Дигаевой для истребования всех смс, фотографий и звонков с начала судебного процесса и до настоящего времени. Я делаю официальное заявление о преступлении. Прошу отправить этот телефон на экспертизу. В ее действиях усматриваются признаки состава преступления, предусмотренных статьями 303, 294 и 286 УК РФ. С первого дня я знал, что идёт переписка со следователями. Идёт давление на свидетелей, совершается на ваших глазах преступление должностным лицом. Я вынужден заявлять. Не хотел, но иначе не могу!
Прокурор же на такие грозные обвинения отреагировала на удивление спокойно. Сказала только, что никаких конкретных фактов Захарченко не приводит. А значит и относиться к его ходатайству серьезно нельзя.
У вас, кажется, юридическое образование?,- поинтересовалась у подсудимого судья Абрамова, - Изъятие мобильного телефона у гособвинителя нормами УПК не предусмотрено, а суд не является органом уголовного преследования. Отказать в заявленном ходатайстве как не основанном на нормах закона.
