«Московский комсомолец», 22 октября 1949 г.:
«Дорогая редакция! Я учусь в 9-м классе и являюсь членом комитета комсомола. Мы очень долго спорили и не могли найти правильного ответа: могут ли ученицы-десятиклассницы, комсомолки, и в особенности пионервожатые, делать маникюр? Одни говорят, что маникюр вовсе не мешает им быть серьезными и что вообще это их личное дело. А другие говорят, что комсомолки должны быть скромными и заботиться об этом — обязанность каждого комсомольца. О.Корчик, ученица 9-го кл. 2-й Ховринской средней школы».
Рядом с вопросом школьницы газета напечатала резкую реплику представителя общественности:
«Вы спрашиваете, могут ли учащиеся старших классов делать маникюр? Ответ на это может быть один — нет! Советская школьница должна быть чисто, опрятно одета, должна следить за гигиеной своих рук. Ногти ее должны быть аккуратно подстрижены и вычищены. Советская школьница должна иметь скромный вид. Внешний облик учениц старших классов является примером для учениц младших классов… Советская девушка должна отличаться не ногтями с маникюром, а своей внутренней красотой, которая выражается в поступках, в поведении, в хорошей учебе. О.Самсонова, учительница 329-й школы г. Москвы».
«Молодой ленинец», 25 января 1924 г.:
«На одном из собраний ячейки РКСМ разбирался вопрос о быте. В частности, коснулись вопроса: может ли комсомолец присутствовать на устраиваемых рабочими домашних вечеринках? Часть ребят высказалась за то, чтобы не присутствовать, а другие говорили, что участвовать можно, но только с другой целью, а именно: разъяснять суть устраиваемых вечеринок как наследие прошлого рабства, изолировать их и направить в более живую работу рабочих клубов. Предложенная резолюция против всякого участия в вечеринках — большинством принята».
«Молодой ленинец», 30 января 1924 г.:
«Редакция получила очень много писем, в которых ребята спрашивали, можно ли комсомольцам ночью петь на улицах революционные песни? Письма эти вызывались конфликтами с милицией. Редакция выбрала одно из таких писем и переслала в Административный отдел Моссовета. Нами получен следующий ответ: «По поводу случая, отмеченного в письме П.Отличина, Административный отдел сообщает, что неорганизованное (вне демонстраций или манифестаций) распевание на улицах песен, хотя бы и революционных, в особенности поздно вечером, как было в данном случае, нарушает общественный порядок, и милиция имела основание предложить комсомольцам вести себя скромнее».
«Московский комсомолец», 16 ноября 1954 г.:
«…Наше подрастающее поколение — рабочие и колхозники, учащиеся школ и студенты — должны знать родной язык, оберегать его от сорняков… И как тяжело, когда молодой человек или девушка пересыпают свою речь словами вульгарными, уродливыми, часто бессмысленными. Нередко слышишь из уст молодежи такие выражения: «оторвал костюмчик», «накапал на мозги» и др. Убогое впечатление производят люди, употребляющие при всяком удобном и неудобном случае словечки вроде «точно», «факт», «определенно», «культурненько» и прочие. Звучат эти слова в самых неожиданных сочетаниях с другими: «мировой квас», «могучие галоши»… А чего стоят «образные» школьные выражения: «засыпался», «смылся с урока», «зашпаргалил материал», «ошивался около кино»?! Прививать учащимся навыки культурной речи — в первую очередь долг учителей… Сколько интересных пионерских сборов можно провести о родном языке! Поговорить о словах-уродах, которыми пользуются наши школьники, как то: «раздевалка», «училка» и др. …Бывает и так, когда молодой человек, прекрасный производственник и вместе с тем способный ученик вечерней школы или заочного института, не может обойтись без вульгарных выражений. И плохо, что кое-где мирятся с этим… В некоторых цехах завода им. Владимира Ильича по решению комсомольцев и молодежи каждый рабочий, употребляющий бранные выражения, подвергается общественному порицанию… Мне рассказывали, что самые заядлые «ругатели» там стали следить за своей речью. Проф. К.Былинский».
«Молодой ленинец», 13 января 1925 г.:
«По поводу полового вопроса. Здесь больше обвинений сыплется на девчат. Правда, распущенность в этом отношении имеется, но не у одних девчат, а в такой же степени и у парней. Опять-таки, несмотря на общеизвестный вред беспорядочной растраты энергии, многие комсомольцы смотрят на это сквозь пальцы. Они забывают, что нам нужно теперь здоровое поколение для осуществления идеи, выдвигаемой пролетариатом. Беспорядочная половая жизнь порождает всевозможные болезни, и потому борьба за ограничения — есть самая ударная задача комсомола...»
Даже сравнивать смешно эти многолетней давности злободневные публикации о проблемах поведения молодых с обстоятельствами нынешними! Те юноши и девушки, жившие в начале — середине двадцатого столетия, со всеми их «завихрениями» кажутся из века двадцать первого такими «белыми и пушистыми». Их потомки — внуки, правнуки — шагнули в своем стремлении к личной свободе куда дальше.
Бывало, школьных наставников приводил в гнев маникюр, сделанный старшеклассницей. Ныне самые строгие учителя воюют против кислотно-голубых или зеленых волос на головах «продвинутых» школьниц.
Раньше в разряд «аморалки» попадало увлечение джазом. В наши дни взрослых пугает неконтролируемое увлечение некоторой части молодежи «экстремальными» сайтами в Сети.
Когда-то, кажется, уже очень давно, пацаны отправлялись «на подвиги», вооружившись рогаткой. Десятилетия спустя столь примитивное оружие уступило место охотничьим карабинам и помповым ружьям...
Но неужели и это не предел? Неужели еще 10–15 лет спустя нынешние поступки желающих самоутвердиться парней и девушек смогут хоть кому-то показаться «милыми развлечениями»? Неужели ход времени и в этот раз заставит сработать «аберрацию поколений»?
