История, казалось бы, не отличается оригинальностью. Таких тысячи. В январе 2006 года гражданин Юсипов купил у своей знакомой гражданки Басмаджян квартиру. Самую обычную, относительно небольшую, в спальном районе недалеко от МКАДа. Одним из условий их уговора было то, что Басмаджян продолжит жить в квартире вместе со своим сыном, арендуя ее у нового владельца. Другим — об этом гражданка просила особенно — что по документам сумма сделки по БТИ не будет превышать полумиллиона рублей, хотя реально Басмаджян получила на порядок больше.
Дважды бывшая владелица проплачивала оговоренные 350 долларов в месяц, а потом вдруг перестала. На звонки не отвечала, дверь не открывала. Потратив несколько месяцев на попытки решить вопрос мирным способом, Юсипов обратился в суд с просьбой расторгнуть договор аренды. Без решения суда в милиции отказывались силой выселять недобросовестную квартиросъемщицу.
Однако и в суд Басмаджян не являлась 11 месяцев подряд, и после многочисленных перенесенных заседаний было вынесено заочное решение: гражданку, в собственности которой есть еще одна квартира, вместе с сыном выселить и обязать оплатить Юсипову издержки. И тут адвокат Басмаджян мгновенно мобилизовался, оспорил решение в вышестоящей инстанции и подал встречный иск об отмене сделки купли-продажи квартиры на основании невменяемости своей клиентки на момент подписания договора.
Просьбу эту Головинский суд города Москвы 29 апреля 2008 года удовлетворил. Основанием для принятого решения стали показания знакомых Басмаджян и заключение экспертов-психиатров. Согласно постановлению, квартира возвращалась прежней владелице, а та выплачивала неудавшемуся покупателю официально указанные в договоре полмиллиона, но никак не те восемь, которые реально получила.
Оправившись от шока, Юсипов решил продолжить борьбу, стал сам вести расследование. Удалось выяснить, что в своем исследовании эксперты судебно-психиатрической комиссии основывались на предоставленной им истицей истории болезни, основную часть которой составляли документы, составленные в психоневрологическом диспансере подмосковной Балашихи и подписанные врачом Гальцевым.
В ответ на адвокатский запрос главный врач диспансера сообщил, что открытую на имя Басмаджян амбулаторную карту Гальцев не зарегистрировал в официальных журналах, что обследовать и назначать лечение жительнице Москвы (другого региона) он не имел права, что в принципе не имел права работать с женщиной, так как числился в мужском отделении стационара, выписывание рецептов на психотропные препараты также не входило в круг его полномочий, что, наконец, в ответ на запрос из суда он не имел права выдавать справку, так как на тот момент уже был уволен. С этими ответами Юсипов обратился в прокуратуру, а там посчитали необходимым привлечь ко всей этой истории внимание отдела по борьбе с экономическими преступлениями.
В балашихинском ОБЭПе Гальцев чистосердечно признался, что все эти незаконные действия осуществлял по просьбе уважаемого им человека, коллеги из наркологического диспансера Мытищ, однако о суровых последствиях не догадывался и полностью раскаивается. Казалось бы, вот она — победа: на решение суда повлияло экспертное заключение, основанное на документах, оформленных с серьезными нарушениями законодательства, а значит, оно может быть оспорено. Но не тут-то было.
Чтобы во время рассмотрения апелляции было что представить судье, преступление Гальцева само должно быть доказано в предусмотренном законом порядке, в другом суде. Но вот в суд-то как раз материалы дела никак не доходят: Следственный отдел СК по Балашихе с 2009 года не может расследовать простое как дважды два дело. Возглавляемый подполковником Ростиславом Березкиным этот крепкий коллектив профессионалов, имея на руках признания преступивших закон, уже много месяцев тянет резину, только бы дело Гальцева и уважаемого им нарколога из Мытищ не увидело свет.
То дело передадут в следственный отдел Коптевского района, мотивируя это тем, что фиктивные документы предоставлялись в московском суде, то попытаются спихнуть дело на расследование балашихинским полицейским, то квалифицируют действия Гальцева не как злоупотребление и превышение служебных полномочий, служебный подлог (срок давности 7 лет), а как подделку документов (срок давности 2 года), и так далее.
Только благодаря отчаянной целеустремленности и упрямству Юсипова это дело до сих пор на плаву, хотя прогресса по нему не наблюдается. Постоянные обращения Юсипова в Генеральную и местную прокуратуры с последующими представлениями о безотлагательном возбуждении дела, личные аудиенции и понимающий взгляд у руководителя ГСУ СК по Московской области Андрея Маркова, вмешательство парламентария-тяжеловеса Владимира Жириновского — весь этот многомесячный колоссальный прессинг на Березкина не оказывает никакого влияния.
Например, после того, как Жириновский откликнулся на просьбу Юсипова о помощи и направил в марте этого года депутатский запрос в прокуратуру, там отреагировали практически мгновенно: было принято постановление о полном удовлетворении всех жалоб. Однако на постановление это в следствии наплевали и в очередной раз отправили дело на производство в местное УВД. Прокурор, однако, не оставил это безнаказанным и потребовал привлечь проигнорировавшего указания надзорного ведомства следователя к дисциплинарной ответственности. Пришлось этому следователю смириться с неизбежным, получить взыскание, потерять свою должность и... отправится на повышение в ГСУ СК по Московской области. А подопечные Березкина, как бы подчеркивая свою безнаказанность, издевательски в очередной раз отправили дело коптевским коллегам.
В своих официальных обращениях на имя председателя СК Александра Бастрыкина Юсипов ставит вопрос ребром: чем кроме материальной заинтересованности руководителя Балашихинского следственного отдела Березкина можно объяснить все эти издевательские проволочки? Возможно, сейчас Александру Ивановичу и некогда задумываться над такими мелочами, но вот только достоинство и интересы гражданина РФ не должны считаться мелочами. Если бы могущественный силовик смог бы навести порядок в своем ведомстве и объяснить своим подчиненным, что их задача — соблюдать закон и всемерно помогать попавшим в беду людям, то рейтинг доверия общества к нему определенно пошел бы вверх.
