Вор в законе Алик Сочинский, расстрелянный в феврале возле дома по Инициативной улице в Москве, был ближайшим сподвижником криминального генерала Аслана Усояна (Дед Хасан). По крайней мере до исторической победы России в конкурсе за право проводить Олимпийские игры 2014 года. После этого гангстер стал вести себя почти как персонаж сказки Пушкина, дав повод даже перефразировать известную цитату (“там Миналян над златом чахнет”). Разумеется, это не могло не вызвать недовольства других мафиозных кланов. Тем более что желающих взять под контроль бизнес в столице Олимпиады-2014 уже едва ли не больше, чем самих жителей самого известного российского курорта.
Своего пика конфликт Алика Сочинского с конкурентами достиг минувшей зимой. Особенно яростно Миналян выяснял отношения с 32-летним уроженцем Ростова Дмитрием Лесняковым. Бандит по прозвищу Лес пользуется почетом и уважением среди “коллег”, его хорошо знают и Япончик, и Дед Хасан. Начинал он простым качком в ростовских подвалах. В середине 90-х Дмитрия взяли на заметку старшие товарищи. Лесников стал часто бывать в Москве и в 2004 году возглавил балашихинскую преступную группировку. Еще через несколько лет Лес повысил свой статус — еще не “генерал”, но уже “полковник” уголовной армии. Тут-то его интересы и стали пересекаться с интересами Миналяна.
Вместе с земляком-ростовчанином Лесняков вложился в строительство крупного торгового комплекса в Сочи. Но Алик (у него была своя доля в этом бизнесе) потребовал отступные. Свои претензии мафиозо озвучил на сходке авторитетов, но не нашел понимания со стороны оппонентов. Более того, во время “тайной вечери” звучали грозные голоса: дескать, неплохо бы раскороновать обнаглевшего вора.
Тогда Сочинский метнулся в Москву, здраво рассудив, что заручится поддержкой от ближайшего друга и советника Деда Хасана. Очевидно, бандит не учел: соперники успели достучаться до Усояна раньше. И Дед Хасан, понимая, что явная поддержка зарвавшегося компаньона будет встречена в штыки, счел за благо самоустраниться. Тем самым он подписал Алику Сочинскому приговор. Возможно, Усояну просто было выгодно, чтобы сочинский денежный водопад, который до сих пор лился в карман одного человека, равномерно распределился между несколькими авторитетными бизнесменами. Бессмысленно держать все яйца в одной корзине, которую к тому же каждый норовит опустошить.
Лесняков, кстати, даже став полуреспектабельным бандитом, не гнушался “черной работой”. Вот и расправиться со столь могучим противником, как Алик Сочинский, он решил лично. Но не один. В подручные он взял 34-летнего Константина Григорьева по кличке Вершина, штатного киллера балашихинской ОПГ. Уроженец Челябинской области, он рос во вполне благополучной семье: отец — заместитель директора завода, мать — преподаватель. В начале 90-х Григорьев уехал покорять столицу и здесь довольно быстро нашел свое место в бандитских рядах. “Боевое крещение” Вершина получил в 1994 году — первого своего “клиента” он забил до смерти лопатой. А вот закопать улики ему толком не удалось: Григорьева довольно быстро вычислили сыщики. До последних дней он числился в федеральном розыске.
В паре Лесняков и Григорьев работали слаженно. Убийство Миналяна было совершено 6 февраля 2009 года на Инициативной улице по классическим канонам — его расстреляли возле подъезда из двух автоматов Калашникова. Правда, один промах парочка все же допустила. Партнеры несколько дней следили за домом Алика и успели засветиться на видеопленке камеры одного из ближайших магазинов, где покупали продукты. В итоге устранение Миналяна стало последним в “послужном списке” дуэта.
Лес и Вершина были задержаны несколько недель назад. Примечательно, что взяли их по подозрению в другом убийстве. В начале августа 2008 года в подмосковном Пушкино был расстрелян предприниматель Валерий Казаков. Бизнесмен заезжал на разговор к тогдашнему прокурору города Козлову. Едва беседа закончилась и Казаков вышел из здания прокуратуры, по нему открыли огонь. Правда, в самый ответственный момент у Григорьева заклинило пистолет — добивать жертву пришлось ножом.
В ходе расследования стражи порядка выяснили, что покойный помогал урегулировать спор вокруг пушкинского городского рынка. Свои интересы в этом торговом предприятии имели и лидеры балашихинской ОПГ. Тогда-то Лесняков и Григорьев и попали в число подозреваемых. Кстати, Лесняков не раз приезжал в Пушкино решать текущие вопросы — в райцентре у него был свой интерес и помимо рынка. Причем здесь он обычно пользовался поддельным паспортом и представлялся всем как Руслан Валентинов.
Задержали гангстеров в один день, но в разных городах. Лес был арестован на своей столичной квартире. Увидев стражей порядка, он бросился на балкон, вскарабкался на другой этаж и, пробежав мимо изумленных соседей (они мирно смотрели телевизор), попытался уйти через подъезд, но неудачно. Вершину взяли в Ростове. Он тоже яростно сопротивлялся при аресте. Уже в ходе допросов оба признались в убийствах Казакова и Миналяна.
Случись этот арест немного позже — и можно было бы смело предположить, что Лесняков замешан и в покушении на Япончика. Сейчас детективы проверяют версию, согласно которой Иванькова мог заказать… его ближайший друг — Дед Хасан. Гипотеза довольно экзотическая, но не лишенная оснований. Если Япончик умрет, Усоян станет фактически единоличным лидером криминального мира России. По крайней мере на время: его главный враг Тариел Ониани сейчас сидит в изоляторе, его арестовали по подозрению в вымогательстве. Кроме того, Дед Хасан не может не понимать, что попадет под подозрение в последнюю очередь. Так что момент для устранения “заклятого друга” выбран вполне удачно. Но Лесняков не мог это сделать: в тот момент, когда в Япончика стреляли у ресторана “Тайский слон”, он уплетал традиционную тюремную баланду.
Однако главным подозреваемым остается все же Ониани. Причем сам он, возможно, являлся лишь проводником чужой воли. Поговаривают, что просьба-приказ об устранении Иванькова могла поступить из Грузии. Тариел пользуется особым уважением во властных структурах Тбилиси, а идея если не сорвать Олимпийские игры, то, по крайней мере, нажиться на них давно будоражит умы многих к югу от Кавказского хребта. Следовательно, резкое ослабление позиций Деда Хасана грузинским ворам и политикам только на руку. Впрочем, сами сыщики признают эту версию уж слишком политически конъюнктурной, а значит, маловероятной. Скорее всего Ониани все же действовал самостоятельно. Ему явно претило желание Иванькова очистить Московский регион от авторитетов неславянской национальности. Причем гнев Япончика был направлен именно на выходцев из Грузии. Кроме того, Тариел мог использовать убийство Япончика как метод давления на Хасана. У Иванькова охрана была куда серьезнее, чем у Усояна, который вообще не пользовался услугами телохранителей. И убрав со сцены престарелого мафиозо, враги Хасана тем самым как бы говорили ему: раз уж до него добрались, тебя прикончим так быстро — молитву прочитать не успеешь. К тому же Ониани знает, насколько Дед Хасан зависит от Япончика — опытнейшего переговорщика.
Кстати, по слухам, идею устранить Иванькова Ониани вынашивал еще зимой, причем озвучивал даже цену — 1 миллион долларов. Якобы он пытался найти исполнителя среди чеченцев, но те не захотели ввязываться в войну воров.
Разобраться в этом клубке непросто по одной банальной причине: откровенничать никто из завсегдатаев бандитской тусовки не спешит. Именно поэтому следователи возглавляют столько надежд на Леснякова и Григорьева. Впрочем, арестанты тоже хранят упорное молчание.
