“На настоящий момент ни одного обломка потерпевшего бедствие самолета найдено не было”, — констатировал Кардозу, добавив, что масляные пятна, замеченные на воде в месте предполагаемой катастрофы, также не вызваны падением лайнера, так как они нефтяные, а не керосиновые. Все это позволило ему предположить, что деревянная деталь, по всей видимости, была выброшена с борта прошедшего здесь ранее судна.
В связи с последними новостями все пессимистичнее звучат прогнозы экспертов относительно шансов поднять на поверхность “черные ящики” А330. Их сигналы до сих пор не удалось запеленговать. В отсутствии самописцев единственной возможностью установить истинную причину произошедшего является лишь детальное изучение сигналов, поступавших с самолета за минуты до катастрофы. Известно, что незадолго до того, как лайнер исчез с радаров, пилот сообщил о вхождении в опасную зону со штормовым ветром и грозовыми облаками. Последующие сообщения были уже автоматическими. Согласно этим сигналам, сначала вышел из строя автопилот, основная система управления самолета переключилась на альтернативный источник питания. Вскоре дала сбой бортовая система контроля полета: датчики скорости, высоты и направления движения отключились. Последнее из зафиксированных на земле сообщений оповещало о разгерметизации кабины и полном отключения энергии. Предполагается, что в этот момент самолет уже распался на части и падал в океан. Косвенно это подтверждается свидетельствами пилота лайнера Air Comet, находившегося неподалеку от зоны крушения. “Он увидел яркую вспышку света над поверхностью океана, — говорит представитель этой испанской авиакомпании Ангель дель Рио. — Однако никаких сигналов бедствия им зафиксировано не было”.
На основе полученной информации эксперты делают выводы о причинах трагедии. Сейчас как наиболее вероятная выдвигается версия обледенения наружных датчиков, из-за чего в кабину пилотов могла поступать неверная информация о скорости движения лайнера. “Влажный воздух, поднятый с поверхности океана штормовым ветром на высоту полета, мог моментально превратиться в лед, — говорит анонимный источник, близкий к расследованию обстоятельств крушения борта Air France. — Как правило, этому противостоит система обогрева наружных датчиков, но из-за сбоя в подаче энергии она могла выйти из строя”. “В случае обледенения питометр (прибор определения скорости полета. — “МК”) мог подавать ложные сигналы о движении самолета, — говорит другой специалист, занимающийся расследованием авиакатастрофы. — А в зоне турбулентности, в которой находился A330, такой сбой мог стать роковым. Ведь в подобных условиях, если самолет идет быстрее положенной скорости, он рискует развалиться на части, если медленнее — может потерять управляемость”.
В то же время до конца не исключается версия террористической атаки. Так, на вопрос о заложенной на борту A330 бомбе глава МИД Франции Бернар Кушнер дал весьма неоднозначный ответ: “У нас нет улик, у нас нет доказательств, мы ничего не знаем”.
Между тем поиски обломков злополучного борта А330 продолжаются. По словам Кардозу, район поиска с учетом океанических течений “уменьшен с 9 до 6 тыс. кв. км”. “Спасатели все еще надеются найти тела погибших, — добавил он. — Однако, учитывая то, что с момента катастрофы прошло более 100 часов, уверенности в этом становится все меньше”.
Неутешительные новости вчера были озвучены родственникам жертв трагедии, находящимся сейчас в Бразилии. Там на протяжении последних дней проходят панихиды по пассажирам и членам экипажа рейса 447.
Авиационный эксперт Валентин ИВАНОВ:
— Информация о поисках, поступающая от официальных лиц, вызывает большое недоверие. Сначала заявили: на поверхности обнаружены кресла. А они действительно плавучие, их ни с чем не спутаешь. Также ни с чем невозможно спутать и надувной плотик, который тоже якобы видели, но теперь о нем молчок…
С гласностью у них, похоже, не лучше, чем у нас. Если бы к месту поисков поближе оказались бразильские или французские журналисты, то, возможно, появилась бы более достоверная информация. Но пока, если заметили, о поисках говорят либо бразильский министр обороны, либо представитель авиакомпании.
Но я могу сказать однозначно: какие-то фрагменты должны все же остаться. В истории авиации практически не было случаев, чтобы ничего не могли найти, когда самолет падал в океан. Всегда хоть что-то, но обнаруживали. Например, пятна от топлива. А у такого самолета его было порядка 20 тонн, и он его выработал меньше половины. Так что пятно должно было остаться и размывалось бы сутки-двое — никак не меньше. А значит, на следующий день, при нормальном поиске и точном определении квадрата, оно вполне могло быть обнаружено.
Я дважды участвовал в аналогичных поисках. Лет 25 назад точно так же в Атлантике рухнул наш транспортный “Ан-22” “Антей”, который вез груз в Южную Америку. Мы тогда прибыли на место катастрофы на “Ту-95” примерно через 12 часов, и с высоты 100 метров над водой было прекрасно видно и пятно, и большой участок океана, усеянный остатками груза, в основном матрасами.
Правда, в данной катастрофе начало поисков задержалось на сутки-двое с того момента, как самолет исчез с радаров. Сейчас остается надежда на гидроакустические датчики “черных ящиков”, которые имеют длительность заряда около месяца. Но о них информация тоже противоречивая. Сначала заявили: сигнал от них прослушивается. Это означает, что рядом уже должны дрейфовать корабли и пеленговать сигналы, но о них почему-то ничего не сообщается.
Не исключено, что здесь вообще что-то скрывают, потому и сообщения постоянно меняются. Не удивлюсь, если мы позже узнаем, что это было столкновение в воздухе с другим, например, военным самолетом. Военные ведь не любят сообщать о своих неприятностях. К примеру, в том же районе несколько лет назад американский военно-транспортный “С-141” — он примерно равен нашему “Ил-76” — столкнулся с немецким “Ту-154” (он достался ФРГ в наследство от ГДР), летевшим в ЮАР. Ночью из-за ошибки диспетчера у западных берегов Африки они столкнулись. После этого обе стороны молчали несколько дней, пока немецкие журналисты не раскопали подробности. Но американцы и после этого еще долго не хотели предавать огласке обстоятельства той катастрофы.
