Исетский районный суд Тюменской области готовится к очередному заседанию по громкому делу о смертельном ДТП на трассе Тюмень – Курган в сентябре 2020 года, в результате которого погибла семья с ребенком и молодой спортсмен Никита Кетов. Чудовищная по своим последствиям история стала резонансной благодаря усилиям Светланы Кетовой, матери погибшего Никиты Кетова. Без ее активных действий дело о гибели ее сына и еще троих человек, вероятно, осталось бы сухой статистической строчкой в архивах районного суда. Но Светлана фактически провела собственное расследование, вытащила дело на региональный уровень и привлекла к нему внимание главы Следственного Комитета Бастрыкина.
Вот что известно о той аварии. 21 сентября 2020 года Никита Кетов выехал из Тюмени в Курган на автомобиле «Лада Гранта». Парень прилетел в Тюмень несколькими днями ранее: в августе он поступил в магистратуру Санкт-Петербургского горного университета и теперь хотел забрать зимние вещи и повидаться с родными. В Курган поехал, чтобы навестить деда с бабушкой. Вместе с Кетовым в салоне оказалась семья с 4-летней девочкой – Никита взялся их подвезти.
На 140-м километре трассы Тюмень – Курган в «Гранту» Кетова врезался автомобиль Infinity FX45, выскочивший на встречную полосу. В результате столкновения все пассажиры «Гранты» погибли на месте.
За рулем Infinity сидел 27-летний Константин Макаров, который на допросе заявил, что «на право управления транспортным средством водительского удостоверения у меня не имеется, его я никогда не получал, однако навыки вождения у меня имеются». За день до аварии у него был день рождения.
Макаров, по данным сетевого издания 72.ру, уже неоднократно штрафовался за езду без прав, а если посмотреть отчет, подготовленный Avtocod, то можно увидеть, что за автомобилем Infinity числятся десятки неоплаченных штрафов на сумму более 100 тыс. рублей, в том числе за превышение скорости.
Кроме того, за год до столкновения с «Грантой» водитель по имени Константин Макаров уже проходил подсудимым по делу о причинении вреда здоровью: пассажирке, пострадавшей в результате аварии, тогда удалили селезенку, уголовное дело было закрыто за примирением сторон.
По меньшей мере странным выглядит то, что после аварии, закончившейся четырьмя трупами, Макаров даже не был арестован.
«У него даже не было прав, – рассказывает Кетова. – И его свободно отпустили на все четыре стороны, без избрания меры пресечения. Как такое вообще возможно?».
Но это не все вопросы к следствию. В дальнейшем ни один из следователей, которым передавали это дело, не посчитал необходимым назначить дополнительную или повторную автотехническую экспертизу. «Сначала говорили: будет автотехническая экспертиза, ждите, там очередь. А потом уже отказывали. Я ходатайствовала семь раз – и получила семь отказов», – говорит Светлана. Между тем необходимость в полноценной повторной экспертизе, очевидно, была. Об отсутствии части необходимых данных пишет и сам автоэксперт Хайдаров. Что не удивительно, ведь, как указывает Светлана Кетова, автомобили после аварии хранились в открытом доступе более трех месяцев. В итоге эксперт пришел к выводу, что Infinity за несколько мгновений до аварии столкнулась с кабаном, перебегавшим дорогу, вследствие чего автомобиль потерял управление, и изменение траектории движения с технической точки зрения не исключается.
Отталкиваясь от показаний самого Макарова, а также от положения стрелки спидометра, замершей после столкновения, автоэксперт установил, что фактическая скорость автомобиля Макарова до столкновения могла составлять более 80 км/ч.
Светлане удалось отыскать свидетеля. Его автомобиль ехал непосредственно за Infinity, и он в своих показаниях говорит о том, что за некоторое время до аварии этот автомобиль обогнал его на скорости свыше 120 км/ч – и это в вечернее время, в условиях слабой видимости.
Автотехническая экспертиза – не единственный вопрос Светланы к следствию. Есть и другие.
Так, например, медицинское освидетельствование Макарова – участника смертельной, важно это подчеркнуть, аварии – было проведено лишь сутки спустя после случившегося. Анализ мочи, согласно справке о результатах химико-токсикологических исследований, выданной через 3 дня после аварии, показал наличие наркотических веществ.
Важно отметить, что при осмотре Infinity после аварии в ее бардачке был обнаружен пакет с веществом растительного происхождения. Позже выяснилось, что это насвай. На вопросы следователя о назначении насвая Макаров ответил просто: купил для друзей – и больше никаких претензий у следствия к нему не возникло. Был ли Макаров во время аварии под действием насвая, остается только догадываться. Определенно известно, что Макарову фельдшером скорой помощи после ДТП для купирования болевого синдрома были введены обезболивающие.
Позднее следователь Исетского следственного отдела Ковтун постановил уничтожить пакет, где содержалось без малого 200 граммов вещества, признанного насваем, и попросту сжечь его во дворе МВД.
Однако даже не это главное, а вот что. Государство сейчас говорит в унисон со Светланой, с простым человеком: безопасность на дорогах превыше всего. О внесении соответствующих изменений в УК в конце прошлого года заявил спикер Госдумы Вячеслав Володин, озвучив инициативу фракции «Единая Россия», которую поддержали руководители комитета по безопасности Василий Пискарев и комитета по транспорту Евгений Москвичев. «Считаем правильным предложить жесткие меры наказания в отношении тех, кто неоднократно нарушил Правила дорожного движения, создав угрозу жизни и здоровью людей…», – написал председатель ГД.
Расслышат ли эти слова в Тюмени? Интересно, что же будет положено в основу решения суда? Экспертиза, к которой у потерпевших есть множество вопросов? И не будет ли это решение противоречить декларируемой жесткой политике государства по отношению к подобным ситуациям?
