Пострадавших за это время так ни разу не допросили, материалы уголовного дела они не видели. Следователи Абхазии ссылаются, что с ними должны работать российские правоохранители. Последние отправляют молодых людей разбираться в Абхазию. А на нет и суда нет.
Один из пострадавших, Тимур Салимгариев, рассказал, с чем ему пришлось столкнуться после того, как шумиха утихла.
— С момента инцидента прошло более четырех месяцев. До сих пор нас не ознакомили с материалами дела и не допросили, — рассказывает Тимур Салимгариев. — Мы отправили запросы президенту Путину, в Прокуратуру РФ и Абхазии, председателю СК Бастрыкину, в МИД и посольство Абхазии в России.
— Везде тишина?
— Из прокуратуры Абхазии поучили ответ, что документы по нашему делу, якобы, еще в июле отправили в Россию. Сообщили, что нас должны допросить по месту жительства, то есть в России. Но никто здесь на нас не выходил. Когда мы обратились в прокуратуру РФ, нам заявили, что все вопросы нам придется решать с прокуратурой Абхазии. Получается, замкнутый круг.
— Вы сами пробовали звонить лично следователям, которые занимаются делом?
— Я звонил следователям в Абхазии. Вернее, мы переписывались по Ватсапу, по телефону они почему-то не разговаривают. Для начала просили вернуть наши вещи. Нам пояснили, что отдадут только после того, как осудят обвиняемого. Затем мы поинтересовались, почему же нас не допрашивают. И услышали: мы не имеем права вас допрашивать, потому что вы находитесь на территории РФ, вот пусть там вас и допрашивают. А здесь мы тоже оказались никому не нужны, потому что инцидент произошел на территории другой республики. Я сам в шоке от ситуации.
— Сразу после происшествия к вам в больницу не приходили следователи из Абхазии?
— Когда я лежал в больнице Сочи, ко мне пришел какой-то следователь. Сказал, что ему нужно провести стандартный опрос по факту поступления нас в госпиталь с огнестрельными ранениями. Наши показания к материалам дела не приобщались. Считайте, формальная отписка была.
— Что известно о судьбе обвиняемого, он вообще еще в СИЗО?
— Понятия не имею. Мне два человека написали, что его видели, якобы, на территории Грузии. Я тут же отправили запрос по этому поводу в прокуратуру Абхазии. На Ватсап пришло сообщение от сотрудников ведомства, что обвиняемый в СИЗО. А они ждут, когда нас допросят на территории РФ.
— Складывается впечатление, что дело пытаются замять.
— У нас тоже складывается такое впечатление. Вот недавно к нам приезжали телевизионщики, снимали сюжет о нашей ситуации. Мы все честно рассказали. А репортаж в эфир не выпустили, сюжет завернули.
— Почему?
— Кто же нам станет объяснять? Может, посчитали, что слишком много жаловались. Говорили, что никто не работает и нам не помогает. Зачем такое показывать?
— Насколько я помню, после случившегося власти Абхазии публично обещали оказать вам помощь.
— Как обещали, так и забыли. Никто нам не оказал помощь. Никакую. Мой друг Александр получил тяжелые ранения ног. Мы сами кое-как по знакомству договорились с больницей об его операции. 9 ноября его должны положить.
— Много денег на лечение потратили?
— Больше миллиона на двоих. Перед тем, как лечь в больницу, Саше еще бесплатное обследование назначили. В разгар пандемии ему надо было на каждый анализ отдельно записываться, приезжать самому. А он на костылях ходит. В итоге, плюнул, пошел в платную клинику, отдал за анализы больше 20 тысяч рублей.
— Что с его ногами?
— На ноге стоит аппарат фиксации, который снять до сих пор не могут. Ему нужно снимать аппарат, ставить пластину на ногу и восстанавливать нерв – чувствительность к левой ноге не вернулась.
— С вашими ногами что?
— Через полгода мне предстоит очередная операция на правую ногу. Придется протезировать коленный сустав, нога не сгибается. Затем нам обоим предстоит длительная реабилитация, которая немалых денег стоит.
— По сути, вы оказались никому не нужны?
— Выходит так. Сейчас я пытаюсь оформить инвалидность, но и здесь столкнулся с бюрократической машиной. Инвалидность мне оформлять не хотят. Говорят, что 8 месяцев будут держать меня на больничном. Но чтобы продлевать больничный, я должен раз в 10 дней приезжать в поликлинику и стоять в очереди. Если хоть один прием пропущу, слечу с больничного. На оформление бумажек, прием врача уходит часа два.
— Санаторий «Самшитовая Роща», на чьей территории произошла стрельба, оштрафовали?
— Нет. Все у них хорошо, продолжают работать. Выпустили кучу рекламных роликов, как у них все безопасно. В одном ролике снялся местный парень, который являлся свидетелем той стрельбы. На видео он сидел на скамейке и говорил, как все прекрасно и безопасно в отеле.
— Таких историй со стрельбой в Абхазии было много до и после вашего случая? Вы не пытались найти других пострадавших?
— Я пытался найти информацию, но бесполезно. Мне часто присылают сообщения с таким текстом: «Я молодой житель Абхазии, веду популярный паблик в республике, у меня подписчиков 70 тысяч, хотел бы вам помочь». Я просил разместить информацию, что власти Абхазии нас кинули. Человек соглашался, а потом сливался. Один из врачей в Москве, который родом из Абхазии, тоже обещал помочь, а потом неожиданно пропал. Замминистра по туризму Абхазии обещал оказать содействие, обратиться к президенту республики. Сейчас от него ни слуху ни духу, к телефону не подходит. Сливаются абсолютно все. Складывается ощущение, что инцидент со стрельбой заминают и «гасят» на всех направлениях. Будто это какой-то принципиальный вопрос для Абхазии. Честно говорят, мы не поймем, с чем связано.
Собеседник отправил в «МК» ответы из разных ведомств, куда пострадавшие обращались за помощью. Все ответы, по сути, отписки.
Также у Тимура сохранились переписки со следователем, которая ведет дело.
Вот как выглядит фрагмент переписки:
«Добрый день. Это Тимур Салимгариев, пострадавший турист при стрельбе в «Самшитовой роще». Напишите, когда будет удобно созвониться. Хотим узнать подробности по нашему делу».
Ответа нет.
«Добрый день. Есть вопросы по нашему делу. Перезвоните, пожалуйста»
Следователь: «Добрый день, хорошо».
Не перезвонила.
«Добрый день. Так и не перезвонили…»
Мы пробовали связаться со следователем. На звонки женщина не отвечала, на сообщения не ответила.
Дозвонились мы до главы министерства туризма республики Абхазии, который после случившегося обещал оказать содействие пострадавшим.
— Ваше ведомство обещало помочь пострадавшим. А в итоге раненые остались без помощи. Вы еще держите ситуацию на контроле или забыли об этом?
— Я не знаю, кто вы, пришлите официальный запрос в министерство, тогда поговорим, — сказал Теймураз Хишба. — Пока могу только прокомментировать, что ситуация находится под личным контролем президента Абхазии и премьера. Что я могу еще сказать человеку, которого не знаю. Тем более вы, наверное, уже писали на эту тему, высказались, показали свою позицию. Она ясна. Что я буду это комментировать?
— Вообще-то инцидент произошел в вашей республике, серьезно пострадали туристы. Стрельба произошла на территории пансионата, который до сих пор спокойно работает.
— Пишите официальный запрос в министерство туризма Абхазии. А звонить мне на личный телефон — некорректно.
Парню, который защищал женщин от пьяных дагестанцев в столичном метро, вручили медаль «Доблесть и отвага», предоставили квалифицированную медпомощь, выплатили компенсацию. Туристов, которые бросились на вооруженного отморозка, чтобы не пострадали окружающие, государство оставило без поддержки.
Редакция газеты «Московский комсомолец» просит следственные органы Российской Федерации уделить внимание расследованию этого дела.
