Дело Калви как сигнал инвесторам
В нашей стране возбуждение уголовных дел и привлечение силовых органов на одну из сторон корпоративного конфликта – не редкость. Достаточно вспомнить, например, дело против сооснователя «Вимм-Билль-Данн» Давида Якобашвили, возбужденное по заявлению его бывшего партнера Бориса Минахи, многолетнюю судебную тяжбу между главой «Уралхима» Дмитрием Мазепиным и бывшими менеджерами «Тольяттиазота» и, конечно же, дело основателя Baring Vostok Capital, американского инвестора Майкла Калви.
Заключение под стражу одного из самых известных иностранных инвесторов в России, безусловно, можно назвать самым тяжелым ударом по инвестклимату последних лет. За Калви вступились Герман Греф, Анатолий Чубайс, Олег Тиньков, его даже удалось вызволить из-за решетки, но не спасти от обвинительного приговора.
Финал дела Калви не внушает оптимизма – это сигнал инвесторам, нынешним и будущим, о том, что владение бизнесом в России может носить номинальный характер. Что наши судебная и правоохранительная системы все еще могут иметь обвинительный уклон.
Примечательно, что сам Майкл Калви, комментируя свой арест, счел задержание способом не позволить ему принять участие в предстоящем заседании Лондонского арбитража. Там инвестор вел параллельную тяжбу с оппонентами, и неизвестно, в чью бы сторону качнулась чаша весов, не попади он под каток российских правоохранителей.
Их нравы и наш климат
Нельзя не заметить, что одни и те же судебные дела в российских судах и за границей могут складываться прямо противоположным образом. Отличный пример этому – корпоративный конфликт между акционерами химического комбината «Тольяттиазот», судебные разбирательства по которому в настоящее время ведутся в Высоком суде Ирландии.
Так, спустя всего несколько месяцев после ареста Калви Комсомольский районный суд Тольятти признал виновными и заочно осудил экс-руководителей «Тольяттиазота». Напомним, что, по версии Следственного комитета РФ, с 2007 по 2012 год топ-менеджеры химкомбината похитили весь произведенный предприятием аммиак и карбамид и продали его по заниженной стоимости швейцарской компании Nitrochem Distribution AG, которая затем реализовала продукцию по рыночной цене. При этом предприятию якобы был нанесен ущерб в размере 85 млрд рублей.
«Все, кто видит приговор по так называемому делу «Тольяттиазота», просто недоумевают. Приговор говорит о том, что мы сами у себя украли всю продукцию, произведенную за четыре года! Как такое возможно? Где это видано? То есть мы не платили зарплат, страховок, не оплачивали закупки газа, не выдавали дивидендов, не несли вообще никаких расходов?» – комментирует решение Фемиды бывший руководитель «Тольяттиазота» Сергей Махлай. Он также указывал на грубейшие нарушения при судебном производстве и более чем странную экспертизу, вокруг которой строилось обвинение.
Судебное разбирательство сопровождалось грандиозными скандалами.
«Тольяттиазот», который якобы пострадал от действий бывшего менеджмента, потерпевшим себя в суде не признал. Затем возник скандал с обвинительным заключением, «в свойствах файла которого, как сообщал «Коммерсантъ», указано о его подготовке не следователем, а «Уралхимом». Кроме того, продолжает «Коммерсантъ»: «в ходе рассмотрения дела в Комсомольском райсуде Тольятти выяснилось, что только математические ошибки экспертов привели к завышению суммы ущерба на 6 млрд руб.». Но все это не помешало вынесению обвинительного приговора.
По-иному шло параллельное рассмотрение в Высоком суде Ирландии, где суд встал на сторону «Тольяттиазота». Высокий суд Ирландии зафиксировал обязательства «Уралхима» не предпринимать никаких действий, которые могут повлечь обращение взыскания на акции ПАО «Тольяттиазот», до тех пор, пока ирландский суд не примет решения об отсутствии у него юрисдикции по данному делу. Вопрос о юрисдикции решался два года и на днях завершился в пользу акционеров «Тольяттиазота» – суд отклонил заявления «Уралхима» и признал, что мажоритарные акционеры ТоАЗа доказали наличие у ирландских судов компетенции по рассмотрению дела. Впереди – слушание по существу.
Разница в подходах налицо. В одном случае правосудие, мягко говоря, странное, если не предвзятое, и дело, в котором больше 500 томов, поспешно рассматривают, даже не вызвав для допроса экспертов, подготовивших экспертизу, к которой возникло множество претензий, и не выслушав всех свидетелей. В другом суде на первый план выходит состязательный принцип, и только на решение по процедурному вопросу уходит 2 года, потому что судья действительно вникает во все детали. И совершенно очевидно, в какой стране более предсказуемые правила игры и лучше инвестиционный климат.
Иностранные суды часто оказываются последним рубежом обороны для инвесторов и владельцев бизнеса в России. Ситуация вокруг «Тольяттиазота» – яркая иллюстрация этого тезиса. Блокировка притязаний Высоким судом Ирландии – чуть ли не единственное, что пока удерживает ТоАЗ в руках основных владельцев.
Напомним, что проблемы у них начались после того, как «подконтрольная группе «Ренова» Synttech Group приобрела акции ТоАЗа в начале 2005 года – по словам господина Москова, в качестве портфельной инвестиции. Вскоре после этого у ТоАЗа начались проблемы с ФСФР, инициированные обращениями неких миноритарных акционеров, которые утверждали, что у компании исчез реестродержатель. Летом того же года в компании начались обыски и выемка документов. А весной 2006 года в отношении председателя совета директоров ТоАЗа Владимира Махлая и управляющего компанией Александра Макарова были возбуждены уголовные дела по фактам уклонения от налогов и мошенничества…
В «Ренове» подтверждают, что у группы были разногласия с менеджментом комбината «по вопросам корпоративного характера». Однако, по словам Алексея Москова, «все разногласия между сторонами были полностью исчерпаны, что позволило, воспользовавшись благоприятной конъюнктурой, удачно реализовать свой пакет и выйти из данной инвестиции».
«Тольяттиазот» успешно отбивался от всех обвинений, уголовное дело было закрыто за отсутствием состава преступления, и Вексельберг продал свой пакет акций владельцу «Уралхима» Дмитрию Мазепину. «На протяжении следующих трех лет мажоритарные акционеры и руководство завода пытались договориться о выкупе этой доли. Как я уже говорил, диалога не получилось. А в феврале 2012 года по заявлению «Уралхима» против сотрудников юридической службы ТоАЗа было возбуждено уголовное дело», – рассказывал Сергей Махлай «Независимой газете».
В рамках одного из последних уголовных дел – о хищениях на ТоАЗе на сумму более 2,5 млрд рублей – был арестован, а затем и осужден председатель правления «Тольяттихимбанка» Александр Попов. Его судили по «предпринимательской» статье 210 УК РФ (создание преступного сообщества), расплывчатость формулировок которой позволяет представить практически любую хоздеятельность компании и ее коллектив как «организованное преступное сообщество». По этой же статье сидят бизнесмен и бывший министр Открытого правительства Михаил Абызов и совладелец группы «Сумма» Зиявудин Магомедов.
В ноябре прошлого года kommersant.ru сообщал: «арест счетов тольяттинского ООО «Томет», произошедший по инициативе АО «ОХК «Уралхим», привел к полной остановке производственного процесса завода, что, в свою очередь, спровоцировало подорожание метилового спирта, широко используемого в промышленности. …Обязательства «Томета» перед «Уралхимом» в размере около 10 млрд руб. возникли после того, как Комсомольский районный суд Тольятти летом прошлого года вынес обвинительный приговор бывшим руководителям ПАО «Тольяттиазот» (ТоАЗ) и их партнерам по делу о мошенничестве (ч. 4 ст. 159 УК РФ). ОХК «Уралхим» является миноритарием ТоАЗа. Как счел суд, «Томет» принадлежит осужденным, а значит, может быть использован для расчетов с потерпевшими.
История конфликта вокруг «Тольяттиазота», к сожалению, типична для нашей страны. И, как и дело Майкла Калви, можно назвать знаковой. Она показывает беззащитность инвесторов и акционеров. Не очень получается у правительства улучшить деловой климат и привлечь инвестиции в страну. Государство декларирует поддержку предпринимателям, но рынок демонстрирует обратное. Получается, что без создания действительно независимой судебной системы рассчитывать на приток инвестиций и рост предпринимательской активности как минимум наивно.
