Обвиняемые в таких тяжких преступлениях, как участие в террористической организации, незаконный оборот сильнодействующих или ядовитых веществ, не признали своей вины и были шокированы назначенными сроками.
Днем ранее во время прений сторон прокурор Светлана Тарасова (она представляла гособвинение в деле экс-губернатора Никиты Белых и в деле о драке на Хованском кладбище) напомнила фабулу дела. Так, 7 февраля 2018 года бывший сотрудник МВД Максим Котоманов вступил в преступную группу с целью дестабилизации работы органов власти. К нему примкнул его бывший коллега — бывший военный и бывший сотрудник отдела по борьбе с оргпреступностью Дмитрий Красильников. Участники преступной группировки реагировали на действия властей той или иной страны рассылкой писем с опасным содержимым. Причем, отправителем значился депутат Госдумы Сергей Железняк. Иногда с помощью таких конвертов дуэт «критиковал» заявления российских политиков. Почти во все 137 конвертов были вложены послания в виде текста с угрозами о возмездии и некого порошка, которым, как выяснилось позже, оказался, сильнейший яд — хлорид ртути. Письма предназначались не только для политиков Евросоюза, представителей иностранных посольств в Москве, но и для отечественных министров и оппозиции.
Первые 15 писем содержали следующие угрозы: «Мы готовы к отстаиванию интересов нашей страны на международной арене любая агрессия не останется без ответного удара...». Еще 121 письмо от имени Железняка предназначалось политикам различных зарубежных стран, в том числе Украины, Швеции, Австралии, а также Алексею Навальному и министру иностранных дел Сергею Лаврову. Письмо, адресованное главе МИД, звучало так: «Вы ведете переговоры с японской стороной по поводу Курильских островов. Я передаю вам от имени жителей нашей территории символическую частичку Курильской земли, чтобы вы помнили, кому всегда принадлежали эти острова...». К слову, в одном из писем, по словам Котоманова, была земля якобы с полигона по испытанию ракеты «Сармат». С другими отравители из Краснодарского края были более учтивы и даже предлагали посетить Крым. И только одно единственное письмо оказалось без яда. На вопрос, почему, обвиняемые не нашлись, что ответить.
Как выяснилось в ходе судебного следствия, изготовлял письма Котоманов — у него в доме нашли одноразовые перчатки, весы, а также принтер и флешку с адресами иностранных представительств и сайтом о ядовитых веществах. Бывший оперативник и в то время работавший частным детективом Красильников занимался отправкой. Два раза он ездил в Москву — камеры застали мужчину на станции метро «Аннино». Мужчина признался, что действительно был на «серой» ветке метро, перед отправкой писем зашел в пекарню и купил там шаурму, которую ничего не опасаясь, даже положил в пакет с отравленными письмами. Последний раз — в январе 2019 года Красильников отправлял письма на почте Майкопа.
Главный обвиняемый Котоманов заявил, что «ни в каких организациях не состоял», а просто решил помочь с подработкой своему товарищу и обратился к некоему Александру Жукову — человеку, который «обслуживал местных депутатов». Уже тот и передавал письма для отправки — а вместе с ними и порядка 20-30 тысяч рублей за оказанную услугу.
К слову, таинственного Жукова оперативники спецслужб, которые в течение года разрабатывали краснодарских террористов, не обнаружили и записали его в неустановленные лица.
Более того, на процессе, похоже, так и не прозвучало, могло ли то количество ядовитого вещества, которое было вложено в конверты, кого-либо убить. Как отметил в прениях сторон бывший оперативник Красильников — жертв, не считая депутата, которого затаскали по кабинетам Лубянки, в деле нет.
Красильников, как бывший оперативник, во время прений сторон разбил в пух и прах справку-меморандум от ФСБ и заявил, что не увидел в ней много важных мероприятий — ни проверочной закупки, ни агентурной записки, ни свидетелей.
- Полная натянутость, безграмотная и бездарная работа, - заявил обвиняемый.
Его друг Котоманов попросил защитить его семью, а также многодетную семью Красильникова (у мужчины трое детей, один из которых инвалид с детства). Обвиняемого больше всего возмутила статья «организация террористического сообщества», которую также вменили обвиняемым.
- У педофилов, наркосбытчиков, убийц нет таких санкций после отбытия наказания, как у тех, кто обвинялся по 205-й статье. Я не смогу рассчитывать на реабилитацию, не смогу получить соцвыплат, не смогу содержать своего ребенка и у меня выбор один — закончить жизнь суицидом. По состоянию здоровья я, скорее всего, умру, потому что срок огромный. А если нет, то мы будем обречены...
Прокурор просила назначить Котоманову 18 лет колонии строгого режима и два года ограничения свободы после освобождения. Кроме того, гособвинитель попросила оштрафовать мужчину на 1,5 млн. рублей. Его товарищу «повезло» чуть больше — ему запросили 16 лет колонии строгого режима и год ограничения свободы.
Судья был более снисходителен и назначил Котоманову 17 лет колонии строгого режима, а Красильникову — 14 лет. Оба первые три года проведут в тюрьме. А после отсидки полтора года будут находиться под надзором.
