* * *
По последним данным, жертвами теракта в центре Вены стали четыре человека – двое мужчин и две женщины.
Полиция застрелила одного из нападавших, вооруженного автоматом, при нем был обнаружен муляж пояса смертника. Австрийские власти не спешат раскрывать личность ликвидированного террориста.
В некоторых СМИ сообщается, что нападавший был идентифицирован как этнический албанец, имеющий корни в Северной Македонии.
«Его зовут Куртин С., он родился в 2000 году в Вене, где вырос. Он албанец, а его родители из Северной Македонии и не имеют никакого отношения к исламизму», - написал в Твиттере известный австрийский журналист-расследователь, главный редактор венского издания «Falter» Флориан Кленк.
Согласно данным журналиста, этот молодой человек был известен Федеральному управлению по защите конституции и контртеррористической службе (BVT), поскольку он был одним из 90 австрийских исламистов, пытавшихся поехать в Сирию. В июле, утверждает Кленк, ему помешали выехать в эту ближневосточную «горячую точку». Однако, по словам журналиста, власти не верили, что молодой человек мог спланировать теракт.
Министр внутренних дел Австрии Карл Нехаммер подтвердил во вторник утром, что убитый террорист сочувствовал «Исламскому государству» (запрещенная в России террористическая организация), не раскрывая подробностей насчет его личности.
«Вчера вечером на нас было совершено нападение со стороны, по крайней мере, одного исламистского террориста - ситуация, в которой нам не приходилось сталкиваться в Австрии в течение десятилетий», - заявил глава МВД, добавив, что власти не могут исключить, что преступников было больше.
* * *
После устроенного экстремистами в Вене расстрела в Интернете на джихадистских ресурсах появились утверждения, что происшедшее стало актом мести за участие Австрии в коалиции против «Исламского государства».
Несколько лет назад традиционно нейтральная Австрия вступила в Глобальную коалицию по борьбе с ИГИЛ. Во многом это было продиктовано обеспокоенностью Вены тем фактом, что республика стала вторым в Евросоюзе – после Бельгии – на душу населения поставщиком «иностранных джихадистов» на поля сражений в Сирию и Ирак. По абсолютным цифрам Австрия находилась на 6-м месте после Франции, Британии, Германии, Бельгии и Швеции.
По оценкам Федерального управления по защите конституции и контртеррористической службе, в период с 2014 по 2017 год количество австрийских боевиков-террористов, воюющих в Сирии и Ираке или желающих отправиться в зону конфликта в террористических целях, составило 300. В течение этого периода власти не позволили пяти десяткам своих граждан покинуть страну, чтобы отправиться в зоны конфликта (среди них были 22 женщины). Считается, что 44 человека, приехавшие из Австрии в Сирию и Ирак, погибли.
Спецслужбы держали под контролем примерно 80 человек, вернувшихся в Австрию, и официальные лица полагали, что примерно 110 человек все еще могут планировать свое возвращение.
В целом, Федерального управления по защите конституции отметило, что мобилизация террористов существенно снизилась после 2015 года. По состоянию на август 2017 года в австрийских тюрьмах находились 64 боевиков, присоединившихся к ИГИЛ, причем пятая часть из них были в совсем юном возрасте (от 16 до 21 года).
В стране принимаются законодательные и практические меры для борьбы с терроризмом и экстремизмом.
Обучение в террористических лагерях за границей преследует законом, также законодательство позволяет прослушивать телефонные разговоры отдельных подозреваемых или небольших групп с разрешения независимого судьи или омбудсмена.
Специальные правила запрещают использование и распространение символов, относящихся к ИГИЛ или «Аль-Каиде» (запрещенная в России террористическая организация). Пограничные власти получили полномочия препятствовать выезду несовершеннолетних из Австрии при подозрении, что они будут участвовать в боевых действиях за границей. Властям также разрешается лишить гражданства австрийского гражданина с двойным гражданством, который добровольно и активно участвует в боевых действиях в вооруженном конфликте, связанном с терроризмом.
* * *
После того, как в 2017 году самопровозглашенный «халифат» потерял практически все контролировавшиеся с 2014 года территории в Сирии и Ираке, включая такие города как Ракка и Мосул, после того, как сирийским правительственным силам при поддержке российских ВКС удалось установить полный контроль на городом Дейр-эз-Зор, служившим стратегически важным пунктом для переброски сил боевиков через границу с Ираком, «Исламское государство» из «квазигосударственного образования», которое на пике своего могущества занимало примерно треть территории Ирака и около половины территории Сирии, трансформировалось в группировку с «плоской иерархией», подпольную сеть, распространенную как по региону, так по и всему миру. Эта «плоская иерархия» предполагает большую самостоятельность ячеек и «филиалов» группировки.
Террористическая группировка не только лишилась обширных территорий с крупными населенными пунктами, но и доходов от торговли углеводородами, которые составляли финансовую мощь ИГИЛ. Вдобавок был получен сильный удар по имиджу группировки. В результате спецоперации американцев был ликвидирован ее главарь Абу Бакр аль-Багдади. Однако говорить о гибели «Исламского Государства» рано.
Более того, в каком-то смысле эта группировка стала еще более опасной. Ведь одно дело сражаться с врагом, имеющим «территориальное измерение, и другое – противостоять невидимому, действующему из подполья и ведущему партизанскую войну врагу. ИГИЛ старается избегать крупных боестолкновений, вместо этого прибегая к терактам – и не только на Ближнем Востоке и в других конфликтных зонах, но и на Западе».
Что касается зоны конфликта в Сирии и Ираке, то «игиловцы», кажется, сами отдают себе отчет, что времена захвата и удерживания городов для них миновали. Что не мешает террористам, перешедшим к тактике партизанской войны и диверсионно-террористических актов, сохранять довольно высокую активность на территориях Сирии и Ирака. Избегая прямых широкомасштабных столкновений с противником, группировка отдает предпочтение нанесению мелких, но многочисленных и максимально болезненных для врагов ИГИЛ ударов.
Эксперты из Middle East Institute констатируют: в 2020 году атаки ИГИЛ в Ираке и Сирии значительно участились. Связывается это в частности, с пандемией COVID-19 и сокращением численности американских войск в конфликтном регионе, что усиливает пробелы в системе безопасности. В таких условиях боевики ИГИЛ получают возможности более свободно передвигаться, совершать побеги из тюрьмы, проводить более изощренные атаки и переправлять боевиков через границы. При этом Боевики ИГИЛ действуют в сельскохозяйственных районах, которые с меньшей вероятностью подвергаются воздействию коронавируса. Террористы используют придорожные бомбы и современные взрывчатые вещества, и используют в своих интересах неконтролируемые районы вдоль иракско-сирийской границы. В апреле этого года ИГИЛ предприняло ряд атак вдоль границы с Ираком на контролируемые правительством части Сирии, от Хомса до провинции Дейр-эз-Зор.
Новый лидер ИГИЛ Абу Ибрагим аль-Кураши несколько месяцев назад грозил «большими изменениями в регионе».
Пока основное внимание сосредоточено на главной твердыни вооруженной оппозиции в провинции Идлиб, присутствие ИГИЛ понемногу усиливается в районах к востоку от Хомса и Дамаска, утверждают американские эксперты.
Кроме того, не следует забывать, что почти 10 тысяч боевиков ИГИЛ остаются в тюрьмах, наряду с десятками тысяч членов их семей, которые содержатся в лагерях «Сирийских демократических сил» на северо-востоке Сирии. И что делать с этими людьми, по-прежнему нет плана, при том, что их содержание под стражей становится все более неустойчивым и рискованным.
Между тем не только этот регион внушает опасения в связи с действиями террористов. После того, как самопровозглашенный «халифат» ИГИЛ получил в 2017 году мощные удары в Ираке и Сирии, среди экспертов выросла обеспокоенность тем, что сторонники террористической группировки перетекут в другие регионы. В этой связи назывались различные направления. Например, такие страны, страдающие от военно-политических конфликтов и междоусобной раздробленности Ливия, Сомали и Йемен. Говорили о стремлении ИГИЛ перебазироваться в Афганистан, где группировка объявила о создании «вилаята Хорасан». Назывались и иные направления – включая Западную Африку и Юго-Восточную Азию. Более того, в этом году особенно активно заговорили о попытках ИГИЛ закрепиться в таких странах, как Демократическая Республика Конго и Мозамбик. Трудно сказать, насколько пропагандистские заявления джихадистов о создании «Центральноафриканского вилаята» соответствуют действительности, но фактом остается то, что на севере Мозамбика действующие под черным флагом боевики захватывают целые города, а местным силовикам приходится обращаться к иностранной помощи для борьбы с мятежниками.
И не стоит за всей этой «экзотикой» забывать и про Европу. По состоянию на сентябрь 2017 г., по данным европейских контртеррористических структур, в рядах ИГИЛ в Сирии и Ирака находилось до 2,5 тыс европейских бойцов, при этом к тому времени по меньшей мере 1,5 тыс европейских джихадистов вернулись в Старый свет. И есть все основания полагать, что часть из них может быть задействована в «автономном джихаде», на который делают ставку в новых условиях главари террористов.
Читайте также: "Бессилие полиции при теракте в Вене связали с пандемией"
