В начале заседания прокурор попросил огласить переписку ряда абонентов. Чуть позже стало понятно, что к следователям попала переписка заместителя Александра Дрыманова — Сергея Синяговского (его допрашивали накануне) и Нурдина Тугуза, которую они вели в конце июня 2016 года. Напомним, что мужчины познакомились в Краснодарском крае, когда Синяговский занимал одну из должностей в прокуратуре, а Тугуз занимался там бизнесом, связанным с недвижимостью. Земляки продолжили общение и после того, как Синяговский переехал в Москву и стал работать в Следственном комитете.
Тугуз: Брат, ты как? Выздоровел?
Синяговский: Брат, сегодня лучше... Меня что-то свалило. Завтра буду в строю.
Тугуз: Брат, ну что, дорогой, вы не узнали?
Синяговский: Сегодня дома валяюсь, заболел. Завтра будет все ок.
На первый взгляд безобидная переписка оказалась под пристальным вниманием следователей из-за того, что Тугуз позже отправил ее на мобильный телефон Шакро Молодому:
«Дядь, добрый вечер. Мой приятель на работе будет завтра только. Переписка наша», — написал вору в законе Тугуз и приложил скриншот с перепиской.
После оглашения материалов дела в зал вызвали самого Тугуза. Седовласый мужчина средних лет, в голубом свитере не спеша зашел на кафедру и неразборчиво, с сильным акцентом начал отвечать на вопросы прокуроров.
Он пояснил, что давно знает Синяговского и Дмитрия Смычковкого, который является «другом семьи». Все трое выходцы из Краснодарского края. Кроме того, свидетель заявил, что более 10 лет знает Калашова (Шакро Молодого).
— Какие у вас отношении с Захарием Калашовым? — спросил прокурор.
— Ничего такого, просто приятельские отношения, — не моргнув глазом ответил свидетель.
Чуть позже у «Васи» спросили, знает ли он, что Калашов является представителем криминальной среды:
— Нет, не знаю, — отмел свидетель.
— А вы сами имеете отношение к криминальной среде?
— Нет.
Свидетель также рассказал, что уже после событий на Рочдельской улице и ареста Андрея Кочуйкова, он приехал в загородный дом Калашова.
— Просто приехал, навестил. Анекдоты рассказывал. На ту тему, что произошла, мы не говорили.
— А на какую тему? — усмехаясь, поинтересовался прокурор, который не успел озвучить вопрос о перестрелке. И выждав паузу, продолжил: — Вы предлагали узнать информацию о перспективах этого дела?
— Нет. Никогда, — сказал свидетель. Чуть позже выяснилось, что он не поднимал эту тему, потому что Калашову не нравилось, когда его имя звучало в криминальной хронике.
— А он (Захарий Калашов. — Прим. авт.) просил?
— Нет.
Когда же речь зашла о телефонной переписке, свидетель вдруг спохватился и заявил, что не вел переписок с Шакро:
— Только если кто-нибудь не взял мой телефон и не послал, — заявил свидетель, видимо, предвидя вопросы о переписке.
По словам Тугуза, только ради того, чтобы продемонстрировать «собственную значимость», он сказал одному из охранников Калашова, что имеет связи в Следственном комитете и может узнать о ходе расследования.
В ходе допроса, похоже, совершенно случайно Вася рассказал суду, как через бывшего безопасника СКР Михаила Максименко добывал со своим другом Дмитрием Смычковским блатные номера для автомобилей. Свидетель рассказал, что в конце апреля 2016 года он вместе со Смычковским поехал на встречу с сотрудников комитета. Однако встреча не состоялась.
— С Димой поехали к Максименко на работу. Но тот подъехал на «БМВ», приоткрыл дверь автомобиля и сказал, что его руководство вызывает, мол, позже созвонимся.
— Зачем Смычковский встречался с Максименко, если тот был занят? — поинтересовался прокурор.
— Они заранее связывались насчет номеров. Максименко сказала, что может помочь решить.
— Максименко обещал номера СКР? — спросил уже судья.
— Да, — спокойно ответил свидетель.
После допроса прокуроры зачитали показания Тугуза, данные им после двух лет скитаний. Только в октябре 2018 года он наконец решил сдаться и рассказать, как все было. В отличие от допроса в суде, на допросе у сотрудников ФСБ свидетель было более словоохотлив. Им он заявил, что после ареста Кочуйкова навещал Калашова в Барвихе и сам предложил свою помощь вору в законе. А именно, сообщил ему, что у него есть знакомый (Смычковский), у которого есть много знакомых в Следственном комитете. На что получил от авторитета ответ: «Ну, попробуй». После задержания Никандрова и остальных сотрудников СК, Смычковский позвонил Тунгузу со словами: «Зря я связался с этим делом, мне надо уехать за границу. И ты заляг на дно...»
Читайте также: «Его в дерьмо засунут»: друг Дрыманова боится возвращаться в Россию
