Фактически в режиме планера экипаж довел самолет до зоны “Домодедово”, и уже при развороте на посадку отказал последний, третий двигатель. Вслед за этим злосчастный “Ту-154М” лишился электроэнергии и навигационного оборудования. В результате экипажу пришлось наводить самолет на взлетно-посадочную полосу исключительно по указаниям диспетчера. Времени на сброс горючего уже не оставалось. Последовала череда сложных маневров. К сожалению, из-за крайне низкой облачности — 180 метров — совсем точно попасть в торец полосы пилотам не удалось.
В ходе приземления самолет произвел первое касание с землей справа от ВПП, на так называемой полосе безопасности, и начал разрушаться от удара о грунт. Очевидно, что управлявшие судном пытались выровнять машину. Но скорость была слишком большой, а включить реверс двигателей пилоты, естественно, не могли. “Тушка” переехала основную полосу, выкатилась на левую полосу безопасности, проехала по ней, выкатилась на грунт, “запрыгнула” на небольшой пригорок и, переломившись пополам, остановилась.
Как сообщили очевидцы, именно этот холмик и спас десятки человек. Если бы самолет не вошел в него, то буквально в десяти метрах он бы столкнулся с бетонным забором. Тонны неслитого топлива занялись бы огнем, и вряд ли кто-либо выжил.
Рассказывает пассажир Нариман Джамаутдинов:
— Начало трясти, с самого начала сказали, что это турбулентность. Прошло, потом опять, через полчаса примерно сказали пристегнуться, когда уже он пикировал, поворачивал, хотел сесть на полосу. Я сидел с левой стороны, в иллюминатор было видно, что самолет касается крылом верхушек деревьев. Я тогда понял, что мы точно падаем. Была очень грубая посадка, но главное, что мы выжили, потом начало трясти и все остальное. Если бы еще 15 метров самолет проехал вперед, то мы бы врезались в забор и весь удар бы на себя приняли пассажиры, сидевшие в начале салона. Нам повезло, потом открыли люки и начали через крыло эвакуироваться.
Некоторые пассажиры прыгали с крыла и в результате получали переломы и травмы. Кроме того, из баков лился керосин, и несколько человек получили химические ожоги. К счастью, удалось избежать возгорания топлива — пожарные заливали самолет пеной.
— Мы вытащили всех, кто там был, работали с невероятной скоростью: три человека в минуту, — рассказала пресс-секретарь аэропорта Елена Галанова. — Всех сразу накормили, обогрели. Пару часов назад здесь можно было наблюдать женщин с детьми, спокойно прогуливающихся по терминалу. Они, конечно, были в шоке, но физически не пострадали.
Рассказывает пассажир Магомед Муртузалиев:
— Чувствовалось, что пилот у нас был профессионал сто процентов, он нормально приземлил самолет. Я открыл люк, люди вылезли — кто с крыла, кто еще откуда-то. Паники никакой не было во время посадки, все пассажиры вели себя адекватно”.
По словам Галановой, на борту находились 163 пассажира и девять членов экипажа. В результате крушения погибли двое, десяткам оказывают помощь в больницах Москвы и Домодедова.
— Пилоты также госпитализированы. Они находятся в состоянии средней и высокой степени тяжести, — заявила “МК” Галанова.
Пресс-секретарь подчеркнула, что самолет садился в очень тяжелых условиях и его столкновение с земляным пригорком — чистое везение:
— Это уже не первая катастрофа, которую я вижу, и поверьте мне, два погибших человека — их, конечно, безумно жалко, и я выражаю соболезнования их родственникам, тем не менее два человека — это значит, что очень повезло.
Гендиректор “Дагестанских авиалиний” Мирза Омариев в субботу вечером в беседе с журналистами сказал, что причиной аварии не могли быть неправильная эксплуатация самолета или неисправное техническое состояние. Он заявил, что выпущенный в 1992 году самолет в 2009 году прошел капитальный ремонт во “Внуково”.
“Ту-154”, по словам Омариева, управлял очень опытный экипаж. Так, командир Закаржа Закаржаев имеет налет 17 тысяч часов, причем из них 10 тысяч на аналогичных “Ту-154” самолетах.
ВЕРСИИ ЭКСПЕРТОВ
Действующий пилот “Ту-154”:
— Считаю, что тут могут быть два варианта. Первый: некачественное топливо. Вполне возможно, что туда не была добавлена специальная жидкость, и оно начало замерзать. В результате забились топливные фильтры. Подача топлива прекратилась. Затем последовательно отключились все двигатели.
Второй вариант: ошибка бортинженера. На “Ту-154” топливо к двигателям поступает из расходного бака, где его — 3 тонны 300 кг. Этого мало. Если бортинженер не включил подкачивающие насосы, которые перегоняют топливо из других баков, или по каким-то причинам — возможно, механическим — вышли из строя сами насосы, то подобное развитие событий возможно. Но то, что в таких условиях летчики все же посадили самолет, говорит об их хорошей подготовке. “Ту-154” — самолет бустерного управления (то есть воздействие от органов управления в кабине пилота к управляющим поверхностям самолета передаются с помощью гидросистемы. — Ред.). Но так как двигатели не заклинило и самолет снижался — как бы планировал, то в двигателях какое-то движение происходило. То есть давления гидрожидкости хватило для того, чтобы управлять самолетом. В итоге экипаж сел, правда, из-за низкой облачности с перелетом, потому самолет и выкатился за полосу. Если бы не плохая погода, они бы могли удержаться — полоса в “Домодедово” длинная.
Летчик-испытатель Александр Акименков:
— Версия о плохом топливе, которое, замерзнув, стало кристаллизовываться, маловероятна. Такое могло бы произойти через час, но не через 8—10 минут полета, когда самолет и высоту еще толком не набрал. За это небольшое время 40 тонн топлива и остыть-то не успеет.
Похоже на то, что экипаж все же забыл включить подкачивающие насосы в топливном баке. Вообще, это типовая ошибка. Если версия подтвердится, то случай станет уже седьмым подобным в истории полетов “Ту-154”.
Кроме того, если последний — третий — двигатель остановился непосредственно перед посадкой, то летчики оказались к ней просто не готовы. Вообще, линейные пилоты технологию безмоторной посадки не знают. Это по плечу лишь летчикам-испытателям. Поэтому можно сказать, что во время посадки они были большие молодцы. Все могло закончиться гораздо хуже.
А вот почему не сработал ни один из аварийных трапов — это большой вопрос. Претензии к техническим специалистам, думаю, тут налицо.
Ольга Божьева
Игнат Калинин
“АВИАЛИНИИ СТРАШНЕЕ НАШЕЙ ЖИЗНИ”
Рано или поздно это должно было случиться. Об ужасающем состоянии авиапарка этой компании говорилось не раз. Летом 2008 года “Авиалинии Дагестана” дважды становились участниками скандала. 27 июля у “ТУ-154М”, принадлежащего “Авиалиниям Дагестана”, отказала система запуска одного из двигателей. Говорили, что двигатель загорелся. Пассажиры были доставлены в Анталью запасным самолетом “Авиалиний Дагестана”. Но и этот самолет сломался — 30 июля у него произошла поломка системы кондиционирования воздуха. В Самарском аэропорту, где произошло ЧП, говорили, что самолеты старые и плохо обслуживаются. Гендиректор ОАО “Авиалинии Дагестана” Мирза Омариев тогда так прокомментировал произошедшее: “Скандал, связанный с неисправностями самолетов, намеренно раздут конкурентами”.
Не знаю, как насчет конкуренции, а своим мнением обычного пассажира поделиться могу. Мне довелось летать дагестанскими авиалиниями несколько раз. И это не самые приятные воспоминания. Руководитель авиакомпании говорил о регулярных плановых ремонтах и текущих осмотрах, но при заходе в салон самолета создается впечатление, что его даже просто не убирали. Раздолбанные, замызганные кресла, запах во всех салонах — как в провинциальных общественных туалетах. Сиденья плохо закреплены, и такое впечатление, что они вот-вот оторвутся. К тому же ряды сдвинуты так плотно, что колени касаются ушей. Кажется, что ряды в самолете просто уплотнили, как в самодельной маршрутке. К экипажу при этом никаких претензий нет.
Можно, конечно, ссылаться на происки конкурентов. Но всем известно, что в дагестанском небе “Авиалинии Дагестана” — монополисты. Единственная компания, которая некоторое время пыталась летать в Махачкалу — “S7”, — в 2008 году была изгнана с маршрута в кратчайшие сроки. Дагестанская авиакомпания беспардонно завышает цены на билеты. Они примерно в два раза дороже, чем авиабилеты на аналогичные по расстоянию маршруты других авиакомпаний. УФАС неоднократно штрафовал “Авиалинии Дагестана” за нарушение антимонопольного законодательства, но никаких выводов компания не делает. Руководство уперто считает, что это — происки конкурентов. Никаких попыток обновить авиапарк в последние годы не предпринималось. Единственное, на что сподобилась компания, — пойти на рембрендинг.
ОТКЛИКИ НА САЙТЕ КОМПАНИИ
• С такими ценами за билет можно превратить аэровокзал в загляденье и прикупить в лизинг пару современных лайнеров. Единственное лекарство для этого — меньше деньги по счетам тырить. Два раза в год приезжаю в Махачкалу и плачу за билет из Новосибирска в Москву 5500—6000 рублей, а это 4,5 часа лета. Зато из Москвы в Махачкалу отдаю 6000. Единственный “золотой фонд” в авиакомпании — это его летчики, благодаря которым спасено много жизней.
• А что на это все скажет будущий руководитель авиакомпании (по слухам, руководство “Авиалиний Дагестана” должны сменить. — Прим. ред.)? Разгребать всю грязь за нынешней гипервороватой и беспредельно лицемерной верхушкой придется ему. Запчасть на самолет купил — отожмись, керосин поставил — возьми в долю, что-нибудь построил — припиши, билеты продал — откати, отдал в аренду — возьмут в учредители, и так можно продолжать бесконечно, не говоря о ставках за рейсы.
• Ужас! Недавно летел самолетом “Авиалиний Дагестана!” Было это 8 октября, номер рейса 372! Поразился обслуживанию и ужасному выражению лиц проводниц! Когда зашел на их кухню, там стоял парень и спокойно курил в полете! Что творится?
• Нужно всем вместе перекрыть трассу в аэропорт, чтобы наконец власти республики услышали, как недоволен народ руководством “Авиалиний Дагестана”. Это же лицо нашей республики. О каких инвестициях говорит наш президент, если авиалинии страшней нашей жизни, кто будет вкладывать?
Елена Гамаюн
