Под занавес первых за всю историю своего существования гастролей в Париже “Современник” дал “Вишневый сад”. На русскую классику, во многих вариантах и за многие годы представленную здесь и до “Современника”, оказался повышенный спрос. Во всяком случае, при входе стояли люди с плакатами на французском: “Куплю два билета”. С подробностями обозреватель “МК”.
19.50. Уже привычная за три дня выступлений московской труппы толпа у входа в театр.
— Вы видели Ардан? — спрашивает кто-то меня по-французски.
— Ардан приехала? Где? Где она? — уже несколько голосов, но по-русски. Но звезду французского кино, яркую и эффектную Фанни Ардан, никто не видел, хотя служащие театра уверяют, что она таки пришла. И не одна.
Только здесь можно почувствовать разницу — что такое западная звезда. Во всяком случае, Ардан — звезда без вопросов — появилась в Театре де Пари на улице Бланш без звездной пыли и суеты, так, что никто и не заметил: никаких черных очков, мордоворотов-охранников. Просто пришла — элегантный черный костюм подчеркивает стройную фигуру, красивые каштановые волосы… Рядом — дочка, очень на нее похожая и весьма скромная девушка. Прошли в толпе и заняли место по центру в шестом ряду. И вот тут началось отдельное представление — как Фанни Ардан смотрит спектакль.
— Вы в Париже лягушек ели? — заискивая, интересуется нелепый Симеонов-Пищик (Геннадий Фролов) у вернувшейся из Парижа в Россию госпожи Раневской (Марина Неелова). Эта фраза, должно быть, доставляет особое удовольствие французам — про французскую жизнь русские на сцене говорят очень много. Французы смеются. Смеется и Ардан. Из второго яруса отлично видно, как звезда французская смотрит на звезд московских — Неелову, Яковлеву, Гафта, Квашу и Гармаша, естественно, в своей лучшей театральной роли — Лопахина.
Ардан с самого начала (и это удивляет) ведет себя как неофитка — кулачок под щекой и вся устремлена на сцену. И такой восторженный энтузиазм в глазах, как будто она впервые в театре. В таком, как “Современник”, — может быть. Когда, как осенний вихрь, врывается на сцену действие и то кружится в вальсе, то бьется в припадке и истерике — как личной, так и коллективной. А то вдруг начинает нежно грустить или погибает от тоски.
Эти и многие другие чувства сменяются как кинокадры на лице мадам Ардан. Грохнулся ли об пол смешной Епиходов (Александр Олешко) — она смеется и всплескивает руками. Выходит ли Фирс (Валентин Гафт) — она умильно вздыхает. А когда Марина Неелова с Игорем Квашой или Елена Яковлева с Сергеем Гармашом проводят свои сцены — замирает, сжав руки под подбородком.
В антракте, когда к Фанни Ардан подходят телевизионщики, она вежливо, но достаточно жестко говорит:
— Оставьте меня в покое. Прошу вас.
Она неумолима и не позволяет себя снимать.
— Но, — успеваю вставить я, — ваше мнение очень важно для труппы, которая впервые выступает в Париже.
Пауза.
— Скажу честно, я очень взволнована спектаклем. Это очень сильно действует на меня, но позвольте мне все же одной остаться в этой истории.
А за кулисами в этот момент, где сидят артисты и Галина Волчек, — своя история. Волчек много курит, и это не новость. А новость то, что уже 300 человек записались на лист ожидания последнего “Вишневого сада” — билетов совсем нет. Кто-то из артистов пытается рассказать анекдот, тем самым отвлекая Волчек от “нервака”.
Но она ничего не говорит и только пускает дым — надо знать Галину Борисовну: в такие моменты она будто каменеет. Зато Валентин Гафт с наклеенными по щекам седыми бакенбардами говорит мне:
— Я ведь 30 лет Фирса не играл. Вот ведь роль какая — моешь этим детям задницы, хлопочешь о них, а жизнь прошла. И никому ты не нужен.
Этот актер не может не затрачиваться даже в такой небольшой роли, поэтому все выходы на сцену носят особый характер.
Финал. Поклоны. Когда начинаются аплодисменты, Ардан не хлопает вместе со всеми. Сцепила руки и только качает головой. Наконец разжимает кисти, чтобы начать хлопать, и приподнимает очки, чтобы утереть слезы. Хлопает и вытирает, вытирает и хлопает. В фойе посол РФ во Франции господин Авдеев подводит Фанни Ардан к Галине Волчек, которая только что сама вышла со сцены.
— Извините, я не могу говорить, — переводит слова звезды Ирена Зайончик, потрясающий переводчик. Ардан смотрит на Волчек и неожиданно целует ей руку. — Это трудно. У меня нет слов… поверьте…
И эти две великие женщины на мгновение застывают в мизансцене на фоне темно-красного бархата. Волчек прижимает руку Ардан к своей груди, и обе имеют растроганно-растерянно-просветленный вид.
— Фанни, приезжайте к нам, вы ведь у нас (имеется в виду в “Современнике”. — М.Р.) ничего не видели.
— Я приеду.
— Я буду вас ждать.
Вот и все слова короткого диалога. А за словами…
