“И ты, Нурсултан?!” — если бы у Путина была склонность к драматическим эффектам и древнеримской истории, он вполне мог бы использовать эту фразу в разговоре с президентом Казахстана Назарбаевым. Владимир Владимирович и Нурсултан Абишевич встречаются друг с другом чаще, чем с иными своими министрами. Однако казахстанский государственный корабль медленно, но верно отшвартовывается от российского причала и отправляется в независимое плавание.
Предложение Назарбаева о переводе казахского алфавита с кириллицы на латиницу.
Присоединение Астаны к западному нефтепроводу Баку—Тбилиси—Джейхан.
Строительство нефтепровода Атасу—Алашанькоу в Китай.
Список можно продолжать и продолжать...
Конфликт, скажем, Москвы и Тбилиси еще можно объяснить конкретными и сиюминутными причинами. Но почему от нас отдаляется даже самый близкий и верный союзник — Казахстан? Дело не во вселенском заговоре, а в логике исторического процесса и в несовершенстве политики Москвы в СНГ.
“Вам не нравятся наши расценки на транзит вашего газа? Тогда возите его самолетами!” — по рассказу крупного российского чиновника, такой козырный аргумент премьер Виктор Черномырдин использовал на переговорах с казахстанской делегацией лет эдак десять назад. Иногда похожие трюки проходят в Москве даже сейчас. Например, планы загрузить казахстанской нефтью крупнейший в Прибалтике НПЗ в литовском Мажейкяе умерли после неформального, но твердого вето Москвы. Но с каждым годом играть роль всемогущего “бывшего центра” становится все труднее. Время работает не на нас.
В кругах наших либералов сейчас очень модно восхищаться “оставившими Россию далеко позади” казахстанскими экономическими реформами. Из уст крупного спеца по Центральной Азии я даже услышал поразительную фразу: “Казахстан в отличие от России — страна с реально работающей государственной системой”. На самом деле смотреть на Казахстан снизу вверх, конечно, не стоит. Оба государства страдают от одних и тех же проблем: сверхконцентрированная политическая система, завязанная на одного человека, зависимость от сырьевого экспорта, фантастический разрыв между богатыми и бедными, пренебрежительное отношение элиты к простым гражданам.
Недавно, например, в казахстанском облцентре Чимкенте местная станция переливания крови заразила СПИДом несколько десятков младенцев. Финансовые потери родителей государство “щедро” компенсировало единовременной выплатой в 700 евро и ежемесячной пенсией меньше чем в 100 долларов. А вот с наказанием виновных возникла заминка. Шефиней облздрава оказалась родная сестра бывшего премьера, а ныне мэра Алма-Аты и потенциального кандидата в сменщики Назарбаева Имангали Тасмагамбетова. И вхожий к президенту член парламента Серик Абдрахманов так прямо и заявил: наказать главных виновных у нас руки коротки. Поэтому, чтобы не отыгрываться на “стрелочниках”, давайте всех амнистируем!
Но кое в чем Казахстан действительно оставил Россию позади. “По пенсионной реформе вы отстали от нас лет на десять, в банковской сфере — лет на пять, а по реформе страхового рынка мы примерно в равных позициях”, — сказал мне один из отцов казахстанского экономического чуда, бывший глава нацбанка и первый вице-премьер Григорий Марченко.
И это не пустое хвастовство. Марченко подтверждает свои слова цифрами: “Объем прямых иностранных инвестиций к ВВП в Казахстане составляет 7,5%, в Китае — 5,6%, а в России — менее 1%. Активы всех пенсионных фондов у нас доходят до 11% ВВП. В России эта цифра менее 1%. Активы всех банков Казахстана равняются 70% ВВП, а в России — 50%”.
Ситуация со взаимными инвестициями России и Казахстана носит и вовсе анекдотичный характер. “С 1993 года Россия инвестировала в Казахстан 2,2 миллиарда долларов. Причем 90% этой суммы приходится на одну-единственную компанию ЛУКОЙЛ, — рассказывает Марченко. — А объем кредитов только четырех крупнейших казахстанских банков российским клиентам превышает 3 миллиарда долларов. Кому-то должно быть стыдно, но не нам!” Ах да, для справки: американские вложения в казахстанскую экономику составляют как минимум 20 миллиардов долларов.
Лет 15 назад Казахстан напоминал завидную невесту, все подходы к которой были наглухо заблокированы одним-единственным кандидатом в женихи — Россией. Сегодня мы по-прежнему самые близкие и любимые. Но если старый жених начинает вдруг “хамить”, то невеста имеет возможность пообщаться и с другими кавалерами.
Несколько лет тому назад тогдашнего шефа наших железных дорог Геннадия Фадеева много часов уговаривали дать Казахстану скидки на транзит. В конце концов Фадеев, по рассказу осведомленного источника “МК”, как отрезал: “Да пошли они!” И они пошли — искать альтернативные способы доставки грузов. И у нынешнего шефа АО “РЖД” Владимира Якунина еще одна головная боль: очень прибыльные китайские транзитные грузовые перевозки могли бы идти через Казахстан в Россию. Но этот рынок опять же оказался для нас потерянным.
Разумеется, дело не только в экономике, но и в геополитике. В декабре 1991 года, перед самым подписанием в Алма-Ате соглашения об окончательном роспуске СССР и создании СНГ, президент Азербайджана Аяз Муталибов вдруг обернулся к своему казахстанскому сопровождающему: “А вы не боитесь, что вот мы сейчас все подпишем, а потом нас арестуют?!” Сегодня все свыклись, что СССР навеки ушел в прошлое. В этих условиях назарбаевскому курсу на многовекторность нет разумной альтернативы. Этот курс, конечно, может нам не нравиться. Но реальность такова, что Казахстан заперт между тремя геополитическими гигантами — Россией, Китаем и США. Если Астана даст крен в сторону кого-то одного, то это сразу вызовет недовольство оставшейся парочки.
Осознавать это предельно неприятно, но процесс потери Россией роли единственного центра в бывшем СССР носит исторически необратимый характер. Однако у Москвы еще остались все шансы остаться одним из ведущих игроков в возникающей новой многополюсной геополитической системе.
Нет сомнения, что нам очень нужен Казахстан. Как сказал мне в Астане министр, занимающийся внутренней проблематикой: “Казахстан — это не мягкое подбрюшье России, а ее мощный щит. Мы вас прикрываем от всех южных угроз”. Невозможно отрицать и то, что казахам очень нужна Россия. Ни один вменяемый политик в Астане не хочет остаться наедине с янки и китайцами.
Даже американцам, несмотря на всю их конкуренцию с Москвой, в определенном смысле выгодно сохранение нашего мощного присутствия в регионе. По меткому замечанию того же казахстанского министра: “Американцы — не идиоты. Русифицированная Центральная Азия для них гораздо лучше, чем находящаяся под властью исламских фундаменталистов”.
Но все чаще в Казахстане, как и в других бывших советских республиках, приходится слышать одну и ту же фразу: “Вы сами нас отталкиваете”. И частично это, безусловно, так. Мой близкий друг из казахстанской политэлиты — твердый сторонник связи с Россией. Сам он часто приезжает в Москву. Но вот отпустить сюда свою 13-летнюю внучку даже на краткую экскурсию отказывается категорически: “С 90-процентной вероятностью она не столкнется здесь со скинхедами. Но вдруг она попадет в те самые 10%?!” Поэтому, когда девочка подрастет, она поедет учиться в более дружелюбное место типа Лондона. И слово “Москва” для нее не будет означать то, что оно значит для ее дедушки.
Лет эдак пять тому назад я часто играл с полицейскими в аэропорту Алма-Аты в игру “кто первый дрогнет”. Служивые требовали перед отлетом либо регистрацию, либо взятку. А я как человек, когда-то здесь родившийся, не хотел им давать ни того ни другого. Зато сегодня любой россиянин может находиться в Казахстане без регистрации аж 90 дней. А для казахов в Москве пока все по-прежнему: три дня, и при виде милиционера хоть сквозь землю проваливайся.
Может, конечно, возникнуть вопрос: а что, в Казахстане не было националистической пены? Еще как была. В 1991 году группа особо стукнутых в голову товарищей даже вышла в Алма-Ате с плакатами: “Ельцин, верни нам… Дастархан, Сырысу, Сырытау, Самар, Орынбор…” (реальные либо придуманные варианты названий Астрахани, Волгограда, Самары, Оренбурга и еще пяти крупных российских облцентров). В последующие годы огромное число русскоязычных граждан вылетело с руководящих или просто значимых постов. Но национализм в стране Назарбаева уже давно пошел на спад. В Астане даже стало нормой видеть парочки — русский парень и казахская девушка (во времена СССР нормальными считались лишь отношения казаха с русской).
Россия же, похоже, только сейчас вступает в этап, который все остальные республики уже давно прошли. Частично усиление националистических настроений, естественно, вызвано объективными причинами. Но, как говорится, бьют не по паспорту, а по физиономии. Последствия в данном случае важны не меньше, чем причины. А последствия будут не только для внутренней жизни страны, но и для ее роли в СНГ.
Вешать всех собак на алчных милиционеров, хулиганствующих юнцов и участников “Русского марша” — это, разумеется, верх идиотизма. Одна из главных “объективных” причин подобного поведения все возрастающего числа российских граждан — это действия или, вернее, бездействие власти в сфере национальной политики. Точно так же изъян заключен и в самой философии российского политического курса в отношении СНГ.
Суперэмоциональная, непродуманная и, по сути, бьющая по российским национальным интересам реакция Кремля на провокацию Саакашвили — это отнюдь не изолированный инцидент. И все в СНГ, включая тот же Казахстан, это прекрасно понимают. Допустим, сегодня в Кремле считают грузин “плохими”, а казахов — “хорошими”. Но почему-то моих собеседников в Алма-Ате — не столько даже в среде политиков, сколько обычных граждан — это не вдохновляло. Видимо, мысль “а что, если” нет-нет да и приходила им в голову.
Путин абсолютно прав в том, что национальные интересы надо отстаивать предельно жестко. Нельзя спорить и с тем, что давление и даже шантаж относятся к неафишируемым, но общепринятым инструментам внешней политики. Но нельзя применять только эти инструменты. Вопрос доз и правильной смеси ингредиентов для политики не менее актуален, чем для фармацевтики. Как сказал мой допущенный в высшие чертоги российской власти знакомый, “душить лучше всего в объятиях!”
Основанный почти исключительно на энергетической дубине и силовом давлении нынешний курс Кремля в СНГ не работает. Это показывают и наши лобовые конфликты с Тбилиси, Минском, Кишиневом и далее по списку. Это доказывает и неафишируемый, но вполне реальный дрейф Астаны в сторону от России.
Очень далеко друг от друга Казахстан и Россия не уйдут. Общая граница в 7 с лишним тысяч километров — это весьма мощный “фактор единения”. Скорее всего, пока у власти в Астане Назарбаев, между двумя странами не будет даже громких публичных склок. Нурсултана Абишевича можно упрекнуть во многом. Но только не в отсутствии понимания, как правильно строить свое поведение по отношению к Кремлю. Но что будет с российско-казахстанскими отношениями, когда астанинский политический исполин рано или поздно сойдет со сцены? Ответа сейчас нет ни у кого.
