Знаете ли вы, что такое апотемнофилия (Apotemnophilia)? Если нет, то вы счастливчики! Этот термин изобрел в 1977 году доктор Джон Мани, эксперт-сексолог из университета Джонcа Гопкинса. В прямом переводе апотемнофилия означает любовь к... ампутации! Доктор Мани считал ее редким сексуальным извращением.
Один из исследователей этого феномена Ричард Бруно из Энглвудского госпиталя в Нью-Джерси предложил разделить любовь к ампутации на три вида. Первый — это люди, которых ампутированные сексуально возбуждают. Он назвал их “преданные”. (Здесь нельзя не вспомнить знаменитое стихотворение Маяковского из парижского цикла об одноногой проститутке, возбуждающей похоть “пресыщенных”.) Второй — люди здоровые, но пользующиеся, тем не менее, ортопедическими креслами и костылями. Это “притворщики”. История знает ряд поэтов, которые прихрамывали, чтобы походить на Байрона. И, наконец, те, кто реально жаждет ампутации или уже подвергся ей. Это — “желающие”.
В 2000 году доктор Фирст опубликовал книгу о любви к ампутации. Это был не только научный, но и автобиографический труд. Дело в том, что доктор Фирст еще с детства хотел, чтобы его правая нога была ампутирована выше колена. Всю свою сознательную жизнь он с переменным успехом боролся против этого наваждения. Своего соавтора — доктора Смита Фирст нашел в Шотландии в ходе поисков хирурга, который согласился бы сделать такую операцию на вполне здоровом человеке. Смит к тому времени уже сделал две подобных операции и согласился ампутировать ногу Фирста после консультаций с консилиумом психиатров. Но, к счастью для Фирста, в этот момент Королевский госпиталь Фолкирк в Глазго, где работал Смит, принял решение запретить проведение подобных операций.
Наиболее близким аналогом любви к ампутации Фирст считает расстройство половой идентичности, то есть желание изменить свой пол. Фирст пишет: “Когда в 50-х годах стали делаться первые операции по изменению пола, они вызвали ужас у публики, как сейчас вызывают ужас люди, подвергающиеся добровольной ампутации. Хирурги спрашивали себя: “Как могу я уродовать вполне нормального человека?” Сейчас они задаются аналогичным вопросом, когда их просят ампутировать здоровые конечности”. Однако сам Фирст признает, что аналогия с операциями по изменению пола не вполне корректна. “Меняя пол, ты остаешься нормальным человеком, — говорит Фирст. — Но переход четырехконечного состояния в ампутированное выглядит проблематичным. Он не укладывается в сознание людей”.
По мнению другого специалиста, доктора Дэвида Спигеля из Стэнфордского университета, любовь к ампутации скорее можно сравнивать с анорексией, когда люди, в особенности женщины, доводят себя похудением до полного истощения. В обоих случаях, говорит доктор Спигель, люди заблуждаются в отношении состояния своего тела. Так, люди, страдающие анорексией, думают, что они полные, даже если это совсем не так. Анорексией страдала покойная принцесса Диана, этому расстройству подвержены некоторые голливудские кинозвезды.
Исходя из своего личного и врачебного опыта, доктор Фирст пришел к заключению, что больные апотемнофилией “вполне специфичны” в вопросах о том, какую конечность они хотели бы видеть ампутированной и в каком месте. Чаще всего это левая нога выше колена. Менее распространено желание ампутации пальцев рук и ног. “Люди действительно знают четкий уровень ампутации. Не просто “выше колена”, а, скажем, “четыре дюйма выше колена”. Даже малейшее отклонение от этого их не устраивает и не удовлетворяет”, — говорит доктор Фирст. Среди пациентов Фирста был человек с фиксацией на ампутацию обеих ног. С ним приключился несчастный случай. Он по неосторожности прострелил себе руку, которую ему пришлось ампутировать. Тем не менее он по-прежнему добивается ампутации обеих ног!
Корреспондент “Нью-Йорк таймс” Робин Марантц Хениг как-то интервьюировал доктора Фирста за обедом в одном из ресторанов Нью-Йорка. В ходе интервью в ресторан вошел, вернее въехал, человек в ортопедическом кресле. У него были ампутированы обе ноги. Калека назначил встречу врачу, чтобы показать, что он наконец достиг желаемого — ему ампутировали вполне здоровые ноги. Вот что сказал этот калека: “Я не столько хотел быть ампутированным, сколько считал, что у меня не должно быть ног. (Любопытный нюанс!) С ранних детских лет, когда мне было еще 3—4 года, я любил играть, пользуясь крокетными битами в качестве костылей. Я любил представлять себя безногим. Когда мы играли в ковбоев и индейцев, я всегда притворялся, что ранен в ногу”. Этот безногий утверждал, что ампутация положила конец его психическому расстройству, излечила его от душевной болезни.
Любовь к ампутации исключительно редкое психическое заболевание. В мире зафиксировано всего несколько тысяч подобных случаев. “Они, — говорит Фирст, — абсолютно вне сферы нормального поведения”. По-видимому, именно поэтому сейчас стали плодиться фильмы, спектакли, телевизионные шоу, сюжеты которых основаны на любви к ампутации. Это тоже своеобразный психоз. Любовь к ампутации уже взята на вооружение массовой культурой. В кинофильме “Целый” (“Whole”), показанном на Санданском фестивале в мае 2003 года (режиссер Мелоди Гилберт), рассказывается о человеке из Флориды, который намеренно выстрелил себе в ногу, чтобы спровоцировать ампутацию. Другой персонаж фильма из английского города Ливерпуль держал свою ногу в ведре с кубиками льда, пока не получил гангрену. Он тоже подвергся ампутации, которую назвал “пластической хирургией”. Прошлым летом на одном из Нью-йоркских театральных фестивалей главная премия была присуждена спектаклю “Безрукий”. Автор пьесы Кайл Джэрроу заявил, что его целью было “исследовать тонкую границу между большим и мистифицирующим, между смешным и мучительным”. Понимай как знаешь. В киносериале “Си-Ай-Эй: Нью-Йорк” есть эпизод, в котором человек умирает от потери крови после того, как он отпиливает себе здоровую ногу. Наконец, в феврале этого года в нью-йоркском Ист-виллидже был показан фильм Тома Кифи “Танец притворщика” о молодой балетмейстерше и ее бойфренде, которые алкали ампутации.
Доктор Спигель, принявший участие в создании фильма “Целый”, говорит с экрана: “Клятва Гиппократа предупреждает: “Не навреди!” Но, возможно, реальный вред состоит как раз в отказе от ампутации конечностей пациентов, желающих этого, в оставлении их в состоянии постоянных душевных мук. Для них ампутация — это полноценная и даже счастливая жизнь”.
Упаси нас господь от такой “счастливой жизни”!
