В пятницу прокуратура предъявила обвинение единственному фигуранту в “деле Чубайса” — полковнику ГРУ Владимиру Квачкову. Ему инкриминируют покушение на умышленное убийство и незаконное хранение боеприпасов.
Сразу же после предъявления обвинения материалы дела почему-то строго засекретили. Адвокаты уже дали подписку о неразглашении данных следствия. Но за пару часов до этого “МК” все же удалось побеседовать с одним из защитников “полковника-диверсанта”, членом профсоюза адвокатов Алефтином Мошанским.
— Алефтин Иванович, дал ли ваш подзащитный признательные показания? Где вообще он сейчас сидит?
— Квачков содержится в Лобне в изоляторе временного содержания. Камера не одиночная, но условия быта приличные. Состояние у полковника нормальное, без истерики. Свиданий ему не разрешают. На этой неделе его должны перевести в стационарное тюремное учреждение в Москву. Но куда — в “Матросскую Тишину”, Бутырку или в “Лефортово”, — нам пока неизвестно. Что касается его взаимодействия со следствием — до настоящего времени наш подзащитный не дает показаний. По закону (ст. 51 УПК РФ), он вправе не свидетельствовать против себя и своих близких.
— Следователи заинтересовались старшим сыном Квачкова Александром. На предмет его соучастия в покушении. А парень возьми да и исчезни…
— На эту тему с Квачковым уже побеседовали оперативники. Они вроде утверждают, что Александра поймали и он якобы в чем-то сознался. Я считаю, что таким способом оказывается давление на подследственного. Квачков заявил ходатайство: чтобы его как отца, если сын действительно задержан, уведомили об этом. Но официального ответа нет до настоящего времени. А в разговоре с полковником следователь пояснил, что ему о таком задержании ничего не известно.
— Тогда где же Александр?
— У меня нет данных, где он может быть. Я его вообще ни разу не видел. Но я думаю, что Квачков-младший вправе сейчас позаботиться о своей безопасности.
— Чубайс после покушения сказал: “Я знаю, кто меня заказал!” Неужели он имел в виду Квачкова? Они были знакомы лично?
— Разумеется, Квачков знал о существовании Чубайса, но я сомневаюсь, что Чубайс знал о том, что на свете существует полковник Квачков. Этих людей, вероятнее всего, ничто не связывает. Смею вас заверить, что их дома в поселке находятся на приличном расстоянии друг от друга, поэтому споров из-за того, кто у кого забор на метр перенес, возникнуть просто не могло.
— А как же пресловутый зеленый “Сааб” подозреваемого, который будто бы видели в тот день неподалеку от места преступления?
— Это обстоятельство не может служить даже косвенной уликой. Как и то, что при обыске на его даче нашли патроны: в этом нет ничего необычного, он военный человек.
— Проверяются ли следствием какие-то другие, альтернативные версии случившегося?
— Нет, насколько я знаю, это единственная рабочая версия. Насчет мотива преступления до сих пор полный туман.
— Но если представить, что преступление не политическое, а заказное? Тогда Квачков становится всего лишь исполнителем, и личный мотив ему не нужен…
— Для начала необходимо выстроить цепочку к заказчику и доказать, что Квачков — исполнитель.
После того как на разглашение материалов дела наложили табу, мы снова связались с адвокатом Алефтином Мошанским и попросили его прокомментировать возникшую ситуацию: “Теоретически любой следователь может прибегнуть к такой мере, — утверждает защитник Квачкова. — Но, как правило, это бывает крайне редко и только по делам, которые содержат государственную тайну...”
