Свято место, как известно, не бывает пусто. В отсутствии очевидных проповедников от рока появились настоящие проповедники в рэпе. Очень философски, полумистически притчевый альбом записала и выпустила на днях группа “Каста” — ростовские герои уличного рифмоплетства. Вернее, пластинка “Феникс” — плод лирических откровений Хамиля (одного из “Касты”, в плане текстов участники трио выпускают пластинки по очереди). Кто-то сказал как-то про высокий слог “Касты”: “Да они изъясняются почти пушкинским штилем”. Послушав “Феникс”, осеняешься мыслью: да эти ребята — настоящие народные сказатели, живописующие не быдляцкие понты про “Черный бумер”, а воспевающие духовный храм.
У меня есть время собрать страницы истины.
С ними в руках я появлюсь на пристани.
Я заживляю свои раны пламенем веры,
Преодолевая барьеры наглядных примеров,
Утраты меры у тех, кто начинал со мной.
Каждый сам распоряжается своей судьбой.
“Пристань”
— Вы сделали очень философский альбом. Эдакую музыкальную книгу саг, былин, преданий... Так и просится кожаный, старинный, золотом тисненный переплет...
— Ты знаешь, мы именно такой и хотели сделать обложку пластинки. Ну да, предыдущий альбом “Что нам делать в Греции” (где была песня “Ревность”) выглядел довольно светским. Это лирика от Влада. “Феникс” — история от Хамиля. Тут стоит сделать отступление про характер каждого участника “Касты”. Если заглянуть в черепную коробку каждого из нас, вот что обнаружится: у Влада в голове отлично работающий механизм немецкого или швейцарского производства, подобный можно увидеть внутри “Мерседеса” или швейцарских часов — всегда все исправно работает, без сбоев. У Шыма в башке то, что бывает на рабочем столе у механиков-электриков: обрывки микросхем, радиодеталей, всякий рабочий хлам. А у Хамиля внутри эдакая гостиная в романтической обстановке, тяжелые шторы с бахромой, бархатные диваны, мерцающие свечи. Хамиль из всех троих самый романтичный, потому и такой альбом. Многие наши слушатели, наверное, его и не воспримут. Из-за глубины текстов. Но там хорошая музыка, над аранжировками постарались. Поэтому в клубах люди, даже не очень вникая в слова, смогут под него танцевать.
— Ощущение сказочности, притчевости тут у вас и в музыке: звуки волшебной шкатулки, шарманки проходят сквозь весь альбом...
— Знаешь, раньше трубадуры, бродячие артисты ходили по миру и исполняли песни... У нас было такое же состояние при записи пластинки...
— “Мы читаем куплеты, как молитвы” — это должна быть философия всех троих?
— Мы давно этим занимаемся и настолько уже притерлись друг к другу и характерами, и своими текстами, что уже совсем не ссоримся, лет пять как все вопросы решаем голосованием. Мы трое очень хорошо понимаем, что музыка — это маленький аттракцион. Каждая песня может быть комнатой страха, или комнатой смеха, или американскими горками. И когда мы пишем песню, мы думаем о человеке, который сядет в кабинку, пристегнется и поедет.
— Мне кажется, ваш пассажир, с которым вы до того разговаривали на доступном ему уровне (потому и стали довольно популярны), теперь стал пассажиром Сереги. Вы разговаривали языком провинциальных городов, рабочих окраин, людей, которые только что вышли с заводской проходной и зависли у пивного ларька. Пластинка же “Феникс” для них — тайна за семью печатями.
— Ну почему же? В ней здоровый внутренний мир. Тех рабочих, кто после станка идет в библиотеку.
— Хм, а такие, значит, имеются? Или что называть библиотекой...
— Возможно, та аудитория, что перекинулась сейчас на Серегу, и отвернется от этого альбома, но зато у нас появятся новые люди. Это все продолжение игры. Мы начинали с психолирики, ею и продолжаем.
Время беззаботных дней кануло в Лету,
Его эхом здесь пропитаны вода с ветром,
Земля согрета его легким светом,
Яркие события воспеты в моих куплетах!
Не стоит строить иллюзий...
Я ограждаю свой разум от разных конфузий,
От мнений циничных судей.
— Что такое психолирика?
— Психолирические сюжеты — это поэзия, открывающая внутренний мир человека. Это слово мы придумали еще детьми. И так называлась наша первая группа. Так мы начинали учиться рифмовать: когда просыпаешься, у тебя в голове какие-то ошметки сна и ты пытаешься успеть их записать. Субъективные картинки, полудвижения, намеки... Психолирика. А что касается людей с заводской проходной — думаю, такие герои у “Касты” еще появятся в песнях, хотя мы ведь всегда старались не опускаться до уровня матраса и граненого стакана. А вообще, этот жанр, рэп, вовсю развивается. Кроме Сереги появятся и другие герои — и это здорово.
— Ну а что думаете про Серегу — нового героя хит-парадов?
— То, что он сейчас всплыл, — это поскольку для него есть место. И самое точное определение тому, что он делает действительно, — спортивные частушки. Если бы это назвали R’n’B, или рэпом, или еще каким модным словом — было бы неверно. А так — частушки, довольно позитивно. И сам себя Серега всячески позиционирует подальше от музыки хип-хоп, как в свое время от этого и Дельфин открещивался. Потому что их аудитория не хочет видеть себя рядом с рэперами, типа, подростками. Хотя за три последних года рэп-аудитория сильно изменилась, и на концерты “Касты” уже приходят вовсе не школьники, а по большей части студенчество, менеджеры среднего звена.
— Со скинхедами вы все еще сталкиваетесь?
— Мы работаем с милицией, все заранее оговариваем, поэтому скинхедов на наших концертах не видно за версту. Проблема в том, что милиция не относится к этому серьезно. Они считают, что скинхеды — это просто хулиганье или провокации самих рэперов. А какое же это хулиганье: толпы организованных одинаково одетых бритоголовых людей, бросающихся на других с криками: “Зачистка!”, “Бей черных!”
— В альбоме есть песня “Черви ненависти” про все темное в человеке: черви ненависти точат дыры в сердечной мышце, как в голландском сыре...
— Ну да, эта песня — посвящение “Песочным людям”, группе, участники которой много натерпелись в жизни и которые никогда не станут известными, потому что слишком андеграундный рэп пишут. Один из куплетов песни — про Психа, про то, как он сел за решетку... Мы сняли на “Черви ненависти” малобюджетное видео. Пригласили “Песочных людей”. Так вот: по сценарию им надо было перед камерой драться, делать какие-то движения, махать руками. И, слегка накидавшись коньяком, Псих возмутился: на фига ему врать людям и что-то инсценировать?! И закатил перед камерой реальную драку: избил всех участников группы. Но в результате разбили лицо и ему. С трудом, втроем, уложили его на землю. Потом, уже утихомирившись, он бродил очень счастливый: “Я напомнил людям, что такое настоящие чувства!” Получилось очень жесткое хардкор-видео — только что в Интернете выложить, никакое телевидение не возьмет.
Пришло время, когда на Землю
опустилась бездна.
Всюду тьма, рассвет ждать
бесполезно.
В один момент миллиарды
сердец стали биться чаще —
Сердца тех людей, кто глядел
вверх в ледяную чащу.
Страница перевернута, планета
обесточена.
Силы земных законов отдают
свои полномочия,
Заклиная человечество вечной
ночью.
Но прошел слух, подобно
грому — спасение есть любому.
Ответ на все вопросы есть
в одном месте,
В каменной часовне на вершине
той горы,
Где боги складывают
свои перстни...
— Стержень пластинки — Трилогия: “Затмение” — “Наяву или во сне” — “Секрет”. Три вещи про конец света, катарсис и воскрешение.
— Это треки про битву Света и Тьмы. Мы делали их вместе с Пашей Фетисом. И в процессе работы он в который раз угодил за решетку. Но он имеет там привилегированное положение, поскольку очень хороший художник, рисует на весь Ростов и ближние города. Ему приходит много заказов, потому на зоне ему оборудовали студию, поставили компьютер. А он установил там музыкальные программы, нашел микрофон — и стал присылать нам из зоны куплеты. Фетис — поэт до мозга костей. Он пишет всегда. Его же собственную историю надо начинать с глубокого вздоха. Третий раз оказался он на зоне, поскольку сам пошел сдаваться. После второго срока сам захотел туда вернуться. Помнишь, как в фильме “Побег из Шоушенка”: когда старик, проживший всю жизнь в тюрьме, не смог жить на свободе. Вот Паша — так же: после второго освобождения нарвал мешок конопли, принес в милицию и сказал: “Посадите меня!” — “Нет, — говорят, — иди домой, когда надо, мы за тобой приедем”. Тогда он специально разбил стекла в милицейском “бобике”: я нахулиганил, посадите меня...
— Паранойя какая-то...
— Его окружение и тяга к наркотикам убьет его на свободе — он знает, что умрет здесь от наркоты очень быстро. А там его мозг очищается, и он способен делать то, к чему его тянет: писать стихи, рисовать. Поэтому там, за решеткой, Фетис чувствует себя человеком, а не здесь.
— И много у вас таких друзей-поэтов? Что такое, кстати, “Объединенная Каста”?
— Люди, с которыми мы с самого начала. Те, кто первыми полюбили и почувствовали в Ростове рэп-музыку в 94—95-м гг. Кто первый проглотил эти попавшие в Ростов кассеты с нью-йоркским и лос-анджелесским хип-хопом, кто сердцем принял это, кто начал выискивать в секонд-хендах широкие штаны, комбинезоны. Мы собирались в таком месте — оно называлось “сквозняк”. В сквозняковской тусовке все начинали писать лирику — но кто-то бросал через неделю, кто-то через месяц. Те же, кто превратился в поэтов, кто пишет всю жизнь, и стали “Объединенной Кастой”. Их около двадцати человек. Они постоянно приходят к нам, приносят свои тексты, участвуют в записях...
— Почему вы сделали пластинку полем битвы Темного и Светлого?
Хамиль: В основном здесь песни-ситуации моей жизни. “Черви ненависти”: мой друг вернулся из Чечни, его переживания, вынесенные с войны, отложились во мне. “Под одним небом” — песня про верность. В юности клянешься в дружбе до гроба, а потом появляется тот, кто тебя предал. И это отразилось в такой притче про двух друзей, ставших врагами, убивших себя, но не предавших клятвы юности. “Пир” — это вообще мое видение, возникшее на операционном столе, когда я, получив травму, был в шоковом состоянии. Врачи, сверлившие мне ногу, говорят, что я зачитывал в бреду такой текст — зарифмовывал библейскую притчу о царе Валтасаре.
Великий пир! На троне вавилонский царь —
Всего лишь ложный кумир.
Вдруг оцепенел монарх.
В его глазах все увидели ужас и страх.
Он наблюдал за движением огненной руки,
Что чертила пальцем на стене,
Словно на прибрежном песке,
загадочные буквы...
Судьба лежит на роковых весах:
На одной чаше Свет, на другой Мрак.
Если твоя суть пуста, словно прах,
Ты жив лишь в своих мечтах!
Весь альбом пропитан этой борьбой Света и Тьмы внутри человека. Нам в записи помогала группа “Доброе Зло”. Они так назвались в честь этой грани: в каждом из нас есть демоны, которые перевешивают то в одну, то в другую сторону.
— Знаете, в этом странном високосном году все так сильно окрашено в эти рассказы про борьбу Света с Тьмой... Тот же “Ночной дозор” — какая бы ни была попса, но массы начали читать эти книжки, которые могут привести к некоторым выводам. И вы с этим альбомом туда же... Какая странная концентрация мыслей на эту тему...
— Знаешь, говорят: когда в селениях начинают рождаться сплошные мальчики — значит, скоро война. Может, мы, сами не осознавая, облачаем в слова то, что уже нависло в воздухе...
Как бы не стали парни провидцами.
