Вчера на момент подписания номера в Лефортовском морге №4 было опознано 4 из 10 погибших у метро “Рижская”.
— У всех погибших при взрыве у “Рижской” смерть наступила мгновенно, — говорит главный судмедэксперт Москвы Владимир Жаров. — Тела шестерых, привезенных в Лефортовский морг, были буквально нашпигованы металлическими предметами, которые нам пришлось изымать. У большинства пострадали головной мозг и брюшная полость. Седьмое тело — подозреваемой — было фрагментированным. Опознать его по внешним признакам невозможно. Скорее всего это и есть шахидка. Еще трое пострадавших скончались сразу после того, как их привезли в институт Склифосовского.
У входа в морг стоит женщина. Она промокает платком покрасневшие глаза. Двух сотрудников, ставших жертвами теракта, она опознала еще вчера, сразу после взрыва.
— Мы работали вместе на рынке, — говорит Любовь Игоревна. — Ребята были исполнительные и трудолюбивые. У обоих дома остались жены и по маленькому ребенку. Алексею Жирнову было всего 26, а Славе Бехтереву — 30. Рынок в 8 часов как раз закрывается. Они, как обычно, вышли компанией — всего пять человек — и остановились поговорить. Их друг Руслан неожиданно попрощался и поспешил домой. А другой сотрудник, Алексей Семенов, бросил: “Подождите, я жвачку куплю”. И отошел в палатку. В этот момент за его спиной прогремел взрыв. Слава и Леша погибли. Их пятый коллега, Актай Керимов, ранен — сильный ушиб, и болт засел в ноге. Сейчас чувствует себя хорошо. Только о друзьях сожалеет.
Коллеги 25-летней Марии Зотовой, в оцепенении замерли на лавочке.
— Так совпало, что Маша вчера как раз отмечала вместе с нами день рождения, — говорит парень по имени Альарджа. — Такая была счастливая, загоревшая — недавно с моря приехала. Около 8 часов они с подругой Катей не спеша пошли домой. А возле рынка Катерина решила купить сигареты. Некурящая Маша осталась возле палатки. Катя тут же позвонила нам, как только это произошло... Мы тоже пришли посмотреть на Машу. Она была как живая — только волосы в крови. Родители должны сейчас подъехать. Они до сих пор не верят. Говорят: “Нет, она же в метро спустилась, она нам как раз в момент взрыва позвонила”.
— Этого бедолагу вся Рижская знает, — Ахшан только что опознал в Лефортовском морге пятого погибшего. — Я его уважал, понимаешь? Он такой же приезжий из Абхазии, как и я. Ни родных у него, ни близких. Трудно ему приходилось. Мы с ним, можно сказать, друзья были. Перед трагедией как раз я его к своим знакомым отвез. Выпили, посидели. А потом на рынок вернулись. Он вышел, а я наклонился обувь надеть, и тут на меня стекла посыпались. Я только и успел из машины выскочить. Автомобиль весь помяло, а потом он сгорел дотла.
И человека не стало. А я будто в рубашке родился. Отделался одной царапиной на щеке.
Подхожу посмотреть фотографии, которые будут предъявлять для опознания. Мелькают лица погибших — все в основном монголоидного типа. Михаил искал в страшном видеоряду родственника Дмитрия Рыбакова. И не нашел.
— Дима как раз должен был в этот момент выйти из метро. Ни дома, ни на работе, ни в больнице его нет. Нигде нет.
— Попробуйте спросить в больницах списки тех, кто был ранен и не пришел в себя. Их в розыск не включали...
