Невеста Кузьмина-Крыльцова была точь-в-точь Алиса из Страны чудес. Наш свадебный кортеж занесло на опушку леса, где высилась арка в стиле деревянного зодчества.
— Хлеб-соль вам, молодые! — приготовилась уронить соленую слезу в праздничный каравай матушка. Но...
— Тут очередь! Пропустите беременную женщину... — баба с округлившимся под белым платьем животиком растолкала родительниц свадебным букетом. По ту сторону арки мелькнула паутиной еще одна фата. Одна? Да нет: пять, десять, пятнадцать... Так прямо под родным Серпуховом Кузьмина-Крыльцова попала в страну невест.
Чеширский фотограф... Тьфу! В смысле, серпуховский фотограф все ходит по цепи кругом.
— Свидетели, поднимите цепь! — командует он. — Муж, подними супругу!
Тут мы замечаем, что на пути через сказочную арку находится преграда. Эдакая мечта нового русского. Срединные звенья — каждое размером с бублик — покоятся на земле, тогда как края цепи слева и справа припаяны к столбикам, вбитым в землю. Тужась, поднимаю вместе со свидетелем махину на метр от земли. Новоявленный муж, Санька Крыльцов, кряхтя, перешагивает через железяку, держа женушку на руках...
— Пусть это будет самое большое препятствие, которое вы встретите в своей жизни, — желают родные.
А тетушка Арина тут же ударяется в ностальгию: “Когда я выходила за своего Василия, здесь никаких строений не было — лишь эти два колышка. И столько молодых через них проходило, что вытоптали под цепью ямку. В непогоду туда набиралась вода... Так подвыпивший Васька меня прямо в эту лужу завалил... Я ему: “Вась, давай переноси...”
В столице нынче принято жениться с размахом: в летний сезон каждый день где-нибудь выстреливает салют в честь молодых, снимают рестораны, даже отстроили настоящий средневековый замок, оформленный для брачного пиршества. На свадьбу в Москве тратится от двух тысяч долларов до плюс бесконечности. А вот в дальнем Подмосковье свадебная индустрия попросту отсутствует. Да и в средствах тамошнее население стеснено... Зато крепчают традиции. В каждом городке и селе свои. По субботам (единственный день на неделе, когда расписывают в Серпухове) на так называемую Поляну невест, съезжаются молодые со всего Серпуховского района. По словам опытного тамады, в сезон за один день здесь бывает до 80 пар!
...За аркой что-то вроде огромной детской площадки: одни новобрачные на качелях взлетают, рядом “горько целуются” сразу три пары...
Кринолины мелькают и в беседках — их штук двадцать под сенью деревьев...
— На абордаж! — воинственно закричала вдруг хрупкая и тонкокостная Кузьмина-Крыльцова. Счастье придало ей сил, и она, схватив Саню в охапку, ринулась на Корабль любви. В буквальном смысле — такое сооружение с ржавыми парусами и лавочкой на борту. На палубе уже восседала парочка, так что смена “командования” напоминала игру в царя горы. Поспорили и разошлись полюбовно...
— Порой доходит и до мордобоя за Корабль любви... — говорит тамада. — Но такие пары недолговечны: что это, если жених уже на свадьбе подрался. Значит, сомневается, о жене своей не думает.
Откуда есть пошла под Серпуховом Поляна невест — никто толком не знает, но лет тридцать она существует. А давние традиции скорее всего были придуманы местными тамадами да жителями окрестных деревень. “Когда я женился, — вспоминает Геннадий Кольцов, который фотографирует на поляне невест вот уже 12 лет, — здесь была отстроена небольшая церквушка без прихода. И молодые вырезали на ней свои инициалы и день свадьбы — она была испещрена от фундамента до маковки. А потом местные власти посмотрели на эту ветхость и решили ее снести!”
Крыльцовы тем временем отстояли очередь женихов и невест на качели-лодочку. Над верхней перекладиной сооружения припаяно железное сердце. Лодку надо раскачать так, чтобы одним из ее “носов” ударить прямо в сердце. “Один... Два... Ур-ра!” — возликовала толпа.
— Видите, у нас тут все по Фрейду... — поднимает палец фотограф Геннадий. — Жених и невеста всеобщими усилиями ратуют за ребенка... А дальше уж как повезет: если лодка ударит по сердцу со стороны жениха — будет мальчик... Однако жених почти всегда раскачивает с большей силой. Се ля ви...
— Когда я выходила за Василия, — вновь вступила тетушка Арина, — вместо лодочки здесь висело бревно на двух цепях. Держаться было холодно, а бревно скользкое. Муж меня раскачал... Я и соскользнула наземь. Говорю ему: “Вась, поднимай”, — утирает она слезы платочком. — Тогда поляна была бесхозная, летом по ней рядом с молодыми ходили и козы, и коровы...
Ирина — невеста из ближайшей деревушки: у них в селе на этой поляне переженились уже все. Причем по нескольку раз.
— Свадьбы у нас проходят в три дня, — рассказывает она. — Гуляем тут на поляне дотемна. И каждый друг за другом следит: кто первый уйдет домой — того ждет наказание. Гости, пока предатель спит, замажут стекла в его доме разведенным цементом! Просыпается человек и думает: “Неужто ночь?” — хихикает невеста.
— А во второй день что?
— Как что? Борщ! Наварим целый чан — угощайтесь, гости дорогие! А вечером вновь забава: пойдем по деревенским дворам и все, что найдем — старые ведра, швабры, шматок проволоки, — с собой тащим. И на третий день устраиваем аукцион! Обратно хозяевам украденное старье продаем. Все деньги — в фонд молодых!
“Да кого здесь только не бывает, однажды байкерскую свадьбу снимал, — рассказывает Геннадий. — Жених с невестой прямо на поляне круги на мотоциклах нарезали!”
Поляну невест никто не “крышует”, местные власти ее немного благоустроили. При этом зарабатывает на ней кто попало: на танцплощадке обосновался свой ди-джей, который ставит любую песню за 300 рублей, тут же расположились продавцы шашлыка, а то и аборигены на лошадях приезжают — невесту катать. Закуску и выпивку гости раскладывают в беседках.
Вообще подобные свадьбы на природе практикуются в нескольких городах Подмосковья: в Лыткарине, Люберцах, Ступине... Из ступинских достопримечательностей можно упомянуть специальный камень, о который молодые разбивают свои бокалы. А вместо качелей жениху приходится поупражняться в такой молодецкой забаве — вскарабкаться на сосну и повесить на нее ленточку и пустую бутылку из-под шампанского. Сколько бутылок-ленточек — столько и детей будет.
...Выпитое вино давало о себе знать: невесты вальяжно удалялись в чащу. Каждую сопровождало по две-три подружки: несли позеленевший шлейф, помогали поддерживать с боков кринолин. Белые платья то и дело мелькали за кустами.
— Молодые-золотые! А ну-ка побалуйте и друг друга поцелуйте! А уж кто всех дольше — тому призов всех больше! — зычно пробасила ни в склад ни в лад на всю поляну, широко раскинув руки и пританцовывая, чья-то тетка-тамада.
Десять пар женихов и невест слились в страстном групповом поцелуе под всеобщее “горько!” и на радость тамаде. “Лучше уж невеста на руках, чем журавль в небесах!” — не унималась она. Женихам пришлось поднатужиться и поднять суженых. Один из новобрачных так при этом пыхтел!.. Вдруг на площадку выскочил ребенок: “Папа, я тебя спасу!” — и ухватил маму за подол. Площадка прыснула, и дружная семья выиграла. А тамада извлекла откуда-то из складок своей цветастой юбки связку с бубликами и сообщила победителям: “Лучше жуйте сушку, а не друг дружку!”
Посреди празднества одна компания потеряла новоиспеченных супругов. Подвыпившая матушка хватала за руки любого, кто при фате: “Доченька-доченька!”. Потом парочка нашлась сама собой — вышла из кустов. На кринолине довольной невесты красовалась травинка...
— Ночи не могли дождаться! — буркнули растерянные свидетели.
